Прости за любовь - Анна Джолос

class="p">— Вот ей, — кладу перед ней свой телефон. Там скрины и файл с «поздравлением».

*********

— Сюда.

Виновница моего плохого настроения, покачивая бёдрами, ведёт нас в випку.

Да. На концерт, как вы поняли, я всё-таки пришла. Уж очень захотелось посмотреть воочию на эту девушку.

— Располагайтесь. Самые лучшие места. Красивое платье, кстати, — невзначай делает мне комплимент. Ещё и хватает наглости улыбаться.

Стерва.

— Спасибо, я знаю, — цежу сквозь зубы.

Про твой проститутский наряд мне сказать нечего.

Признаю, фигура у неё хорошая, но зачем же вот так откровенно выставлять все свои достоинства напоказ? Вебер себе такого не позволяла, при этом оставаясь всегда стильной и по-деловому привлекательной.

— Что-то не так? — невинно хлопает ресницами и внимательно исследует моё лицо. Как будто что-то прочитать по его выражению пытается.

Хмыкнув, отворачиваюсь к сцене.

Вы когда-нибудь представляли, как таскаете кого-то за волосы? Я да.

Один Бог знает, как удаётся себя сдержать.

— Ну ладно, отдыхайте, девчонки, — прошелестев, удаляется.

Полина становится рядом.

Поднимаю взгляд.

Смотрим друг на друга.

— Шлэндра, — нетипично для себя припечатывает ёмко, едва вышеупомянутая Аля исчезает из поля зрения.

— Говорю тебе, у них было, — выдыхаю расстроенно.

— Да ни фига! Я не верю, — настаивает упрямо. — Марсель помешан исключительно на тебе. Как смотрит, м-м-м-м… — мечтательно закатывает глаза.

— Угу, а пар спускает с ней.

— Блин, Джугели, ты свечку, что ль, держала?

— Я, по-твоему, дура, Филь? Она же чётко и ясно написала: «Можем в любое время повторить наше горячее июньское after-party».

— Мало ли, что и кто пишет?

— Он с ней спал! Пока я в теннис свой играла!

— О-о-о-о… Чушь несусветная, — фыркает. — Ну сама посуди, на фига ему тогда делать тебе предложение? Вертолёты, яхта, столько заморочек!

— Одно другому не мешает.

— Ну знаешь, это максимально нелогично.

— Может, однажды соблазнился и решил искупить вину…

— Не думаю.

— А ты подумай лучше о том, что мы полгода в пионеров играем.

— И чего? Он, между прочим, демонстрировал тебе свои серьёзные намерения.

— А ей что демонстрировал? То, что пониже пояса?

Она цокает языком.

— Я такое простить не смогу. Нет. Никогда. Одно дело, когда мы дружили, но сейчас…

— Господи, Тата! Остынь! Ты с вероятностью в девяносто девять и девять процентов обвиняешь парня в том, чего он не совершал.

— То есть один процент ты всё же оставляешь, — прищуриваюсь.

Подруга закатывает глаза.

— Н-да… С тобой невозможно разговаривать. Не думала, что ты настолько ревнивая!

— Я не ревнивая, — яро отрицаю сей факт. — Просто не хочу, чтобы меня водили за нос.

— Так, давай по факту. Отвечай на мои вопросы.

— Ну.

— Переписку их листала? Ту, которая до этого сообщения.

— Да.

— Там было что-то похожее?

— Нет. Всё по работе вроде.

— Смайлики?

— От неё да, — утвердительно киваю.

— От него?

— Односложные ответы.

— Ну вот видишь!

— Что?

— Эля эта, возможно, тупо в него влюблена. Парень-то видный.

— Полина, она поздравляет его с днём рождения голой фоткой и пишет про «повторить»! А ты мне про какие-то сообщения! — теряю терпение. Трясёт аж всю на эмоциях.

— Д — доверие, Джугели. Не слышали, да? Ты на каждую его поклонницу так реагировать будешь? Тогда у меня плохие новости. Ничего у вас не выйдет.

— Она его концертный директор!

— Одно другому не мешает, — ехидно ввинчивает мою же фразу.

— Гр-р.

Смеётся.

— Успокойся, а.

Такова, видимо, наша участь — по очереди успокаиваться.

— Подыши-ка, как там тебя врач твой учил.

— Иди ты, — злюсь пуще прежнего.

— Нет, это ты иди, пожалуй, — отражает невозмутимо. — Возьми своего Кучерявого и на очную ставку к ней отведи. Пусть объясняются на пару. Поймёшь, кто из них врёт, когда столкнёшь лоб в лоб.

— Прямо сейчас идти? — замерев, уточняю.

— Пригорает же. Вон аж дымишься вся! — изображает клубы дыма над головой.

Бросаю растерянный взгляд вниз.

Зал активно наполняется людьми. Уже скоро начнётся концерт. И с одной стороны, время ещё есть, а с другой, ребята наверняка готовятся и настраиваются.

К чему сейчас скандал и выяснение отношений?

Достаю вибрирующий телефон.

Марсель : Так и не пожелаешь мне удачи?(

Предыдущие сообщения и звонок от Него я проигнорировала.

Сижу.

Пять. Десять минут. Пятнадцать.

Встаю.

— Вот и правильно, — доносится в спину от подруги.

Встречаюсь у входа в вип-зону с Абрамовыми и Беркутовыми. Эля уже во всю старательно улыбается новым гостям.

— Ты куда? — окликает меня Соня.

— Скоро вернусь.

Спускаюсь вниз и набираю Марселя.

— Как пройти за сцену?

Он объясняет мне, куда двигаться, и сам идёт навстречу.

— Девушка, вы куда?

На середине пути меня, ожидаемо, останавливает охранник.

— Я к Абрамову.

— Не положено.

— Я вообще-то его будущая жена! — выпаливаю раздражённо.

— Ага, — зевая, задерживает взгляд на моих ногах, — вас таких по десять на один квадратный метр. Возвращайся в зал, жена.

— Я на ты с вами не переходила.

— Так давай перейдём? — поигрывает бровями. — Восемнадцать есть?

— Вы мне в отцы годитесь.

Прямо-таки негодую.

— И чё? — ухмыляется, пожёвывая жвачку.

— Пропусти её. Она ко мне, — слышим голос Кучерявого, стоящего в конце длинного коридора, и громила, обернувшись, нехотя сдвигается вправо.

Обхожу его, одарив своим фирменным взглядом.

Пока иду, спиной ощущаю, как смотрит вслед.

— Думал, не придёшь уже, — Марсель обнимает меня за талию, целует в висок и ведёт дальше мимо гримерок к сцене. — На сообщения и звонки не отвечаешь. В чём дело?

— Починили звук? — пытаюсь как-то поддержать диалог, а у самой в груди всё горит.

— Починили.

— Волнуешься перед выступлением?

Знаю, что для него этот концерт много значит.

— Меня волнует другое.

— Что?

— Ты обиделась, да?

— На что конкретно?

— На мою тупость. Джугели, — зажимает в тесном пространстве где-то за кулисой. — Я реабилитируюсь, идёт? Сначала тут, потом дома. У нас целая ночь впереди, — обещает, задевая губами ухо.

— А как же традиционное after-party?

Ненавистное слово само по себе из меня вырывается.

— К чёрту её. К чёрту всех, — целует ключицы. — Концерт пройдёт и сразу вернёмся домой.

— Не хочешь отпраздновать возвращение со всеми?

— Единственное, чего я хочу, это ты, — своим лбом к моему прикасается. — Лажал на саундчеке жёстко. То вступить не могу, то слова забываю.

— Почему?

Глаза в глаза. Трудно дышать.

— Все мои мысли о тебе.

— Только обо мне? — уточняю зачем-то.

— Всегда. С тех самых пор, как впервые увидел.

— Марс, пора на сцену, — зовёт его Паша.

— Иду, — бросает через плечо. — Поцелуй.

— Тебе нужно к ребятам.

— Мне нужны твои губы.

Сам в них впечатывается долгим, жарким, нетерпеливым поцелуем. И где-то тут мои сомнения рассыпаются в пыль.

Нельзя вот так целовать одну, а ложиться в постель к другой. Нельзя же ведь, да? Нельзя?

Пусть наивно