Влюблённые - Лина Вальх

брови не было, как и век — глаз вертелся в черной дыре, иногда сокращаясь, словно пытался моргнуть. Амелия улыбалась, и от этого ее обожжённые губы растягивались и пускали по коже множество кровоточащих трещин, расползающихся блестящей на солнце плотью. Две независимых половинки лица. От которых Александру хотелось спрятаться.

— Мистер Куэрво!

На этот раз голос старого слуги раздался слишком громко и рядом. Вздрогнув, Александр подскочил и ударился лбом о дно автомобиля — забравшись под него, он даже не заметил, как задремал, выронив из рук инструменты и позабыв о технике безопасности. Машина угрожающе нависала над ним, шея затекла, а ноги дворецкого маячили, закрывая рвущийся с улицы в гараж свет.

— Ай! — Александр потёр ушибленный лоб и, оттолкнувшись, выкатился из-под машины. Старый дворецкий навис над ним, как всегда ухоженный и больше походящий на владельца дома, чем измазанный в масле и грязи Алекс. — Что еще? Если это очередная глупая просьба мамы, то, пожалуйста, только после того, как я напьюсь. Воспринимать всерьёз ее идеи на трезвую голову становится уже сложно.

— Нет. — Старик поджал губы и выпрямился. — К вам посетительница. Говорит, что ей нужно очень срочно с вами поговорить.

— Да? И что же ей нужно? — прокряхтел Алекс, поднимаясь на ноги и схватил с крыши машины грязную порванную в нескольких местах тряпку.

— Она не сказала. Только уточнила, что это очень, — хмыкнул дворецкий, — срочно. Она ждёт в гостиной.

Гости к Александру в дом Куэрво приходили довольно редко: с друзьями он предпочитал встречаться в клубах, с клиентами в офисе, а коллеги доставали его везде, кроме родных стен. Поэтому в гостиную он практически бежал, не оставляя дворецкому шансов догнать его — длинные ноги почти двухметрового Алекса несли его, подгоняемые адвокатским любопытством и наследственной надменностью и самолюбием.

— О нет, — едва зайдя в комнату протянул Александр и уже занёс было ногу, чтобы развернуться, но все же остановился и посмотрел примостившуюся в одном из кресел Мэри-Кейт Калверт. — Прошу прощения, но я предпочитаю женщин постарше.

— Что? Я… — девушка подскочила с дивана, замешкалась, а затем ее щеки заалели. — Нет… Мистер Куэрво, прошу, мне нужна ваша помощь!

Так заинтересовать Алекса еще никому не удавалось. Недолго помедлив, он подошёл к Мэри-Кейт, жестом пригласил ее сесть обратно на диван, а сам развалился в новом кресле матери под недовольные взгляды дворецкого и горничной. Наверняка его одежда оставит после себя масляные следы на дизайнерской ткани в огурчик, которую сам Алекс считал верхом безвкусицы.

— Моя помощь? — закинув ногу на ногу и вытирая руки порванной тряпкой, он посмотрел на Мэри-Кейт. — Не представляю ни одной ситуации, в которой ты могла бы ко мне обратиться. И советую звать меня Александром, если, разумеется, ты не хочешь получить двойной счет за меня и за некоего «мистера Куэрво».

Мэри-Кейт мялась, перебегала взглядом с Алекса на дворецкого и обратно. Ее покрывшееся пятнами лицо побледнело, отчего румянец на щеках казался искусственным, нанесённым толстым слоем детской краски на лицо куклы макияжем. Она медлила, раздражая Алекса, и снова подскочила, когда он опустил ногу на пол и привстал, словно боялась, что потеряет его внимание. И это было отчасти правдой.

— В общем… — Мэри-Кейт нервным движением заправила за ушко рыжую прядь. — Я знаю, что у вас есть знакомые частные детективы. Мои родители наверняка будут против и…

— Ближе к делу. У меня есть еще дела. — Алекс бросил тряпку на стеклянный столик перед собой и откинулся на спинку кресла, съехав пониже и практически ложась в нем.

Мэри-Кейт отвела взгляд и робко прошептала:

— Помогите мне найти сестру, ми… Александр.

Алексу показалось, что ему немного послышалось. Он приосанился и поджал губы.

— Прости, что?

— Моя сестра, — намного уверенней повторила Мэри-Кейт. — Я хочу найти ее.

— Да, это я понял. А дальше что? — Алекс рявкнул несколько раздражённой, чем это должно было быть, но заметил это только по дёрнувшейся и тут же скукожившейся на диване Мэри-Кейт. Глубоко вздохнув, он сжал пальцами переносицу и уже мягче продолжил: — Я адвокат, Мэри-Кейт, а не полицейская ищейка, чтобы идти по следу аромата грязных носков. Максимум пороюсь в грязном белье клиентов, если потребуется. Остальное — увольте.

— Прошу. — Мэри-Кейт вскинулась, вытащила из-за дивана рюкзак и, затрещав молнией, вытащила кипу разноцветных бумаг, фотографий и справок. — Я собрала вот здесь все, — она положила ее на столик рядом с тряпкой, — что смогла найти сама. Вдруг то как-то поможет.

— Как, например? — едко отозвался Алекс, все же подтянув к себе выложенную Мэри-Кейт папку.

— Я… Я не знаю. Попросите кого-нибудь побольше разузнать. Я знаю, что моя сестра жива и она в этом городе. Я видела ее с вами. Иногда.

— Со мной? — он вопросительно вскинул бровь.

Изумление далось ему нелегко. Смотреть же на запыхавшуюся от разрывающих ее эмоций Мэри-Кейт было больно.

Он знал, что она знает.

Он знал, что она знает.

Но согласиться, сказать ей правду и втянуть себя в очередную бесполезную работу, он просто не мог. Ему хватало проблем с Аланом Маккензи, чтобы добавлять к нему еще и поиски мертвецов и давать надежду Мэри-Кейт.

— Мэри-Кейт…

— Я видела ее! — обиженно вспыхнула девушка, топнув ногой и хлопнув себя ладонью по колену, но тут же ойкнула и втянула голову в плечи. — И с вашей сестрой. И… — Мэри-Кейт шмыгнула покрасневшим носом, — с мисс Эйлин. Поэтому я и прошу вас помочь. Это важно не только для меня, но и для моих родителей.

Алекс ядовито хмыкнул.

— Боюсь, ты не можешь позволить себе оплату моих услуг, Мэри-Кейт. Час моей работы стоит сто пятьдесят долларов. — Он сжал ладонь в кулак и разогнул большой палец. — Следователь берет девяносто. — Теперь разжатым оказался указательный. — Итого — двести сорок долларов за то, — он закончил умственные подсчёты оттопыренным средним пальцем, — чтобы потратить свое и моё время на бессмысленную работу. И это еще не считаю непредвиденных расходов.

— Значит, мы будем работать всего один час! — не унималась Мэри-Кейт. — Но один очень плотный и продуктивный час. Я устроилась на работу в магазин и откладываю карманные деньги. Я смогу заплатить за вашу работу! Прошу, — она с надеждой заглянула ему в глаза, сведя свои светлые рыжие брови к переносице с такой силой, что на коже пролегла глубокая морщинка.

Видимо упрямство было отличительной чертой Калвертов.

Сев в кресле, Алекс прикрыл глаза. Согласиться помочь Мэри-Кейт он не мог. Нет. Это было против адвокатской этики, которой он и так с трудом придерживался, соглашаясь на все авантюрные дела или же смиренно принимая их из рук начальства. Выгнать девушку