Сердце морского короля - Дана Арнаутова

Но смерть Реголара ударила по ней отзвуком чужой боли. Искаженным от безмолвного горя лицом Эргиана, бессильным сочувствием в глазах Алестара и уцелевших кариандцев…

— Они отбили дворец, — услышала она собственный хриплый голос. — Встали здесь и не пустили сирен через галерею. Двенадцать воинов из Карианда, их начальник охраны, четыре акалантца…

— И вы двое, — уронил Алестар, оглядев их с Лилайном и нескольких потрепанных израненных иреназе. — Я запомню. Ираталь, что в городе?

В руку Джиад ткнулся нос Жи, густо измазанный в крови, которую не смывала даже вода вокруг. Салру был покрыт ею весь, морда исцарапана, на боках несколько глубоких порезов, но будь он человеком, сиял бы довольством, а так только хвост хлестал Джиад по ногам, да нос морщился, требуя ласки. Она молча почесала рыбеныша, спасшего их.

— Жрецы на улицах, тир-на! — откликнулся подплывший Ираталь. — Они бьют в храмовые гонги, и зов сирен слабеет. Мы гоним их! И во дворце, и в городе!

— Убить тварей, — холодно уронил Алестар. — Всех.

— Ваше величество! Ваше величество!

В конце коридора показалось еще несколько иреназе, и стало еще теснее. Герувейн, сразу будто постаревший, заглядывал в лицо Алестару, словно не веря, что король жив, и все норовил хотя бы коснуться его руки. Торун, отец Камриталя и Леавары, обнимал сына. Санлия безмолвной смуглой тенью скользнула к Джиад с Лилайном, оглядела их и быстро перевязала плечо Лилайна вытащенным из поясной сумочки бинтом.

— Съешьте это, — велела она алахасцу, протянув ладонь с темной пилюлей, и тот послушно сунул лекарство в рот. — Каи-на, вы ведь не ранены?

— Царапины, — покачала головой Джиад, не отводя глаз от Леавары, выскользнувшей из-за спины отца, торопливо обнявшей брата, а потом одним плавным движением оказавшейся возле Эргиана.

Кариандец так и держал убитого на руках, расстелив светлый хвост по полу, и его тщательно огибали все, не зная, что сказать. Алестар и Ираталь отдавали какие-то распоряжения, раненых уводили неведомо откуда появившиеся целители… Впрочем, понятно откуда, снизу. Значит, там тоже отбили штурм, и сейчас дворец пытается прийти в себя.

— Тир-на… — тронула его за плечо Леавара. — Прошу вас. Вам нужно выпить тинкалы и перевязать руку. У вас кровь… Прошу…

— Да, конечно, — кивнул Эргиан, не двигаясь. — Сейчас. Я только хочу… запомнить его. Мне больше ничего не останется, понимаете? Я боюсь, что когда-нибудь забуду его лицо…

— Вы его не забудете, — сказала Леавара очень тихо, но Джиад показалось, что ее услышали все поблизости, на миг замерев. — Никогда не забудете. И мы все — тоже. А я нарисую его для вас. Хотите? Не такого, а… настоящего. Я помню, какой он.

— Я тоже помню, — тихо проговорила Джиад. «Мир не может обрушиться, пока я не выиграл Золотой Жемчуг». Он так сказал, когда мы готовились к бою. И жалел, что тир-на Алестар бросил гонки. Очень хотел с ним встретиться на Арене… Эргиан, я разделяю с вами боль. Да примет его душу Мать Море.

— Благодарю, — бесцветно отозвался принц. — Он был прав, мир не обрушился. И теперь, наверное, устоит. Без него и без всех остальных. Мир всегда так поступает. Вы… его нарисуете? — поднял он лицо к Леаваре, словно только сейчас осознав ее слова. — Значит, это… вы?

— Да, — еле слышно сказала она.

— Повезло мне, — устало сказал Эргиан. — Я потом с вами поговорю, хорошо? Простите. И благодарю.

Он очень быстро прильнул щекой к ладони Леавары, лежащей на его плече, а потом бережно опустил тело Реголара на руки подплывших кариандцев и поднялся над полом.

— Тир-на!

Торопливо вплывший в коридор гвардеец вытянулся перед Алестаром и заговорил:

— Ваше величество, сирены отступают. Они созывают своих. Мы их преследуем, но они разделились! Большая часть плывет к ущелью на границе с Кариандом. Отправить туда войско?

— Нет, — глухо сказал Алестар. — Не сейчас. Нельзя оставить город без защиты. А меньшая часть?

— Они плывут через город в сторону Арены! — доложил гвардеец. — И там… Ваше величество, среди них видели целителя Невиса.

— Сколько их? — быстро спросил Алестар, сузив глаза.

— В той стае было дюжины три тварей, — отрапортовал гвардеец.

— Ираталь? — обернулся рыжий к начальнику охраны.

— У нас только салту устали, — отозвался тот. — Воины еще могут сражаться. Тех, кто защищал дворец, брать с собой нельзя, они ранены и вымотаны. Может, еще десятка два наберу, не больше. Для погони пяти десятков мало, тир-на, там может быть ловушка.

— Может, — мрачно согласился рыжий. — Но эту гадину надо поймать. Я не знаю, как он сговорился с сиренами, но пока Невис жив, Акаланте в опасности. Ускользнет сейчас — ищи его потом. Собирайте воинов.

— Я с вами, — уронил Эргиан. — Если там засада, попробую почувствовать ее издалека.

Алестар нахмурился так, что брови почти сошлись над переносицей. И снова у Джиад горько и тоскливо дрогнуло сердце. Уставшим и сосредоточенным, взвалившим на себя множество забот, но никогда не жалующимся, она видела его все чаще. Юный самовлюбленный принц вырос в мужчину и короля, которого не стыдно любить и уважать. Только вот ей этого теперь показать нельзя…

— Принцессы в безопасности? — спросил он, и тот же гвардеец отозвался:

— Да, тир-на. Их отвезли в храм Глубинных богов, как вы приказали.

— Хорошо, — кивнул Алестар и перевел взгляд на Джиад, сказав так, словно в коридоре, кроме них двоих, больше никого не было: — Джи, ты присмотришь за теми, кто здесь останется? Каи-на Торун ранен, а Ираталь поплывет со мной…

Он запнулся, и Джиад покачала головой, не принимая безыскусную хитрость. Алестар стремительно осваивал науку управлять окружающими не только приказами, но и просьбами, которые они сами выполняли бы с радостью. Только вот с ней он хитрить по-прежнему так и не научился.

— Я не целитель, ваше величество, — сказала она. — Не слишком хорошо знаю дворец и могу сделать для ваших подданных гораздо меньше, чем любой из каи-на или лекарей. Прошу, возьмите меня с собой. На салту я от ваших воинов не отстану.

— Джи… — поморщился Алестар, а потом безнадежно и грустно улыбнулся: — Не стоило и пытаться, да? Хорошо, как скажешь. Но Лилайн за нами точно не успеет. Я думал, ты предпочтешь остаться с ним.

Джиад глянула на мрачного алахасца, чистящего острогу. Наемник встретил ее взгляд и отвел глаза, явно понимая, что Алестар прав, и не сомневаясь, кого она выберет. А у нее снова сердце рвалось на части. Бросить Лилайна во дворце означало тяжело и несправедливо его обидеть. Но отпустить Алестара одного, когда король сунется в пасть сиренам…

— Я могу взять ири-на Карраса на своего салту, — раздался от стены нежный серебряный голос Санлии, о которой все забыли. — Тир-на, после боя вашим воинам не помешает помощь лекаря. А я без доспехов и оружия вешу немного, сильный свежий зверь увезет нас обоих, если ири-на Каррас позволит мне править.