Спящая в огне - Карина де Сантис

Этна не думала, что у нее выйдет без помощи рук поджечь одежду Кая. В конце концов, за все время самостоятельных тренировок у нее лишь раз получилось натравить свой огонь, да и то не совсем на ту вещь, которую она изначально планировала. Поэтому, когда в ноздри ударил знакомый запах горящей ткани и кожи, она буквально возликовала, обращая на Изгнанника свой радостный взор. Она пнула ногой чашку, в которую налили воду, разливая ее. Спящая не позволит ему воспользоваться водой, если вдруг он решит, что таким способом будет быстрее погасить огонь, танцующий на его коже. Этого отвлекающего маневра вполне хватило для того, чтобы направить огонь выше, к лицу русала, пока он озадаченно смотрел на лужу возле своих ног. Она выжгет ему глаза, лишит драгоценного зрения и будет пытать, пока он добровольно не согласится снять со своей головы не принадлежавшую ему корону.

Но Изгнанник вновь был быстрее. Со стоном боли, слетевшим с его пострадавших губ, он сжал руки в кулаки, заставляя Спящую тихо ахнуть. Разлитая вода прямо на полу собралась в единую лужицу, в мгновение ока оказываясь на чужой ладони, а после — на ее огне, который с шипением погас через секунду. Она была готова поклясться, что воды в чашке было недостаточно для того, чтобы потушить пламя, но глаза твердили об обратном. Ворот рубахи и начало правого рукава обгорели, обнажая кожу, покрывшуюся одним большим красным пятном. Часть этого пятна перешла и на чужую шею. Еще один ожог, который она подарила ему.

В какой-то момент ее горло сдавило. Мир закружился перед глазами. А потом невидимая сила подняла ее в воздух, ударяя о каменную стену головой. Этна вскрикнула, чувствуя, как на глаза сочится кровь. Перевести дух не дали. Она снова ощутила, как тело стукнулось о ледяные камни камеры.

Призвать воду было просто. Он потратил ни один год, чтобы научиться этому фокусу. Теперь, когда в поле его зрения была жидкость, она легко подчинялась ему, следуя зову. Как чужой огонь. С той лишь разницей, что вода не текла в его жилах. Он не был с ней единым целым, но подпустил достаточно близко к душе, чтобы иметь возможность контролировать ее. Конечно же, не обошлось без душ родителей, заключенных в двух маленьких ракушках, что висели на его шее, побрякивая вместе с остальными подарками моря. Они помогли усилить эту возможность. Дело было не только в нестабильной магии других, но и в том, что у них не было того, что могло бы приумножать силу.

Кай часто уплывал в ту часть лагуны, где никого не было. В стороне выжженных и мертвых земель всегда было тихо и одиноко. Там, сидя на камне, ощущая хвостом море, он и учился контролировать воду. Сначала было тяжело. Жидкость не хотела подчиняться, лишь слабо бурля под его взором, будто насмехаясь. Но после стала более покладистой и с каждым разом все быстрее и быстрее откликалась на зов. Совсем скоро он уже спокойно мог подзывать ее к себе, ощущая, в какое единство складывается вода с его природной магией, сплоченная не только частичками силы Жизни, но и душ родителей.

Теперь, когда в поле зрения была вода, он мог управлять ею. Мог призвать к себе или отправить в чужие легкие, как это было с Эрикой и Этной. Единственным недостатком было то, что у воды был ресурс. Нельзя было сначала потушить полыхающую кожу, а после заставить Спящую захлебываться, добавляя соль в воду с помощью иллюзий для забавы. Но и к этому ограничению он привык.

Ему хотелось ударить ее. Заставить захлебнуться. Причинить такую боль, чтобы она умоляла о пощаде. Но он также не хотел этого. Быстрее, чем Этна смогла понять, что происходит, он облачил ее разум в иллюзию. Он стискивал ее горло руками, лишая кислорода. Он поднял ее над землей, со всей силы ударяя хрупкое тело о каменную стену. И еще раз. Пока кровь не залила ее красивое лицо. Он вновь и вновь повторял это действие, наблюдая за хрупкостью человеческого тела.

Кай стоял над лежащей Этной. Она хмурилась, иногда стеная. Его иллюзия была достаточно реальной для того, чтобы дать ей прочувствовать всю боль, которую он хотел причинить ей. Хотел, но не причинял. Не физически. Он и пальцем не посмеет тронуть ее. Но наказать за ее неподчинение должен был. Обоженная кожа пульсирующими волнами накатывала на тело, требуя внимания. Справедливый не фокусировался на жгучем ощущении, терзающем тело, полностью поглощенный избиением Этны, в какой-то момент прекращая это, добавляя в ее сознание Валенсию и Меланту, которые были ничуть не хуже стены, о которую ударялось тело Спящей.

Тело болело. Ужасно сильно. Отзываясь яркими вспышками при каждом неуклюжем движении. Этне казалось, что она должна была отдать душу Драмэйдам после того, что произошло. Ей казалось, что в какой-то момент она даже услышала хруст пробиваемых костей черепа. На лице чувствовалась липкость. Но все эти ощущения будто померкли, стоило ей осознать, что она не видит.

— Надеюсь, больше ты не вонзишь мне нож в спину, — раздался ласковый голос Кая. А потом она ощутила его прикосновение. Вполне реальное. Реальнее боли и липкой крови на лице. Он убрал прядь волос за ухо, прикоснувшись обожженными губами к виску.

Только сейчас Спящая поняла, что на глазах была повязка. Только теперь она осознала, что никакой боли, хруста костей и избиения со стороны матери и сестры не было. Изгнанник в очередной раз продемонстрировал свою силу и то, что хотел с ней сделать, но почему-то не сделал. Побоялся замарать руки?

— Это для твоей же безопасности, Этна, — она ощутила, что он убрал руки от лица и, судя по звукам, чуть отсел от нее. Теперь Этна понимала, каково ему было, когда он ничего не видел и не имел возможности возвать к силе. На мгновение ей стало жалко его. Но лишь на мгновение. — Будешь есть? Воды, к сожалению, не осталось, но ты можешь и так восполнить силы.

— Почему… ты так желаешь разделить власть со мной? — она повернула голову, надеясь, что лицо обращено к нему. Сколько еще он будет издеваться над ней? Как скоро она сдастся?

— У тебя, как и у меня, есть свои враги и последователи. И, если они не увидят, что ты готова разделить мою идею, то взбунтуются. Чем они сейчас и занимаются, впрочем. Улицы Юга полны людей, требующих твоего освобождения, — в голосе русала послышалась улыбка. Неужели и правда есть те, кто готов встать на ее сторону? Или это очередная ложь? Как ему верить после всего?

— Но они ведь не смогут помешать тебе, — Спящая покачала головой, осознав всю никчемность ситуации. Даже, если это правда, и есть люди, готовые хотя бы морально поддержать ее в этой борьбе, они были жалкими муравьями под его ногами. Он раздавит всех без сожаления на лице в попытке добиться желаемого.

— Нет. Так что подумай, хочется ли тебе, чтобы Драмэйды пополнили свои запасы душ.

— Они тоже подчиняются тебе?..

— А у них есть иной выход? Они веками служили людям, Этна.

Она услышала, как Кай встал, с лязгом открывая дверь камеры и, не прощаясь, покидая ее. Оставляя одну во тьме.

Теперь, когда русал ушел, можно было и потупиться со своей гордостью. Как ни крути, а ей нужны силы. Хуже от голода и упрямства будет только ей. Неуклюже сев на колени, она склонилась над полом, стараясь найти миску с остывшей кашей. Вроде как Кай не забрал с собой никакой посуды, если она могла, конечно, доверять тем звукам, которые слышала. Уловив слабый запах еды, Спящая повернулась в ту сторону и совсем скоро она побородком прикоснулась к деревянной миске, наконец обнаружив ее. Есть в таком положении было крайне неудобно, но разве у нее был иной выход? Она стала остервенело есть кашу, пачкая лицо и нос, не думая о том, как со стороны все это выглядит. Плевать. Главное, что она впервые за эти дни смогла поесть.