Клятва Смерти - Юлия Цезарь

я переночую с тобой, а ты не давай мне повода передумать, хорошо?

Если Сазгаус не прислушался к доводам Кона, то к Мире все-таки не смог не сделать этого. Сайману действительно следовало подумать о родственниках, тем более все они находятся на одном этаже.

‒ Эй, а может, мы тогда с Мирой на сеновал? ‒ ляпнул он громче остальных, но разрядить атмосферу не получилось, потому что его последние слова утонули в возмущении Мары:

‒ Если ты вновь так переживаешь за чистоту моего тела, ‒ обращалась она с Сайману, ‒ то я тебя обрадую ‒ спать я с ним не буду! Хотя, честно слово, еще одна неделя без секса, и я изнасилую любого тут находящегося!

‒ Овечка, это угроза? ‒ усмехнулся Сазгаус и резко поднял свои ноги над полом. Послышался звонкий «топ», и он с ехидством взглянул на Миру: ‒ Больше это не прокатит, Птенчик. И да, я пошутил.

‒ Шутки он тут шутит, ‒ фыркнула Мира и встала. ‒ Я спать, мне нужно восстановить силы. Вы, как хотите, кому сеновал, а мне и в кровати хорошо.

Делая уставший вид по просьбе Кона, она потянулась и потопала на выход из кухни. Правда, в дверях обернулась, склонила голову на бок и игриво взглянула на Сазгауса, как бы спрашивая, идёт ли он с ней? Она не деревенская девочка-подросток, чтобы прятаться на сеновале с парнем, но никто не запрещал ему занять комнату вместе с ней. Мира даже присмотрела комнату покрупнее для них двоих, и сейчас было самое время первыми занять ее, пока другие тут никак не могли решить, кто где ночевать будет.

‒ Мара, да при чем здесь это?! ‒ вспылил Сайман, ударяя по столу кулаком. Он ведь правда боялся за нее, а не пытался лишить секса. Против этого он тоже был, но сейчас не это самое главное.

Зеду не понравилось, как он опять обращался с его дьяволицей. Они все должны на руках ее носить! Как он смеет повышать на нее голос? Зед встал, чтобы проучить Саймана, но обдумывая слова Мары, сел обратно. Нельзя, иначе она передумает.

‒ Делай, что хочешь, ‒ бросил Сай, отворачиваясь от Мары. Он устал. И кажется, он был здесь единственным, кто переживал за нее, но раз это никому не нужно, то он устал бороться за это.

‒ Спасибо, ‒ бросила ему Мара. ‒ Наконец-то! Только скажи ты это еще в Прибрежной деревне, очень многое могло бы измениться!

Мара отвернулась от Самайна и, взяв Зеда за руку, потащила прочь из кухни, чуть ли не роняя Сазгауса, который тоже шел вслед за Мирой. Он как-то от её взгляда даже пропустил крики остальных, потому, когда она уходила, удивленно бросил взгляд на Саймана, а потом и Кона. Но те ничего не ответили, а сам он, дождавшись, когда буря в виде Мары и Зеда уйдут прочь, пошел следом.

Кон же остался вместе с Сайманом, тяжело вздыхая. Опустив руку на плечо жреца, он сжал его и заставил сесть за стол обратно.

‒ Мы все очень устали, Сайман. Несмотря на крики Мары, она это делает, чтобы обезопасить твою семью и нас. И в первую очередь ‒ тебя.

Потому что ни для кого уже не было секретом, что Зед точит зуб на Сая. Учитывая его страх за Мару, он, к сожалению, делает этот зуб только острее.

Между тем Сазгаус уже нагнал Миру, но только на лестнице еще пока. Он не мог выкинуть из головы её взгляд, и… Эти слова про сеновал. Неужели она наконец-то была готова? Ему же не мог показаться этот двусмысленный взгляд?

А даже если и показался, хватит! Его руки уже давно остыли! И тело пора бы уже чем-то и разогреть.

‒ А ну стой, Птенчик, ‒ прошипел он, словно настоящий убийца, настигнувший свою жертву в темноте и делающий убийственный бросок.

В принципе, так и случилось. Потому что на последней ступеньке Сазгаус схватил Миру в кольцо из рук и мимолетно осмотрелся. Он помнил некоторые комнаты, и одна подходящая была прямо слева ‒ пустой шкаф, в котором хранилась одежда для слуг. Но именно туда Сазгаус вдруг потащил Миру. А чтобы красавица не возмущалась, прикрыл ей ротик рукой.

Открыв дверь и буквально втащив её внутрь, запираясь, Сазгаус ощутил себя настоящим хищником. Как он соскучился по этому чувству ‒ вокруг кромешная темнота, в которой он прекрасно ориентировался, и его жертва. Как же тут было тесно ‒ один шаг, и вот он уже припечатал своим телом Миру к противоположной стене, где только халаты смогли смягчить удар. Он не позволял вырываться: взял её руку, завёл за спину и прижал своим телом к стене. Только после этого он наконец-то отпустил её рот и заткнул свой, сразу же утопая в её коже на шее в глубокрм и слегка болезленном поцелуе.

‒ Саз, ну не здесь же! Там полно комнат с кроватями, ‒ шепнула Мира, которая все ещё была немного напугана его действиями. Она и правда была готова, потому что усталость была лишь притворством, но не в каком-то же шкафу! Но разве он ее слушал?

Мира обняла его свободной рукой и слегка сжала плечо, чувствуя, как натянулась кожа на шее. Синяки же только прошли, а он хотел оставить ей новые! Но было так приятно, что это маленькое неудобство она приняла, как небольшую месть за все те разы, когда она наступала ему на ноги, тревожа раны.

Посопротивлялась она совсем немного для приличия, после чего наоборот с охотой подставила шею для новых поцелуев. Прикрыв глаза от удовольствия, она пыталась одной рукой нащупать пуговицы у него на рубашке. Было неудобно, и она пару раз выгнулась в спине, желая высвободить вторую руку, но он крепко держал, да и она не сильно старалась, боясь зацепить его раны на ладонях.

‒ Нет, я так долго ждал, что сделаю это там, где захочу, ‒ прорычал он с улыбкой, покусывая кожу на шее через каждое слово.

Но Мира быстро приняла правила его игры, хотя он надеялся на небольшое сопротивление с её стороны. Но, как оказалось, она и сама была готова, а главное, хотела его, что он не мог не заметить в её движениях.

‒ На кровати мы успеем еще, ‒ прошептал он более мягко, отпуская руку, но прижимая к стене другим местом. Там, где она могла ощутить его желание и нетерпение. ‒ Сегодня.