Вивиана. Наперекор судьбе - Элайн Нексли

Молодая женщина поела быстро и без особого наслаждения. Англичанке хотелось забыться глубоким сном без сновидений, ибо только это сможет утешить ее расстроенную душу. На удивление, ужин оказался довольно простой: жидкий суп из баранины, запеченный хлеб, приправленный острыми специями, мясное пюре, несколько фруктов в стеклянной вазе и холодный сок граната. Закончив одинокую трапезу, девушка быстро вышла из кухни, закашлявшись от удушливого запаха.

В коридоре Вивиану ожидали Имадуддин. Вновь поклонившись, молодой человек тихо и покорно спросил: – Вам еще что-нибудь нужно?

– Нет, спасибо. Я очень хочу спать, – леди Бломфилд вымученно потерла глаза. Уже было далеко за полночь, и единственным желание девушки являлось запорхнуть в теплую постель. Внезапно молодая женщина заметила, как господин ибн Лутфулла задумчиво осматривает ее. Взгляд его проницательных, карих глаз скользнул по ее губам, шеи, остановился на груди, видневшийся через декольте слишком откровенного желтого платья: – Женщины в этом доме так не ходят…

– Не волнуйтесь. Завтра я надену то же, что и тетушка Узма, – съязвила Вивиана, увидев, как лицо араба покраснело: – Прошу, идемте. Я провожу вас в комнату, где вы сможете спокойно отдохнуть.

Вивиана застала Кендис, спавшую на огромной, мягкой кровати. Девочка, закутавшись в одеяло, что-то с наслаждение бормотала во сне. Неподалеку на кушетке дремала Узма, наконец снявшая свои тяжелые одеяния.

Господин ибн Лутфулла аккуратно коснулся плеча женщины, пробуждая ее от неглубокого сна. Вздрогнув, египтянка ринулась за платком, дабы закрыть им лицо, но Имадуддин придержал ее за запястье: – Стой. Не нужно. Прости, что разбудил, тетушка. Проводи, пожалуйста, леди Вивиану в самые лучшие покои этого дома и позаботься, чтобы этой ночью она ни в чем не нуждалась. Госпожа, наверно, захочет помыться. Принесешь таз с теплой водой, – кивнув, Узма поманила Вивиану за собой. Жестами девушка дала понять, что хочет лишь спать, а помоется утром.

Опочивальня, как и говорил Имадуддин, была просто роскошной. Этот огромный, повелительный размер вселял дрожь в сердце. Огромная кровать с шелковым балдахином громоздилась в самом центре, ее будто охраняли высокие светильники в форме львов. Молодая женщина, быстро сняв платье и облачившись в длинную, ночную сорочку, запорхнула под теплое одеяло, ибо ночи в Египте, на удивление, имели промозглый ветер и достаточно холодный воздух. Как только все свечи потухли, девушка погрузилась в глубокий сон.

Джамиль затушил последний светильник, позволяющий что-то видеть в ночной темноте. Сейчас молодому человеку хотелось побыть наедине со своим палящим, острым горем, перебороть его своими силами. Мужчина опустился на табурет около окна, не моргающим взором созерцая город, окутанный тьмой. Где-то лаяли сторожевые собаки, переговаривались дозорные охранники, каркала ворона. Араб судорожно сглотнул. Этот город, сотканный из пестрых, восточных нитей, теперь стал напоминать мусульманину серый, пустынный край. Он – принц великой династии, но никто не утешал его в минуты горя, гарем спал, слуги готовились к похоронам. Только сейчас Джамиль понял, что значит быть по настоящему одиноким.

Не в силах усидеть на месте, мужчина вскочил и направился к двери. Резко открыв ее, он прислушался. На нижних этажах царила суматоха, слышалась брань шейха. На рассвете похороны… Джамиль понял, что не сможет на них присутствовать. Быстро спустившись по лестнице, он направился в конюшню. Принца звали, просили остановиться, но, ослепленный болью, молодой человек никого не хотел слушать.

Сонный конюх ничего не понял, когда Джамиль приказал оседлать Смелого. Сильный, гнедой конь, любимец принца, считался одним из самых лучших арабских скакунов, за ним следили опытные люди, специальные конюхи, и никто без позволения шейха не имел права к нему прикасаться, даже сам наследник. Но сейчас, не став слушать уговоры юноши, Джамиль вскочил на лошадь и помчался к главным воротам.

Стоявшая во дворе Султаным Афифа, законная и первая жена Кахармана ибн Али-Абдуль, покачала головой, обреченно проговорив: – У этого юноши горячая кровь, но непокорное сердце. Покойная Ишрак не позволяла мужу вести себя подобным образом. Благодаря ей наследник стал более покладистым и смиренным. Нужно подыскать для принца хорошую девушку, способную удержать его от глупостей. Пустышка Нур не справляется со своими обязанностями. Кирабо-ага, – женщина сделала повелительный жест рукой, призывая к себе чернокожего раба: – Сегодня днем приведешь ко мне наложницу Бахижу, дочь пастуха Гафара.

– Как прикажете, светлейшая госпожа, – негр поклонился, оставив на протянутой руке Султаным кроткий поцелуй.

* * *

Вивиана внезапно вздрогнула. Услышав какие-то крики и шаги, она сонно открыла глаза. Несколько секунд девушка ошеломленно молчала, но потом с ее уст слетел дикий крик. Вскочив с кровати, молодая женщина закуталась в одеяло, во все глаза, смотря на незнакомца:

– Кто…кто вы? Немедленно покиньте мою комнату! – но мужчина даже не сдвинулся с места. Перепуганный воплями и не ожидавший увидеть в своих покоях чужую даму, араб тихо прохрипел:

– Что это значит? Я не понимаю!.. Это мой дом, моя опочивальня, моя кровать! Кто вы такая, девушка? – Вивиана судорожно сглотнула. Она вспомнила, что Имадуддин говорил о каком-то хозяине, которому верно служит. Выходит, даже этот особняк принадлежит совсем другому мужчине!

Разбуженный криками, на пороге появился сам господин ибн Лутфулла. На ходу завязывая халат, мусульманин испуганно наблюдал за неблагоприятной сценой:

– Что…что здесь происходит? – Джамиль укоризненно посмотрел на новоприбывшего друга, гневным голосом ответив:

– Это мне хотелось бы узнать, что происходит в моем доме! Я нахожу в своих покоях какую-то девицу, с криками выгонявшую меня из собственных владений! Объясни мне, Имадуддин, что это значит? – Вивиана вновь ничего не поняла из сказанных арабских слов, и, наблюдая за мужчинами, резко вскрикнула:

– Господин ибн Лутфулла, вы же обещали мне спокойный отдых! Это, по-вашему, он?

Перепуганный араб замахал руками: – Ради Аллаха, не кричите! Я позже вам все объясню. Тетушка Узма! – на пороге появилась заспанная женщина, завязывающая платок:

– Слушаю, господин. Что случилось? Ах, принц Джамиль, мое почтение, – сухо кивнув, наследник указал на Вивиану:

– Уведите сию девицу в какую-то комнату. Утром поговорим, – ласково поманив за собой дочь графа, египтянка повела ее по мраморным ступеням на нижние этажи. Вивиана хотела спросить, кто этот господин, и почему даже Имадуддин преклоняется перед ним, но разные языки не позволяли сказать ни слова. Англичанка оказалась в тех покоях, где до сих пор спокойно опочивала Кендис. Нежно поцеловав девочку, леди Бломфилд опустилась на кушетку. Узма, что-то быстро проговорив, отправилась по своим делам. День у слуг начинался рано, за несколько часов до рассвета: ходили в долину за чистой водой, готовили еду, убирали, в холодные дни топили печь.