Наследие звездного дракона. Отбор - Любовь Черникова

Зерр’штол, запертый в Бьосангрифе, пытается вернуться, чтобы закончить начатое! И где же Стеллар, куда он смотрит?

Сразу два пустотных сгустка летели в мою сторону, но вокруг вспыхнула золотистая сфера, и ничего не произошло. Расслабились Орана и Дертан, не успевшие меня прикрыть, и выдохнули свободнее, увидев меня. Я махнула им рукой и потерла солнечное сплетение, тепло в груди все нарастало. Не прилагая усилий, я парила над поверхностью, но совсем не была удивлена после всего. Мне кажется, я могу сейчас все, стоит лишь только подумать и сконцентрироваться. Сознание больше занимали бой у портала и демон-разрушитель, которого требовалось остановить.

Я снова потерла грудь и позвала:

— Стелла!

Протянув руку, попросту стерла ладонью с неба удерживавшую драконицу сеть. Это совсем не составило труда. Освобожденная, она тут же пропала, а жжение в груди усилилось, отдаваясь волнами в конечностях. Кажется, еще чуть-чуть, и что-то случится. Что-то, чего я пока не понимаю. Так как убить демона? Дыхание дракона — вот что нужно!

— Стеллар! Стеллар, ты нам нужен! — позвала я так же, как недавно звала меня Стелла. — Стеллар, твой мир погибает, помоги его защитить!

Передо мной вдруг материализовался морфик.

— Клякса! — обрадовалась, увидев друга.

Я так боялась, что он уже растворился в артефакте.

— Уррр!

— Клякса, ты знаешь, что нам делать? Они говорили, что я сосуд. И я чувствую в себе магию. Много магии, но не знаю, как именно ее использовать.

Морф посмотрел мне в глаза, и в голове понеслись картины далекого прошлого, а может, и будущего. Странные, пугающие, нелепые. Я поняла, что от меня требуется и чем все кончится, но все равно произнесла:

— Я согласна.

В тот же миг морф ударил меня в грудь, словно тугая волна. Это подействовало так, будто сняли предохранитель, и мое тело тут же выгнулось, принимая единство. Мир резко уменьшился, или я стала больше. Распростерла конечности — крылья, почувствовав под ними плотный воздух. С удовольствием вытянула гибкую шею, ощутив источник внутреннего огня в груди. Нескончаемый и смертоносный. Мы со Стеллой стали единым целым, одно на двоих тело, душа и сознание. Драконьи глаза видели больше и лучше, и теперь не пришлось напрягаться, чтобы как следует разглядеть страшного пришельца.

Взлетев, я походя дыхнула огнем на высших, что терроризировали Орану и Дертана, и, не глядя, полетела дальше, чувствуя, как магия развоплощенных бьосов вливается в мою ауру. Очищается, становясь нейтральной, и собирается где-то в районе источника драконьего пламени.

Я двигала крыльями все быстрей и быстрей, превратившись в черно-синюю молнию, оставляя позади золотой след, чувствуя себя смертельным снарядом, несущим сплошной мегатрындец для захватчика. Я не боялась. Дважды умирать не страшно.

— Смерти нет! — шепнула я сама себе и выдохнула золото пламени прямо в морду изрядно уменьшившемуся Зерр’штолу.

Вцепившись в него когтями, продолжила двигаться на инерции, выталкивая его за грань портала, и одновременно выпустила из себя всю накопленную магию, уничтожая проход. Последнее, что я увидела, — космос, подмигивающий мне мириадами звезд, и четко обозначенное созвездие дракона.

Дрейк

Утро выдалось совершенно непраздничным для Флигенерде. По всем инсалям на окнах вывесили черные флаги в знак траура. Императорская чета ушла за грань, растворившись в Р’рах Атмин. Нам с Лайонелом так и не удалось спасти родителей, они ушли с честью, до последней частицы магии и души защищая наш мир. А потом вдруг что-то случилось, и все мы оказались нечувствительными к пустотной магии без артефактов и рун. Это помогло отстоять наш мир и уничтожить легионы бьосов до последнего демона. Никто не скрылся от поисковых заклинаний, доброй стали и драконьего пламени.

Наступившая ночь впервые на моей памяти выдалась звездной, будто сам Стеллар вспомнил о нас и осветил острова, не давая захватчикам спрятаться во мраке. Я уверен, теперь каждую ночь смогу любоваться звездами, и знаю, что оттуда на меня смотрят родители и… Хельга. Моя любовь, моя пара, моя жизнь. Внутри так пусто, что еще немного, и я не смогу удержаться от попытки уйти следом за ней.

Постаревший и осунувшийся жрец-хранитель говорил прощальную речь и не мог сдержать слез. Он иногда прерывался, трубно сморкаясь в большой белоснежный платок, расшитый по краю синими цветочками. Одетые в черное придворные безмолвно застыли вдоль стен. Мужчины — прижимая к груди головные уборы, женщины — кружевные платочки к глазам.

Добрые слова нашлись для всех: для рейтаров и воинов, погибших во время вчерашнего сражения. Для Хельги… И даже для Перфекты Левантер. Отдав жизнь за свой мир, она заслужила прощение. Закончив речь, жрец запел. Тоскливо и проникновенно. Так, что рвало душу. Я не желал больше здесь находиться, хотелось на воздух, но Нел… Брат нуждался в поддержке. Следовало не только отдать честь погибшим, но и завершить отбор. Императору все еще нужна жена. И хотя уже и так все понятно, следует соблюсти традиции.

Традиции. Лайонел не станет покушаться на женщину Тиля Дертана, да и с девой ночи у них уже отношения, это утро они встретили вместе. Брат как нашел Флориану едва живой, на пристани среди трупов бьосангрифских чудовищ, так и не отходили до утра. Сидел у кровати, держа за руку, пока ее выхаживали лекари. Даже драон и деора Миттернат скромно ожидали за дверью и справлялись у лекарей о ее состоянии, не рискуя потревожить ошалевшего после битвы наследника.

Теперь Флориана Миттернат и Орана, принцесса орков, стояли по левую руку от меня. Камеристки постарались, и ничего, кроме черных одежд, не напоминало в них о вчерашнем. Одежда да изменившийся взгляд разом повзрослевших глаз. Я знал, черное — это не только в знак траура, но и в память о моей любимой Хелли. От мысли, что моя любовь, моя пара пожертвовала собой, хотелось орать, срывая горло, и сжечь себя в драконьем пламени…

Я рвано втянул воздух и встретился взглядом с Лайонелом, жалея, что не могу набросить капюшон.

«Брат! Ты мне нужен. Я один не справлюсь. Не смей уходить!» — говорил его взгляд.

«Как прикажешь, дракон-император», — едва заметно поклонился я, заковывая в камень сердце и чувства.

Жрец-хранитель закончил петь и перешел к отбору. Теперь это простая формальность, никаких фанфар и гостей. Родственники невест тоже были здесь, но ждали во дворце в большом зале. Сильно не хватало деоры Агенси, да и маг-распорядитель погиб вчера в бою среди многих других, так что жрец все взял на себя. Проговорив положенные слова, он затянул новую песню, но артефакт остался безмолвным. Еще ночью кристалл превратился в яйцо. Прочное и непрозрачное.

— Кхм…

Жрец нахмурил седые брови, оглядел собравшихся и сделал знак Лайонелу, чтобы тот подошел. Брат встал рядом и приложил ладонь к голубоватой с темными разводами скорлупе. Жрец подумал немного и запел снова, в этот раз в его словах звучала настойчивость. Ничего. Понятно, ответа ждать больше не стоит. Теперь Р’рах Атмин — это нечто иное, и нам тоже следует учиться жить иначе. Лайонел женится на Миттернат, Тиль на принцессе орков — они отличная пара…