Чужие сны - Дарья Сойфер

Наташа сглотнула и подалась к экрану: «Крис Фарадэй, американский актер, звезда сериала "Излечи меня", госпитализирован с симптомами тяжелого алкогольного отравления…» Ругательства сорвались с губ сами собой, грудную клетку сдавило паникой. Госпитализирован – ладно, вытащат его, никуда не денется. Но как Наташа могла увидеть это во сне – вот вопрос на миллион долларов!

Телефонный звонок заставил вздрогнуть, будто она японский ужастик смотрела, а не читала сводку желтой прессы. На экране высветилось имя профессора Фомина.

– Ответить на звонок, – скомандовала Наташа. – Да, Владимир Степанович?

– Наташенька, здравствуйте. – Несмотря на вежливость, звучал доктор взволнованно. – Я хотел еще раз извиниться за вчерашнее… Тяжелый пациент…

Этот хам-то? «Привет, красавица. Доктор тебе перезвонит». Ну да, быдло в чистом виде. Самовлюбленный, наглый парень. На пациента психиатрической больницы тянул слабо. Таким вряд ли помогут лекарства или разговор по душам, скорее ремень и угол. Но с этим его родители явно запоздали. Действительно тяжелый случай.

– Пустяки, док, – отозвалась она. – Да мы и закончили тогда почти…

– Нет-нет, это было недопустимо, и моя вина в этом тоже есть. Поэтому оплату я с тебя за тот сеанс не возьму, но насчет следующего… Наташ, возможно, придется сделать перерыв, и я бы не хотел, чтобы ты осталась без помощи. Ты пьешь таблетки?

Наташа сглотнула, покосилась на нераспакованную коробочку. Врать врачу – все равно что врать священнику.

– Да, – поколебавшись, солгала она.

– Значит, все-таки нет, – мгновенно отреагировал Фомин. – Наташа, я рад, если есть прогресс, но…

– Вообще-то я хотела с вами посоветоваться. – Больниц за свою жизнь она навидалась, причислить к послужному списку еще и дурку отчаянно не хотелось. Но новость про Криса не давала покоя. – Владимир Степанович, я знаю, это ненаучно, но… Может такое быть, чтобы сны сбывались? Я имею в виду… ну, вещие сны… Вы с таким сталкивались?

– Наташа, давай поконкретнее.

– Нет, если вы торопитесь, я…

– Найду пять минут. Про какие вещие сны ты говоришь?

– Этот актер… Ну, знаете, снится мне время от времени… И вот я видела, что ему стало плохо, а потом прочла в новостях, что он действительно траванулся. Знаю, звучит глупо, совпадения бывают, но там была такая же футболка, и я… Ну, в общем… Вы скажете, это шизофрения, но…

– Нет, Наташа. Я не скажу. Но ты слишком концентрируешься на своем кумире. Ты выбрала такой способ бегства от реальности, и это не худший вариант. Но подсознание играет с тобой дурную шутку, замещая собой действительность. Я бы настоял на приеме чем скорее, тем лучше, но… Я должен уехать завтра. Послушай, я вышлю тебе контакты… Что? – На заднем плане послышался женский голос. – Извини, Наташ, секундочку… Лия, я сейчас занят… Какая выписка? Нет, категорически нет. Лия, дай мне закончить разговор, но до конца недели даже не рассчитывай. Нет, запретить я не могу, но настоять… Так, сядь и никуда не уходи. Алло, Наташ, ты еще здесь?

– Так точно, док.

Кажется, игнорировать ее вошло в привычку даже у вежливого Фомина. Стоит ли вообще просыпаться, если тебя не замечают ни днем, ни ночью? Может, она и не просыпалась…

– Наташа, прости, небольшой форс-мажор. Я вышлю тебе в скайп контакты доктора. Мицкевич – хороший специалист с большим опытом работы с расстройствами сна. Пожалуйста, ответь как можно быстрее, я предупредил насчет тебя. А сам я обязательно посмотрю ваш сеанс в записи, включусь, как только смогу. Наташа, пообещай мне. Алло?

Она вздохнула. Долгое время ей казалось, что она не пустое место для Фомина. И тут – отфутболил ее, а сам побежал к важным пациентам. Лия какая-то, вчерашний хам… Пожалуй, и правда пора сменить врача.

– О'кей, Владимир Степанович. Обещаю.

Лия

НЕ ХОЧУ ТУДА! Господи, да сколько можно? Старалась ведь. Настраивалась. Представляла чертов тропический остров. Слушала шум прибоя. И где я? Лубянка, перекресток, унылое мигание желтых светофоров. Вечные пять минут перед аварией. Снег, грязь… хрустящие комки соли. Не хочу, слышишь, подсознание? Проснись! Проснись, Лия, давай же!

Не пойду туда сегодня. Хватит. Докажу этому наг лому парню, что он не прав. Он не найдет меня снова. Это совпадение. Игры разума.

Шагаю прочь, к «Детскому миру». Вниз по улице, к широкой светлой площади. Да что со мной? Ноги вязнут, будто утопая в застывающем цементе. Каждый шаг дается все труднее, колени болят. Площадь рассыпается в пиксели, изображение барахлит и отключается. Стена. Черная стена из ничего. Словно в полуметре от меня исчез свет. Протягиваю руку, колочу, как в запертую дверь. Холодная, твердая темнота. Ступни выворачивает назад на сто восемьдесят градусов. Я похожа на сломанную куклу… Тянет, тащит туда. Назад, к английскому фарфору. Вон уже и тот мужик.

– Эй! – Звук голоса моментально глохнет. Все равно что кричать в космосе, в замершем безвоздушном пространстве. – Ну да. Разумеется. Тебе нравится, чтобы я смотрела, как ты умираешь?..

Сил нет сопротивляться. Отключаю волю, тело марионеткой вышагивает следом, к крыльцу.

– Я же говорил, Лия, мы связаны.

Снова этот парень. Несколько его слов – и все вокруг сдвигается с мертвой точки, звуки обрушиваются на меня тушей кита, выброшенной на берег. Страха больше нет. Есть безразличие: одной коротать срок или с сокамерником.

– Что ты делаешь в моем сне? – Я прислоняюсь к шершавой стене магазина, через стекло по привычке наблюдаю, как тот мужик спорит с продавцом. Сервиз с крохотными гусями, потертое засаленное окно…

– Значит, все-таки в твоем… – Он улыбается, как будто выкопал клад. – Я вижу тебя последние пару лет. Со спины. Ищу тебя, догоняю – а ты ускользаешь. Но так было раньше, а теперь, после встречи в реале, смог попасть в твои сны…

– Тогда откуда ты знаешь, что я – это я? – Смотрю на него: довольный, глаза блестят, уголки рта вздернуты вверх. И зачем было отвечать на его сообщения? Зачем слушала его маниакальную муть? Психопат?

– Слишком часто видел. Я тебя чувствую.

Влез в мою голову? В мои сны?.. Я окончательно рехнулась. Мы оба. Или он хочет попугать меня? Или вообще помешанный на мне маньяк-убийца, который знает, где меня найти? Нет, не страшно. Наоборот, скребется крамольная мысль: может, оно и к лучшему. Даже если он придет в больницу и убьет меня, то по крайней мере я не увижу снова этот сон.

– Ну вот она я. Зачем искал?

– Не знаю. – Мурад не кажется обескураженным. На лице самодовольство. – Но мы друг другу нужны. Ты здесь застряла?

– Похоже на то.

– Значит, я тебе нужен. Чтобы тебя вытащить. Ведь не просто же так я попал сюда! И может, мы вместе справимся с твоими кошмарами…