Карл Смелый. Жанна д’Арк - Александр Дюма

В то время в Шиноне находился герцог Алансонский, взятый в плен в битве при Вернее и выкупившийся из неволи за 200 000 экю, из которых он уплатил налич­ными лишь половину, оставив в заложниках за осталь­ную часть суммы семерых своих дворян. И потому, вме­сто того чтобы незамедлительно вернуться к королю, он занялся продажей своей сеньории Фужер, что принесло ему 140 000 экю; выкупив своих заложников за сто тысяч, он прибыл сюда с остальными деньгами, чтобы попол­нить свой военный отряд.

Герцог Алансонский застал город Шинон пребыва­ющим в состоянии радости и надежды, ибо уже распро­странился слух о том, что Жанна была признана послан­ницей Небес. Не разделяя еще этого ликования, герцог все же не остался совершенно безучастен к нему; нрав­ственное влияние избранницы Божьей уже ощущалось, и все говорили о предстоящем походе на англичан так, как если бы речь шла о праздничной прогулке. Как раз в это время король и Жанна вернулись в Шинон.

Герцог испытывал столь сильное желание отомстить англичанам за свой плен, что все средства, какие могли бы привести его к этой цели, казались ему превосход­ными. И потому он принял Жанну если и не с полной верой в нее, то внешне, по крайней мере, с большим доверием. Король по-родственному обнял герцога Алан- сонского и, зная, что он жаждет вновь вернуться в бой, дал ему поручение выехать в Блуа раньше Жанны и все сделать для того, чтобы через неделю обоз был готов.

Герцог Алансонский тотчас же уехал; герцогиня, кото­рая всего лишь неделю провела с мужем, сильно горевала из-за столь поспешного отъезда, но Жанна ободрила ее, сказав ей: «Клянусь Богом, госпожа герцогиня, я обещаю вам привезти славного герцога домой целым и невреди­мым». Герцогиня, которая была набожной женщиной, утешилась этим обещанием, ибо она относилась к числу тех, кто твердо верил в богоизбранность Жанны.

После того как герцог Алансонский уехал, сразу же началась подготовка к отъезду Жанны. Как и подобало военачальнику, ей были приданы оруженосец, паж, два герольда и капеллан. Оруженосца звали Жан Долон; пажа — Луи де Конт, по прозвищу Имерге; одного из герольдов — Гиень; другого — Амблевиль, и, наконец, капелланом был брат Пакерель.

Покончив с этой первой заботой, король приказал выдать Жанне полный набор вооружения, но она ото­слала обратно меч, заявив, что ей следует пользоваться не этим оружием, а тем мечом, который найдут на могиле старого рыцаря, погребенного в одном из приделов церкви святой Екатерины Фьербуаской. Ее спросили, как распознать этот меч, и она ответила, что на его клинке и около его рукоятки имеется изображение пяти геральдических лилий. У нее поинтересовались также, знала ли она об этом оружии потому, что видела его пре­жде; в ответ на это она сказала, что оно ей совсем незна­комо, но ее голоса посоветовали ей воспользоваться именно этим мечом, а не каким-либо другим. Королев­ский оружейник был послан в церковь святой Екатерины Фьербуаской и нашел меч в указанном месте. Оружие было начищено до блеска, и Карл VII приказал изгото­вить для него красивые бархатные ножны, расшитые золотыми геральдическими лилиями.

Между тем проходили дни, и вот уже наступил конец апреля; терять время и дальше было невозможно, ибо город Орлеан поддерживало в его отваге и верности лишь ожидание чудесной помощи. Король попрощался с Жан­ной, и она отправилась в Блуа в сопровождении маршала де Реца, де Ла Мезона, де Лаваля, де Потона, де Ла Гира, Амбруаза де Лоре, адмирала де Кюлана и примерно двух­сот пятидесяти—трехсот латников.

Прибыв в Блуа, она была вынуждена оставаться там несколько дней, ожидая подхода более многочисленного отряда; ибо, хотя Жанна и повторяла без конца, что число солдат, которые пойдут в Орлеан вместе с ней, не имеет значения, лишь бы поскорее выступить в поход, другие командиры не хотели отправляться в путь, не рас­полагая более или менее значительным войском. Жанна, таким образом, была вынуждена провести в Блуа почти целую неделю; испытывая глубокое сожаление по поводу этой задержки, она решила использовать время с поль­зой и заказала знамя из белого шелка, усеянное золо­тыми геральдическими лилиями; в центре знамени был изображен Господь, держащий в руке земной шар, а по обе стороны от него — два коленопреклоненных моля­щихся ангела; на оборотной стороне полотнища, где свя­тых образов не было, девушка велела написать два слова: «Иисус Мария», Помимо этого боевого знамени, Жанна заказала похожий на него штандарт и вручила его брату Пакерелю, своему капеллану, чтобы тот носил его в похо­дах, а также во время праздников и крестных ходов. Оба стяга были освящены в церкви Святого Спасителя в Блуа.

Но это было еще не все. Во время этого вынужденного ожидания Жанна продиктовала брату Пакерелю письмо, в конце которого, не умея писать, она поставила в каче­стве подписи крест. Это письмо, которое мы воспроизво­дим здесь по одной из рукописей того времени дословно, сохраняя язык и орфографию эпохи, было составлено в нижеследующих выражениях:

«Иисус Мария.

Король Англии, склонитесь перед волей Царя Небес­ного: отдайте Деве ключи от всех добрых городов, взя­тых вами силой. Дева пришла по воле Божьей, дабы взы­скать с вас королевскую кровь, и готова заключить мир, если вы пожелаете проявить благоразумие, оставите сопротивление и возвратите все, что удерживаете за собой. Король Англии, если вы не последуете сказанному, то знайте, что я как военачальник буду добром или силой гнать ваших людей из Франции повсюду, где только повстречаю их, и, если они не пожелают повиноваться, я прикажу предать их всех смерти; если же они повину­ются, я пощажу их. Знайте, что Дева пришла, дабы истребить их, если они не повинуются; она послана Царем Небесным, дабы вышвырнуть вас вон из Франции, и обещает вам и заверяет вас, что, если вы не проявите благоразумия, она учинит столь великий разгром, какого во Франции не видели уже тысячу лет. Знайте, что Царь Небесный пошлет столько сил ей и ее славным воинам, что вам не одолеть их и за сотню атак. Что до вас, лучники, солдаты, дворяне и простые люди, стоящие лагерем под Орлеаном, то возвращайтесь в свою страну,

как то велит