Ассортир - Алексей Викторович Иванов

Как нет в этом никакой онтологической разницы и до сих пор. Акциденции не столь важны. Кроме как для расширения твоего рабского эго. Именно поэтому ремесленники и участвовали в первых революциях, чтобы отвоевать себе побольше политических прав и свобод.

– А вовсе не плебс, как хочет преподнести нам это современная политэкономика.

– Что ещё за плебс? – не поняла Козлова.

– То есть преступники, аферисты и разного рода многочисленные бездельники и попрошайки, которые всегда обитали и будут обитать в пределах любого города.

– Убегая из хуторов, чтобы не работать.

– За лучшей долей? – усмехнулась Козлова.

– И буквально отрезая её вместе с чужими кошельками от чужого пирога. Поэтому-то в Англии пару веков назад всех праздношатающихся просто вешали без суда и следствия.

– Благо, что дело было на острове и тем просто некуда больше было податься, – усмехнулась Ганимед.

– Именно поэтому там так и боготворили тех, кто мог свободно пересекать Ламанш и мореходство.

– Чтобы стать честными и благородными пиратами! – усмехнулась Козлова. – Так что, Наполеону тогда все же удалось захватить Россию?

– А с какого перепугу тогда все представители элиты говорили бы друг с другом на французском? И имели немецкие и французские фамилии? Как Македонский распространял на завоеванных им землях эллинизм, греческую культуру и язык, так и Наполеон – европейскую культуру. Оставляя там своих правителей. Тем более что Россией назывались тогда относительно небольшие земли тех, кого на Руси называли Чудь. Со столицей в Санкт-Петербурге. Который они присоединили к себе благодаря Петру, что, отродясь, знал исключительно лишь немецкий и торговал с голландцами русским лесом, который удобно было оттуда грузить на их корабли. Владения которых Наполеон и помог Александру расширить, заодно ограбив и испепелив Москву.

– Поэтому он и не оставил в Москве своих гарнизонов, – подтвердил Ганимед, – как во всех других завоёванных им городах.

– Потому что туда тут же должен был войти со своей армией Александр? – задумалась Оливия.

– А просто изгнав из Москвы те правящие династии, которых затем и добил своими войсками Александр, назвав всё это «Пугачевскими восстаниями».

– Иначе зачем бы Наполеон стал заверять Александра, костюм солдат которого почти ничем не отличался от костюма солдат французской армии, в письмах о самой искренней дружбе, пока шёл на Москву? Уверяя его в том, что они теперь будут править Русью вместе! Как два императора!

– Но кто же тогда преследовал Наполеона, – не поняла Оливия, – пока он, вместе со всем награбленным им имуществом, двигался с армией в Париж?

– Устраивая партизанские налёты на его обозы? Кто же ещё, как не жаждавшие вернуть своё добро из ограбленной им Москвы?

– Остатки разбитой Наполеоном на «Бородинском сражении» армии Руси?

– Которая уже не могла, да уже и не стремилась дать ему генеральное сражение. А потому и была легко добита Александром. И Москва и Петербург действительно были двумя столицами, но столицами двух разных стран. Москва – Руси, а Петербург – России. Карты которых существуют и до сих пор. Стоит тебе порыться в архивах.

– Тогда почему Александр пошёл на Париж и раздолбал Наполеона там? – не поняла Оливия.

– Да потому, что Наполеон так опьянел от своих побед, так поднаторел в военном деле, что перестал уже быть слепым орудием в руках Англии. И при поддержке местных ремесленников и магнатов организовал во Франции свою республику.

– Распространив её влияние на завоеванных им территориях, – подтвердил Ганимед.

– Через оставленные там для поддержания порядка гарнизоны и своих военачальников?

– Раньше армия была более личным, более интимным делом, чем теперь. Раньше все военачальники не просто знали в лицо и поддерживали друг друга, но и постоянно общались друг с другом каждый вечер, обсуждая текущие дела. И не только в личном общении, но и в постоянной переписке.

– Для чего и была разработана целая система гонцов с возможностью смены лошадей на постоялых дворах.

– Как у Пушкина – в его «Станционном смотрителе»?

– И Наполеона буквально «всем миром» пришлось ставить на место.

– И не раз! – усмехнулась Козлова.

– Пока они не поняли, что у него просто маниакальная жажда власти. И не сослали его на остров «святой Елены».

– В конце-концов поняв, для себя, что по-другому эта болезнь не лечится, – усмехнулась Козлова.

– Но когда и у Троцкого в России ничего не вышло, архидемоны поняли, что в Европе народец уже далеко не тот. Их предупреждал об этом ещё Шпенглер в своём «Закате Европы», но они подумали тогда, что он просто-напросто пытается их отговорить. И решили вновь рискнуть! Ведь идеологическая машина манипуляции белым населением была уже прекрасно отработана. Идеи о том, что война есть безусловное благо для беса тогда буквально носились в воздухе.

– Точнее – во всех газетах! – усмехнулась Козлова.

– И все европейцы, ловя ноздрями её густой, бодрящий их нервы аромат, шумно вздыхали о том, что войны до сих пор нет. И как только убили Франца Фердинанда, сами же с энтузиазмом кинулись воевать.

– И лишь убедились в том, что белый бес не особо-то и охотно убивает белого, – усмехнулся Ганимед. – Как ты ни запудри ему мозги.

– Хотя окопные бои первой мировой с их ежевечерними «братаниями» белых народов уже наглядно показывали, что они не так уж и далеки друг от друга, как им кажется.

– Внушая нам эту кажимость и до сих пор! – усмехнулась Козлова.

– Пока Вторая мировая полностью не развеяла все их иллюзии

– Заодно и развалив промышленность в России практически до основания. Согласно «плану Далласа». По которому даже карта России уже давно поделена между «империалистическими захватчиками» соответствующим образом. Бяша мне ещё в школе обо всём об этом рассказывал.

– Ваш учитель истории? А я помню только, как Домин врезал нашему во время урока! За то, что учитель истории поставил ему двойку. Вот и вся история…

– Каждому – своё, – усмехнулся Зевс. – Как только Советский Союз развалили, Бяша поговорил со своим учителем. И они тут же всё поняли. Историков не проведёшь! Это тебе не наивные физики. Левополушарные. Которые полу шарят в том, что с ними происходит. На самом деле.

– Так сказать, у них под носом, – усмехнулась Козлова. – Пока они опьяняют себя восторгами от математической красоты их уравнений. Уравнивающих их с богами!

– Оторванных от реальности по определению. Миром правят гуманитарии. Именно гуманитарная наука соединяет оба наши полушария в единое целое. Позволяя нам мыслить не только аналитически, как Аристотель, но и синтетически, как Платон. Чего начисто лишены наши левополу-Шариковы-е собратья по разуму. Идеализирующие научно-технический прогресс.

– Подозревая, что высвобождающееся свободное время можно как-то использовать для духовного роста?

– Тогда как его, фактически, используют сейчас либо для