На руинах Империи - Татьяна Николаевна Зубачева

шлёпанцы… И кроссовки. Есть совсем новые, есть похуже, но куда лучше рвани, что в цветном ряду. Он подошёл и встал чуть сбоку, потоптался, привлекая внимание.

– Ну? – бросил, не глядя на него, белый. – Работы нет.

Кроссовки ещё только в магазине на Мейн-стрит, куда цветным путь заказан, и он решил рискнуть.

– Кроссовки нужны, сэр, – тихо сказал он.

– Кому? – белый ответил неожиданно тихо.

– Себе, сэр.

Белый покосился на него, не поворачивая головы, пыхнул сигаретой и… и ответил.

– Сотня.

Сто кредиток, столько он за раз в руках не держал, и даже не представлял такую пачку на ощупь, но кивнул.

– Имперскими можно, сэр?

– Пересчитаю. И не все.

– Хорошо, сэр.

Белый ещё раз посмотрел на него и еле заметно усмехнулся.

– Подходи, как наберёшь. Придержу тебе, – и громко. – Иди, сказал. Нет работы.

– Да, сэр, – попятился он и быстро ушел…

…И считает теперь, аж голова пухнет. Как этот ещё имперские пересчитает. И чего-то белый будто боялся. Ну, это не его забота.

– Взял?

– Взял. Пошёл.

– Есть.

Андрей тихо присвистывает сквозь зубы. Эркин замечает приближающуюся фигуру в сине-зелёном мундире и отвечает тихим глухим прищёлкиванием языка. Обменявшись сигналами тревоги, они продолжают ворочать баки. Их уже совсем немного осталось, но и места на платформе мало, и стоят они так тесно, что трудно привязывать. Полицейский проходит мимо, поигрывая дубинкой, и Андрей совсем тихо, так что слышно только Эркину, посылает в мундирную спину длинное замысловатое ругательство. Эркин беззвучно смеётся, подмигивает Андрею.

– Пошёл на меня.

– Пошёл.

– Дай вправо.

– Бери. Взял?

– Есть.

– Пошёл. Ещё пошёл.

– Вправо дай. Ну!

Последний бак встаёт на место, и они быстро, словно он убежит, обкручивают его тросом и закрепляют растяжки.

Всё! Сделали!

Андрей подбрасывает вверх и ловит рукавицы и оглушительно с переливом свистит. Просто от радости. Но в конторе со звоном распахиваются окна, и к ним уже бежит полицейский.

Но военный в непривычной – русской? – форме успевает раньше, как, скажи, из-под земли выскочил, и полицейский, убедившись в своей ненужности, уходит.

– Молодцы парни, – военный сдвигает фуражку на затылок и переходит на английский. – Держите. По полсотни каждому.

Эркин стягивает рукавицы и нерешительно – такие они грязные – протягивает их офицеру.

– Вот, сэр…

– Оставьте себе, – машет тот рукой. – Ну, молодцы, ну, выручили. Как раз успели. Вот, ещё вам, – и достаёт по пачке сигарет. – Попробуйте русских. И вот ещё, – бездонные у него карманы, что ли? – Паёк армейский. Поедите.

Рукавицы, пачка сигарет, блестящий брикет в фольге и радужная бумажка, а рук всего две. И Эркину ещё рубашку не забыть взять, а Андрею ящик. За этой суматохой, разбирая свалившееся на них богатство, они как-то не заметили, что платформу с баками прицепили к паровозу, а офицер куда-то ушёл. И полицейский уже снова идёт на них. Эркин щёлкает языком.

– Отваливаем, – соглашается Андрей. – Кидай всё ко мне. Потом разберёмся.

Найдя в одном из станционных закоулков кран, они с наслаждением умылись. У Андрея даже волосы были грязные. И пристроились тут же в тени от штабеля старых шпал.

Эркин спрятал кредитку в карман и подтолкнул ногой ящик.

– Давай пожрём, что ли.

– Давай. Уломались.

Андрей достал брикеты. Повертел свой.

– Попробуем армейского. Не ел такого?

Эркин мотнул головой, аккуратно надрывая фольгу по запечатанному краю. И как из-под земли появилась оборванная негритяночка с торчащими во все стороны косичками и ведром тёмно-бурой жидкости. И карапуз с ведром воды и связкой кружек.

– А вот кофе, парни, – запела девчонка, – кофе с устатку. Хорошее кофе.

Андрей нашарил деньги.

– Налей две.

Мальчишка ополоснул в своём ведре и подал девчонке две кружки. Та поставила ведро, вытащила из-за пояса черпак – кружку на палке – и, сосредоточенно надувая губы, налила и подала им кофе.

– Пейте на здоровье. В самый раз с устатку.

– Братишка? – Андрей кивком показал на мальчишку.

– Ага, – девчонка пересчитала деньги и ссыпала монетки в подвешенный на шее мешочек. – Кофе хорошее, мамка варит. Без обману.

Эркин отхлебнул горьковатой густой жидкости, покосился на Андрея и вытащил монетку.

– Себе налейте.

– Спасибочки вам, – обрадовалась девчонка, пряча монетку. – Мы уж и так как-нибудь.

Они терпеливо дождались, пока Эркин с Андреем пообедают, получили назад кружки и исчезли, как и появились. Вскоре из-за шпал донеслось.

– А вот кофе, парни. С устатку кофе!

– Тоже, крутятся, – вздохнул Андрей, комкая фольгу и отправляя комок куда-то в угол. – Ну, попробуем русских?

– Бери обе, – мотнул головой Эркин, складывая и пряча в карман обёртку. – Я не курю. И менять не буду.

– Идёт. А ты запасливый, вижу.

– Пригодится завернуть что. Прикрой меня, я деньги посчитаю.

Андрей сдвинулся так, чтобы между ним и шпалами образовалась щель, и закурил, настороженно поглядывая по сторонам. Эркин забился в эту щель, достал деньги. Полсотни, ещё три кредитки, ещё две, ещё… он сбивался несколько раз, но выходило где-то под семьдесят. Остальное имперскими. Должно хватить.

Андрей курил и слушал, как шепчет, пересчитывая деньги, Эркин. Сумма не малая, могут и польститься.

– Ну, как русские? – Эркин выбрался из щели и сел рядом.

Андрей покосился на его довольное лицо и ухмыльнулся.

– Нормально. Хватает?

– Вроде да. Давай сейчас и сходим.

– Не терпится? Ну, давай.

До выхода со станции они несколько раз натыкались на полицейских, но те не цеплялись, только внимательно оглядывали.

Как и уговаривались, Андрей остался шагах в десяти для страховки, и к торговцу Эркин подошёл один. Встал опять сбоку, потоптался. Белый быстро посмотрел на него и, не глядя, бросил.

– Обойди и там зайди.

Торговый ряд тянулся вдоль живой давно не стриженой изгороди. С той стороны кустов кое-где стояли какие-то будки. Одна такая как раз за спиной белого. Значит, туда. Ну что ж, Андрей подстрахует. Эркин прошёл вдоль ряда до конца, изредка поглядывая на разложенные товары, будто отыскивая что-то, свернул и уже с той стороны подошёл к замеченной будке. Андрей держался сначала сзади, но, когда Эркин взялся за дверь, встал рядом.

– Давай вместе.

Эркин кивнул.

В будке лежали навалом мешки и коробки и сидел у стены на корточках немолодой – в волосах седина проблёскивает – негр. Увидев вошедших, он угрожающе заворчал и привстал, но тут из-за штабеля коробок появился белый. Крыша была разломана, и света хватало. Негр сел на своё место, а белый ещё раз оглядел Эркина и развязал один из мешков. Вытащил оттуда связанные за шнурки две пары кроссовок.

– Меряй. Быстро, пока не видят.

Эркин огляделся, увидел у входа перевёрнутый ящик и перед ним лист картона. Быстро сел, снял сапоги. Белый кинул на картон