Хозяйка драконьего замка - Екатерина Белова

жутковатая иномирянка обходила ее с легкостью опытного канатоходца, проскальзывая по тонкой леске, натянутой над пропастью.

Спустя месяц Фирре уже не могла припомнить, каким вообще образом они собирались ее облагодетельствовать своей помощью. Эта страшная баба сотрудничала с Арахной и первым генералом, и даже с его братом, которым они как раз рассчитывали ее запугать, умудрилась договориться.

С усмешкой вспоминался тот день, когда она молилась, чтобы та сгинула в пещерах.

Так нет же. Упорхнула в Леяш, как бабочка, выскользнув из савана, и увезла с собой половину сокровищницы Бельх.

Разве это честно?!

— Вейр Бельх тебя убьет, — сказала она с тихой убежденностью. — Он едва больной в Леяш пешком не пошел, когда ты забрала его артефакт.

— Ходить пешком полезно, — инфантильно и вроде бы даже с одобрением в голосе заявила Виве.

Тихоня Виве, которая шаталась от ветра и заикалась от ужаса при каждом громком звуке.

— А теперь скажи мне, — ласково попросила Виве. — Зачем вам была нужна иномирянка вместо настоящей Эйвери? Из-за черной магии?

Фирре не отводя глаз смотрела на нее. Сердце колотилось где-то в желудке. Можно ненавидеть ее сколько угодно, но эта страшная девица единственный способ хотя бы остаться в живых. Вот только…

— Я не могу сказать. Это территория кровной клятвы.

— Ты приносила ее канцлеру или Дарешу?

— Только канцлеру, — голос позорно дрогнул. — Сразу после смерти отца. Судьба у меня такая, служить кому-нибудь, как собака.

А ведь он ценил ее за сталь в характере, за высокомерие кровной драконицы, за ум и изворотливость. За живучесть. Даже назвал любимой.

Один раз. В день ритуала, когда она рисковала попасться, подготавливая ритуал в храме Бельх, он назвал ее любимой и поцеловал. И сказал, что они будут вместе, и разбудят спящего, подобного слабому котенку, дракона в ее груди, как только Дареш дарует ей Гнездо Леяш…

Но вот она сидит здесь и точно-точно знает, что он больше не придет.

Ведь, чтобы получить Леяш, ему необязательно связывать свою судьбу с ней, с Фирре. Больше нет смысла лгать себе. Эйвери Леяш превзошла ее, как превзошла большинство вейр и вейров Вальтарты. И он тоже смотрел на нее с тем восхищение и интересом, которые присущи влюбленному мужчине. Он — ее Он — уже давно поменял в своем воображение Эйвери и доверчивую дуреху Фирре местами. В его голове именно Эйвери станет владелицей Леяш, а он возьмет ее сердце, как спелый плод.

Тогда зачем все это? Зачем эти двенадцать лет обморочной любви, доверия, нерастраченной нежности, жажды доказать давно умершему отцу, что именно она истинная Леяш. Коварная, жестокая, темная до самых кончиков волос.

Никому она не нужна. Слепленная по образу и подобию собственных родителей, она никем не любима.

— Больше не скажу ни слова, — сказала, глядя в глаза своей более счастливой сопернице. — Я не нанималась харкать кровью во твое благо. Канцлер в отличие от тебя, от дуры, клятву брать умеет, все предусмотрел. И я буду ненавидеть тебя всю жизнь, какой бы короткой та ни была. Вот и делай со мной, что хочешь, хоть прямо завтра казни.

Виве утомленно подняла глаза к потолку:

— Не волнуйся ты так, сестра, никто пальцем тебя не тронет.

Ага. Но Он — тронет, Он может. Хотя бы потому что она его разозлила своей смешной попыткой отдать Виве ифритам.

Заподозрила в последний момент, решила подстраховаться. Провела на территорию охотничьего домика ифритов, и прямым текстом пообещала принцу иномирянку в подарок. А потом прокололась, налила афродизиака в вино, а ее застала эта дуреха Рене, еще и счастливо пообещала эту бутылку прямо в руки хозяйке. А ведь как вышло бы хорошо, если бы Виве напилась и легла под ифрита, и никто бы никогда не узнал, что там произошло.

— Я попрошу хранителя приглядеть за тобой, никто тебя не тронет на моей земле, — Виве словно прочла ее грязные тайные мысли.

Вывернула на белый свет и сунула обратно, потому что эти мысли были ей совсем не интересны.

— А теперь прощай, Фирре, даст бог, обе живы останемся. А нет, так нет.

Глава 34. Охота

Я поднялась со скамьи тяжело, как старуха. Ко мне словно прилипли эти двенадцать лет ненависти, которые даже не имели ко мне отношения. Мне нечем было утешить Фирре, и нечем было помочь.

Прямо сейчас я не могла даже пожалеть об отсутствии Аша. Если бы он знал, что артефакт активировала не я, то… Казнил бы меня за черную магию. Судя по тому, что я не слышала ни об одной иномирянке, их всех перебили. Либо те сидели тихо, как мышки, маскируясь под местных скучающих вейр. Невольно обвела взглядом пространство, но стоящая вокруг темнота была тихой.

Один из стражей сладко зевнул, а второй заворочался на каменном полу. Кажется, срок магического сна подходил к концу, и я, коротко кивнув Фирре, двинулась обратно. Мы сказали друг другу все, что хотели. И все, что могли.

Около лестницы меня настиг тихий голос:

— Говорят, собираясь на особо важные события, вейры принимают ванну из лиловой верченки.

Из лилового чего они принимают ванну?

— Такие, как похороны… и свадьбы.

Я обернулась, но Фирре сидела, уткнувшись носом в колени. Лоск высокомерной вейры знатного происхождения сполз с нее, как змеиная шкурка, и она стала тем, кем была с самого начала. Нелюбимой дочерью, отвергнутой кланом Леяш.

Резко отвернулась и зашагала прочь. Толку от моей жалости?

Выбравшись из темноты подвальных камер, заперла темницу и дополнительно запечатала родовым кольцом. Перескочила знакомые штыри в полу и выскользнула из закрытого крыла на общедомовую территорию.

Дом уже просыпался, слышались голоса и перестук каблучков, шелест отдергиваемых штор.

Я скользила по замку, переходя с помощью родовой силы из спальни в спальню, нарушая законы физики и морали. Наслаждаясь разбуженной силой.

По странной причине только сейчас, после разговора с Фирре я ощутила себя полноправной Хозяйкой Леяш. Это была моя сила, мое Гнездо, мой розовый сад, мой… дом.

«Смотри, как я могу», — похвасталась собственной драконице, пройдя сквозь одну из стен, но та только сыто что-то проворчала и