Дикий порт - Олег Серегин

Во мгле древности, в пору, когда составлялись первые межцивилизационные договоры, Право конфликтов оставили без статьи, запрещающей аннексию чужого материнского мира. В ней просто не могло возникнуть нужды. Кто предрёк бы, к чему приведёт упущение, едва в космос вырвутся Homo…

В договор внесут уточнения. Это не потребует даже нового саммита: возражений не будет.

Апартаменты начальника охраны. Здесь верховному вождю спокойнее, чем у себя дома. Рихард полуиронично думает, что у рритских мужчин, даже самых высокопоставленных, «своих домов» не бывает; они живут у матерей, сестёр, подруг. Интересно, как разницу в обычаях воспринимает Л’тхарна…

— Рихард.

Безупречный Space English. Фантастическая дикция для обладателя мощных клыков. Чёрная кайма вокруг глаз, кажется, стала шире, лоб — выше… кости обозначились под кожей.

— Добрый день, Л’тхарна. Как самочувствие?

— Кого я должен благодарить?

Испытующий взгляд ррит озадачивает. Он догадывается? О чём?

— Я чувствовал, что происходит с моим телом, — объясняет тот. — Это было довольно странно.

— Ты не спрашивал раньше.

— За вопросами следуют вопросы.

Рихард молча садится напротив.

— Та женщина, — говорит Л’тхарна, — с Седьмой Терры. И другие. Ещё увидев Анастис, я удивился.

— Чему?

— Они странно пахнут. Иначе.

«Анкайи», — вспоминает Рихард. Анкайи видят разницу. Ррит, получается, чуют. Должно быть, сверхполноценность отражается и на физиологии.

— Это долго объяснять, — вздыхает Люнеманн. — Но тебе не показалось. Они действительно другие.

Л’тхарна опускает взгляд. Начальник Порта не торопит его; спокойно ждёт новой реплики, давая время обдумать её… но о том, что действительно занимает его мысли, вождь говорить не станет. Ни к чему Рихарду лишнее беспокойство. Он сделал всё, что было в его силах, а дальше дело за силой Л’тхарны аи Р’харты.

Силой, которой недостаёт.

Л’тхарна молчит о том, что ослабевшего, увечного вождя даже люди Порта примут с великим трудом. А люди, пережившие время оккупации на Кадаре… Каково им, ненавидящим х’манков так, что невозможно больше, внять вождю, который служил х’манкам и уподобился им?! Прав Д’йирхва, челядь Цмайши — только ирхпа, строящие из себя цангхьяр. Но там, где никогда не было индикарт, там, где и сейчас порой священный клинок врезается в хрупкую грудь, ломая кости, сокрушая единственное сердце х’манка-солдата; там, где не говорят на Space English — как Л’тхарне приказывать? Кто исполнит его приказ?

Д’йирхва, обезумев от радости, при встрече сжал его в объятиях так, что вождь мало не взвыл. Соратник уже знал о результатах саммита. «Тебя будут помнить вечно! — говорил он, и Л’тхарну обжигал огонь его глаз. — Прославлять жарче, чем славят героев древности! Что толку в их дряхлой славе? Ни с кем нельзя сравнить тебя, и впредь станут сравнивать героев с тобой».

«Нет, Д’йирхва, — думает Л’тхарна, глядя на резкий профиль Ймерх Р’йиххарда, бледный, очерченный тенями. — Меня проклянут и забудут, как только станет возможно. Я — знамя позора, Д’йирхва».

Отца, доблестнейшего из вождей, будут славить. Что за дело — он проиграл войну? Он сделал это, ни на шаг не отступив от чести. А Л’тхарна, выродок, её не знает. Он умеет молчать и обманывать, умеет торговаться, преданно служить победившему врагу… его проклянут и забудут.

— Скажи, Рихард, — наконец, нарушает молчание вождь, — нас обяжут формировать правительство по вашему образцу?

— Нет, — почти обрадованно отвечает Люнеманн, — зачем? Нет ни соответствующего закона, ни смысла этого делать.

— Когда можно рассчитывать на вывод оккупационных войск?

— Собственно вывод войск может и запоздать. Но планета уже не под земной юрисдикцией. Патрулирование отменено, солдаты не покидают баз. Вы наладили контакт с тамошним населением? Там остались какие-то организации?

У Л’тхарны грива встаёт дыбом при мысли о существующих на Кадаре организациях. Ещё с довоенной поры, когда на Порту пытались сохранить традиционное образование, он помнит: сообщество х’манков при культурном регрессе превращается в племя, затем — в стадо. У ксенологов чийенкее были интересные материалы по х’манкам.

Но люди — одиночки. И до чего на Кадаре мог дойти регресс…

Дипломаты, отправленные к прародине, надеются отыскать подобие Сопротивления. Хотя бы воинские отряды, имеющие вождей.

О худшем варианте не стоит думать.

Ужас делает слабым.

— Хорошо, — отвечает Люнеманн. — Поддерживать легитимность твоей власти войска Ареала не станут — это уже хорошо…

Л’тхарна взрыкивает и, мотнув головой, оскаливает клыки. Такое выражение неприязни к своей расе Рихард поймёт и простит.

Начальник Порта чуть улыбается. Бывшего начальника его охраны занимают собственные дела. Л’тхарна ведёт себя как обычно, но положение изменилось — теперь они равны.

Оба — владыки.

«Он это заслужил», — благосклонно думает Люнеманн; корсар и самому себе не признается, кем себя ощущает в эту минуту, и почему это так приятно.

Раздавать царства — удел божественный.

…И всё же прощаться грустно. Как ни тесна останется связь между Кадарой и колонией на Порту. Глава расы должен находиться на материнском мире, недопустима малейшая демонстрация зависимости.

Особенно для расы ррит.

Но некоторые проблемы Л’тхарне решить не под силу. Их Рихард решит сам. О них даже необязательно говорить. Ни к чему Л’тхарне лишнее беспокойство.

Официально после Второй космической войны биосфера Кадары была уничтожена массированной орбитальной бомбардировкой. Земля напоминает: есть риск, что это перестанет быть ложью.

Результаты саммита неоднозначны.

Дискуссии, скандалы и судебные процессы, сотрясающие Сердце Ареала, Рихарда интересуют лишь постольку, поскольку повлияют на дела Порта. Независимого всерасового государства, присоединившегося к межцивилизационным конвенциям и потому равноправного с прочими. Принят даже Ареал Порта — в него вошли несколько перевалочных пунктов. Давно подготовленные поправки внесены в законодательство. Суды завалены исками: бывшие пираты, ныне граждане республики Дикий Порт, не преминули воспользоваться помощью государства в деле разрешения своих свар. Это Рихард тоже предвидел, меры принял заранее, и эксцессов до сей поры не случалось.

Вот только злосчастному Хейальтаэ, увы, не до законного разрешения конфликтов.

Люнеманн улыбается этой мысли.

Головокружительный манёвр, предпринятый семитерранским триумвиром, заставил лаэкно перейти к яростной обороне. Местер Элия выиграл у семи гроссмейстеров разом! Можно ли не гордиться расой Homo? Все преимущества позиции Лэтлаэк обернулись слабостями.