📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаТощие ножки и не только - Том Роббинс

Тощие ножки и не только - Том Роббинс

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 143
Перейти на страницу:

Возможно, на Эллен Черри влияла аура безвременности, излучаемая неким образом Саломеей, однако у нее не укладывалось в голове, как это в один прекрасный день Господь Бог просто резко нажмет на тормоза, и пусть себе весь мир кувырком летит через ветровое стекло. В чем же дело? Неужели жизнь и впрямь лишь неудавшийся эксперимент, обреченный на уничтожение? Поскольку еще тысячи лет назад пророки Всевышнего предсказывали жуткий конец света, складывалось впечатление, будто Творцу было изначально известно о том, что его эксперимент провалится. Почему же всемогущий, всезнающий Бог рискнул создать бесконечно сложную вселенную, если с самого начала понимал, что она будет вечно давать бесконечные сбои в своем функционировании и погибнет в языках испепеляющего пламени?

– Извините, сэр, «Маккавейское» в бутылках не экспортируют. В банках не желаете? Да, «Стелла» бутылочная у нас есть. Это египетское пиво.

Эллен Черри подумала, что на проблему можно взглянуть несколько иначе, если предположить, что жизнь – это не эксперимент, а просто испытание, испытание, которое большинство, хотя и не все, проваливают. Тех немногих, кто проходит его успешно, ожидает награда, загробная жизнь, которая не только по всем параметрам превосходит жизнь обычную, но и свободна от свойственного обычной жизни старения. Однако и в этом взгляде было нечто, по мнению Эллен Черри, упрощенческое, если не унизительное, но она не рискнула бы сказать, что именно, по крайней мере сейчас.

– Два «Маккавейских», одну «Стеллу» и бренди «Александрия». Не Александр, а Александрия. И не спрашивайте меня, в чем разница, – сказала она бармену. – Если вам интересно, то я спрошу об этом у того парня в феске, когда буду возвращаться на кухню.

Единственное, в чем Эллен Черри была уверена, – так это в том, что такие люди, как Бадди Винклер, нечувствительны к красоте в жизни, и эта их нечувствительность неким образом связана с их непоколебимой убежденностью в том, что люди в отличие от Бога имеют склонность разукрашивать жизнь вне очерченных раз и навсегда линий, и потому саму книжку с раскрасками следует намочить в бензине и сжечь. Время, по мнению Бадди и таких, как он, было не более чем короткой, скользкой тропинкой, ведущей от Евиной коробки с цветными карандашами к огненной топке Мессии.

В этот момент Саломея, смиренно потупив взор, ударила бубном по своей хорошо сформировавшейся вертлявой попке, посылая над столами волну экстатической вибрации, отчего двое экономистов-киприотов тотчас крутанулись на своих вертящихся табуретках. Эта волна ударила и по Эллен Черри, когда та с нагруженным напитками и закусками подносом вышла из кухни. Со стороны могло показаться, что она не обратила на это особого внимания. Однако формы вечности, очерченные резонирующими векторами, все-таки направили ей некую зигзагообразную ментальную цепочку, потому что Эллен Черри поймала себя на следующей мысли: те люди, что ждут не дождутся, когда Иисус на парашюте спустится на Землю и отменит вечеринку, скорее всего будут сильно разочарованы. Лично она не могла представить себе будущего, даже самого отдаленного, в котором не будет места официантке, которая – на усталых ногах и с ломотой в спине – выползает из кухни, чтобы принести очередное блюдо, если и не баба-гануга, то пусть какого-нибудь в равной степени малопривлекательного укротителя вечно напоминающих о себе сокращений желудка. Тем не менее Эллен Черри была вынуждена признать, что нескончаемое будущее, в котором нескончаемый парад официанток подавал нескончаемые тарелки с едой, наверняка станет для иных наглядной картинкой ада, тогда как другие потребуют для себя рай поприятнее.

* * *

Информацию о времени невозможно передать непосредственным образом. Подобно мебели, ее то и дело приходится опрокидывать и наклонять, чтобы удобнее пронести через дверь. Если прошлое – это массивный дубовый буфет, у которого необходимо отвинтить ножки и заранее вынуть выдвижные ящики и который в подобном виде может быть вверх тормашками внесен в проход нашего сознания, то будущее – это королевских размеров кровать с наполненным водой матрацем; такую вряд ли можно в целости и сохранности протиснуть, скажем, в кабину лифта.

Те миллиарды людей, которые настаивают на восприятии времени как стремлении к будущему, постоянно покупают себе такие «водяные кровати», которые никогда не протащить дальше парадного крыльца или передней. А если миссия человека состоит в том, чтобы жить во всей полноте настоящего, то в этом случае для той кровати у него просто нет места, даже если бы он попытался опустить ее через раздвижную крышу.

Эллен Черри Чарльз не меньше, чем Бадди Винклер, принимала участие в истории, этой современной форме самосознания, которая прославляет разобранный буфет и при этом слепо жаждет обладать «водяной кроватью». Однако в отличие от достопочтенного Бадди Винклера Эллен Черри не отвергала природы – живого настоящего живой планеты – ради стремления к трансцендентной цели. Именно поэтому-то поведение преподобного и смутило ее. В данный же момент Эллен Черри занята тем, что очищает блюда с тахини и подтирает тряпкой разлитый на пол джин и потому лишена возможности глубоко анализировать их с Бадом различия в восприятии времени. Действительно, хотя за свою короткую жизнь Эллен Черри и успела передвинуть немалое количество мебели, она, возможно, была интеллектуально не способна на подобный анализ – даже в условиях более спокойных. И все же она была, несомненно, права, предполагая, что Бад, с его неуважением к природе и человеческому опыту, был прочно привязан к собственной концепции времени, особенно в том, что касается главного пятичасового свистка, за которым последует загробная жизнь.

Когда упадет шестое покрывало – а с юным босоногим существом по имени Саломея, исполняющим древний левантийский танец рождения в бурлящем тестостероном посетителей нью-йоркском баре, это, по всей видимости, произойдет в самое ближайшее время – когда упадет шестое покрывало, то одновременно рассеется и пагубное, иллюзорное восприятие истории как мчащегося на всех парах экспресса и его апокалиптического места назначения.

Роланд Абу Хади как-то заметил, что евреи обычно успевают сделать за свою жизнь больше дел, чем мусульмане или даже христиане. И все потому, что еврей редко колеблется, берясь за выполнение художественной, общественной или коммерческой задачи, которая отпугнула бы, скажем, более квалифицированного гоя, возможно, разница в том, что еврей не ставит все свои деньги на будущее. Еврей же отважно сдает, берет и сбрасывает карты, обналичивая свои чеки, здесь и сейчас, добиваясь своих целей в свое собственное, настоящее время, и все потому, что как народ евреи сильно сомневаются в том, что и банки будут открыты на небесах.

Непреложной истиной является то, что, независимо от расы, религии или личного духовного опыта, никто не знает наверняка, существует загробная жизнь или нет. С абсолютной точностью это могут сказать лишь мертвые, но у них ведь не спросишь. Они молчат. Энергия никуда не исчезает, так что понятие реинкарнации до известной степени имеет смысл, однако абсолютных доказательств не существует, несмотря на «припоминания» или «прошлые жизни» (осколки генетических горшков?). Тем не менее, несмотря на полное отсутствие каких-либо свидетельств, во многих людях живет непоколебимая вера в конец света, а также в орхидеи и горький лук, которые будут распределяться в самом финале. И эта вера, это стремление, пусть даже из страха, выдать желаемое за действительное, и являет собой покрывало столь толстое, столь плотное, что даже удивительно, что, вставая по утрам с постели, мы еще что-то видим. Как ничто другое, это шестое покрывало – самый эффективный противосолнечный экран. Оно также может быть оковами или саваном.

1 ... 98 99 100 101 102 103 104 105 106 ... 143
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?