Спастись от опасных мужчин - Сол Лелчек

– Тогда откуда вам известно, что не все страны станут использовать эту систему во благо? Кто вам сказал, что с теми людьми, о которых вы говорили, вообще должно случиться что-то плохое?

Я ответила не колеблясь:

– Один из людей, изображенных на фотографиях, которые раздобыла Карен, был египетским блогером, который якобы бросился вниз с крыши. Полиция заявила, что это было самоубийством, а его семья говорит, что его убили. Как вы думаете, кто из них прав? Режимы, о которых идет речь, отнюдь не сидели сложа руки, ожидая, когда «Care4» поставит им свою систему, они продолжали действовать, старясь покончить со всеми своими противниками, до которых им удастся добраться до запуска сети IN RETENTIS. И они смогли добраться до этого бедолаги без ее помощи. Если такая смерть не объявляется самоубийством, то эти режимы всегда навешивают на тех, кого они убивают, ярлык террористов или утверждают, что они угрожали национальной безопасности. Послушать их, так можно подумать, что они вообще ни разу не убили ни единого человека, который был бы ни в чем не повинен.

Оливер встал со стопки книг и устремил на меня скептический взгляд.

– Тогда объясните мне убийство Ли. Ведь оно никак не вписывается в вашу гипотезу. Если моя компания отнюдь не предпринимает активных попыток причинить кому-либо зло, то каким боком она могла быть замешана в том, что случилось с Карен?

Я угрюмо кивнула.

– Поначалу я не могла понять, что заставило их убить ее. Даже если они аморальны и им безразлично, что кого-то где-то убьют, почему они пошли на риск разоблачения своих делишек, совершив убийство собственными силами? Особенно убийство американской гражданки здесь, на американской земле?

– И к какому же выводу вы пришли?

– И снова причина была достаточно банальна, это часто встречающийся мотив. Они посчитали, что у них нет выбора.

– То есть как – нет выбора?

– Что вы знаете о Карен Ли? – спросила я.

Мой вопрос явно его удивил.

– Ну… Я работал вместе с ней, читал ее резюме, она очень хорошо делала свою работу…

– А вам что-нибудь известно о ее родителях? И о том, как она оказалась в Америке?

Оливер раздраженно покачал головой:

– Конечно, нет. Откуда мне это знать? Я ведь не встречался с этой женщиной, она была просто моей коллегой. Меня заботили ее навыки как программиста, а не ее генеалогическое древо.

Я подумала о том, что мне было известно о Карен. Фотография в коттедже – маленькая девочка, которую обнимает мать. Распечатки адресов с GPS-маячка, среди которых был адрес некоммерческой организации, в которой Карен, по-видимому, работала волонтеркой. «Память о Тяньаньмэнь жива». Она прибыла в США в 1990 году. С обоими ее родителями что-то произошло, произошло одновременно, по всей вероятности, в предшествующем году. 1989 год, Пекин. Хотите угадать, где именно это произошло?

Он сразу же понял, куда я клоню:

– Площадь Тяньаньмэнь, да?

– Они почти наверняка были среди протестовавших там студентов, которых солдаты расстреляли по приказу властей. Вероятно, они погибли вместе, бок о бок. После этого их дочь переехала в Штаты, где стала жить у своих родственников. Так что Карен всю жизнь ненавидела правительства, готовые убивать своих граждан за протесты против их злоупотреблений. Для нее это было куда важнее, чем деньги или карьера, это было важнее всего. После того как она выяснила, что собой представляет IN RETENTIS, она ни за что не отошла бы в сторонку и не позволила бы невинным людям погибать.

– Значит, у «Care4» не было выбора? Вы это хотите сказать?

– Я уверена, что они предпочли бы убийству какой-нибудь другой вариант. Вероятно, они перебрали все. Уволить ее? В этом случае она могла бы подать на компанию в суд или предать гласности информацию о ее аморальной деятельности, обратившись в СМИ – у нее были бы широкие возможности. Откупиться от нее, дать ей денег за молчание? Но были такие вещи, которые она ценила куда больше, чем деньги. Запугать ее, заставить ее бояться? Видит бог, они пытались это сделать. Они перепробовали все, начиная с угроз натравить на нее их юристов и кончая наймом меня, чтобы я вела за ней слежку. Весь этот нажим действовал на нее сокрушительно. Если бы «Care4» сумела додавить ее до нервного срыва, они, я уверена, были бы в восторге. Но Ли была сильна духом, и ею двигали чувства куда более сильные, чем забота о собственной безопасности. Она бы ни за что не оставила все как есть. А если бы они решили просто не обращать на нее внимания, тогда…

– Она сообщила бы ФБР информацию, которая заставила бы их закрыть проект IN RETENTIS, – закончил Оливер.

– Вот именно.

– Если вы ставите вопрос таким образом, то у них действительно не было выбора, – задумчиво сказал Оливер.

– А вот и нет, – резко возразила я. – Разумеется, у них был выбор. Они могли бы поставить сохранение невинных жизней выше своих прибылей. Они могла бы сказать, что им не нужны кровавые деньги. Они могли бы отказаться продавать свою технологию, не оговорив предварительно в контрактах в качестве особого условия, каким образом правительства будут ее использовать, даже если бы это означало для компании финансовые потери. Более того, они могли бы принять негативные последствия от действий Карен или, если они считали, что она не права, подать на нее в суд – все, что угодно, но только не убивать ее, не идти на хладнокровное убийство. – Я сурово посмотрела на Оливера. – У них был широкий выбор. Но они выбрали неверный путь.

Он отвел глаза.

– Ваши догадки интересны, но есть ли у вас доказательства того, что они верны?

Я встала и выдвинула верхний ящик шкафчика, который использовала в качестве табурета. Вынула оттуда запечатанный конверт из оберточной бумаги и вскрыла его перочинным ножом, который затем положила на шкафчик рядом с открытой книгой в бумажной обложке. Потом достала из конверта пачку фотографий. На них были запечатлены все страницы из папки Сайласа Джонсона, которую я обнаружила в сейфе его отеля.

– Посмотрите на них, – сказала я, протягивая документы Оливеру. – Адвокатская тайна распространяется на множество вещей, но я всегда считала, что она не должна включать в себя сокрытие соучастия клиента в убийстве. Юристы, которых наняла «Care4», помогали компании вести переговоры по заключению с иностранными правительствами контрактов по проекту IN RETENTIS. Уверена, что им очень хорошо платили за их услуги.

Оливер внимательно просмотрел первые несколько фотографий, затем нервно посмотрел на меня:

– А вам известно, что они могли бы вчинить вам такой иск просто за обладание копиями этих документов, что вы лишились бы всего?

– Я готова пойти на этот риск.

Он достал из кармана шоколадный батончик, сорвал с него золотую обертку и начал быстро откусывать от него маленькие кусочки.

– И что же, по-вашему, должен сделать я?