Цена звёздной пыли - NBRAINH

* * *

— Постарайся не дёргаться. Не хотелось бы сломать ещё чего-нибудь в процессе.

— Процессе чего? — Джон Харлайл едва смог выдавить свои последние слова. Его горло сковал страх. Истинный страх смерти, который долгие века управлял всеми людьми, которые когда-либо жили, и будут жить. Однако он ни на мгновение не поддавался этому странному, холодному чувству. Лицо Джона по-прежнему искажала глупая ухмылка, а его взгляд посылал весь мир к чёрту. Ричард, с его извечной жаждой наживы, Тайрус Маггри, с глупым стремлением обрести свободу, и даже сама вселенная, которая делает достижение этой самой свободы, идеей недопустимой — всё это могло идти на хрен. Джон Уильям Харлайл уже не чувствовал биение собственного сердца в тот момент, когда к нему приблизился противник. Но всё ещё знал, что ему следует делать, как только появится возможность. Точнее, ЕСЛИ она появится до того, как его сердце и правда перестанет биться.

— Ну… — адмирал Маггри схватил Харлайла за грудки одной рукой, и за ремень — другой. — Ты должен был слышать о нашем маленьком ритуале посвящения в настоящие мужчины. И тебе сейчас предстоит принять в нём непосредственное участие.

Глава 42

Был ли способен Джон Харлайл чувствовать то, как земля уходит из-под его ног, будучи ошеломлённым потоком боли, изливающимся из повреждённых, конечностей? Нет, конечно же, нет. Низ и верх уже давно перестали иметь для него значение. Его взгляд ни на мгновение не отрывался от фигуры Макдональда, едва различимой на фоне пестрящих силуэтов ликующих солдат.

Подобно тому самому быку, на котором оттачивали своё мастерство бойцы элитной охраны Маггри, торговый агент взмыл в воздух на добрые пару метров всего за долю мгновения, за которую сам едва ли успел моргнуть своими пересохшими, стеклянными глазами. Тайрус практически не заметил его веса, ведь Джон был просто пушинкой в сравнении с тем грузом, на котором тиран тренировался практически ежедневно. Однако же, ритуал посвящения не может быть завершен без последнего штриха. Солянка не будет столь вкусной до тех пор, пока ты не бросишь в неё солёные огурцы. В данном же случае, огурцом был револьвер, что Маггри уместил в своём кармане незадолго до начала поединка. Тот самый, который Ричард Макдональд отдал ему самолично, в качестве примирительного жеста. Отполированный металл пистолета блеснул в лучах уже заходящего солнца, и после недолгого прицеливания, боёк с силой ударил по заряженному патрону, умещённому в барабан всё той же, рукой старого торговца.

Раздался выстрел. Столь громкий на фоне опустившейся на площадь, вежливой тишины. В один момент заткнулся каждый солдат, а пролетающие в небе птицы зависли на одном месте, и прекратили свою какофонию песен. Момент истины. Мгновение жестокой расправы над наглецом, позарившимся на непобедимость великого тирана, которому предстояло поставить на колени не только республику, но и всю известную, вселенную.

Замерев в воздухе в момент выстрела, тело Джона Харлайла обмякло, и с гулким стуком упало на каменную брусчатку площади. Окружение просто взорвалось радостными криками воодушевлённых солдат. Лидер по-прежнему велик! А значит, чаша войны будет склоняться лишь в их сторону! Они кидали в воздух свои шляпы и даже каски, чьё обратное приземление обещало кому-нибудь шишкой, или даже случайным сотрясением. Армия восстания ликовала. И никто… Ни один из присутствующих не удосужился заметить того, что адмирал Тайрус Маггри, отчего-то, всё ещё не вскинул свои могучие руки вверх, в отчётливом жесте достигнутой победы, а его ноги согнулись под собственным весом, и к моменту падения Джона, великан уже стоял на коленях.

* * *

То, что произошло на самом деле, смог заметить лишь Ричард Макдональд, чей взгляд не был затуманен забористым алкоголем, а разум — упорной верой в победу кого-либо из бойцов. Он смотрел на бой так, словно то было лишь уравнение, с плавающими множителями. Торговец отчётливо заприметил весьма быстрое, даже молниеносное, решение, к которому зрелищный пример пришёл в итоге.

Он видел то, как палец Маггри вдавил спусковой крючок, как из дула револьвера вырвалось отчётливое, красноватое пламя. Но пламя было вовсе не одно. Ведь после того, как Ричард увидел явное нарушение правил поединка со стороны Тайруса, у него не было никаких причин не затушить свою сигару прямо о столешницу, что в свою очередь, было заранее обговорённым сигналом для Джона Харлайла, на разрешение к применению огнестрельного оружия.

Да, агент был ошеломлён болью, и полностью растерял способность различать верх, низ, и даже видеть дальше расстояния в несколько метров. Но разглядеть обильные искры от сигары, развеваемые порывами ветра, и выстрелить в Маггри, находящегося прямо под ним, из заранее припрятанного, пистолета пятидесятого калибра, он вполне смог бы и с обоими сломанными, руками, а так же, наглухо завязанными, глазами.

* * *

— Так вы знали об этом с самого начала? — ппредставив развернувшиеся на Ниве, события, я откинулся на спинку кресла, и опустошил свой стакан с элем одним-единственным, глотком. — Знали, что он нарушит правила?

— Что-о? — Ричард вскрикнул так, словно я его вообще не слушал, и его негодованию не было предела. — Нет, конечно же, нет! Откуда я мог знать, что произойдёт? В конце концов, я не этот самый… Нос-Страдамус! Уж не знаю, каким именно образом там страдал его нос, но по всей видимости, это и правда позволяло ему заглядывать в будущее. Что же касается меня, то у меня в наличии, к сожалению, подобного дара нет.

— Тогда как?

— Всё очень просто, — Ричард щёлкнул пальцами так же легко, как и пришёл к выводу о том, что это вообще может быть просто. — Раз уж речь зашла о поединке, то мне нужно было вынудить Тайруса применить оружие. Для чего я и дал ему револьвер. Причём, сделал это именно тем способом, который уже описал. Буквально выгравировал в его памяти сам факт получения пистолета. И раз уж его гордость была «слегка» подпорчена неудачей на поле брани, то в его голове не могло родиться никакой иной мысли, кроме как восстановить честь во время боя. Помимо прочего, я не так просто не стал принимать участие в бою лично — меня он убивать стал бы вряд ли. На кону была долгожданная победа. Что же касается Харлайла… То его жизнь ему была неинтересна.

— То есть, решение по поводу применения того фокуса с подбрасыванием, и отстрелом яиц, на самом деле принял не сам Маггри, но оно было навеяно вами?

— Именно, — старый миллиардер самодовольно потёр свой идеально выбритый, третий подбородок, и приложился