Зона заражения - Александр Афанасьев

….

– Ошибкой Запада было то, что он не пожелал подвести черту. Начать все с чистого листа. Продолжить противостояние. Объективно на протяжении двадцати лет нам нечего было делить, у нас были общие враги, но мы все делили и делили. И в конце концов доделились.

…

– Важно в какой-то момент подвести черту, сэр. И начать все сначала. Я для себя подвел. Мне не важно, откуда у вас деньги. Важно, на чьей вы стороне. Здесь. И сейчас. Поэтому мне нет дела до того, что было в прошлом, сэр.

Крайс помолчал, взвешивая слова.

– Умно.

– Это правда, сэр.

– Нет, все равно – умно. Я не сомневаюсь в правдивости сказанного вами только что. Интересно, почему такие, как вы, не выбираются на самый верх.

– Нам там нечего делать, сэр.

– Солдат с солдатом всегда договорится.

– Нет, сэр, не договорится. Гордость не позволит.

Крайс поставил бокал на столик – он не отпил из него ни единого глотка.

– Человек, известный вам как амир Ислам, действительно сын Фарука Алди. Он действительно сыграл огромную роль в падении США – его роль можно только приуменьшить, но никак не преувеличить. Это человек, который получил западное образование, который проник в самое сердце экономической системы Запада, но не имевший никакой другой цели, кроме цели ее уничтожения. Как думаете, зачем?

Я пожал плечами.

– От ненависти, зачем же еще. Эти люди живут ненавистью.

– Ненависть слишком мелкое чувство для Ислама Алди. Он уничтожил Запад после того, как понял, что есть двери, которые навсегда останутся закрытыми для него. Что есть места, в которые никто его не пустит, сколько бы денег у него ни было. Что есть дела, в которых он никогда не сможет иметь долю. Он решил, что уничтожит систему, если не сможет возглавить ее.

Для меня это казалось диковатым, но я уже привык ничему не удивляться. Просто я помнил, чем была финансовая система Запада, и для меня было как-то непонятно, как такой человек, как Алди, мог думать о том, чтобы ее возглавить.

Хотя плох тот солдат, у которого в ранце не лежит жезл фельдмаршала, верно?

– Он сказал, что его не устраивает то, что произошло, сэр.

– Возможно, это так. В конце концов он родился с золотой ложкой во рту. Такие люди обычно слишком уважают деньги и недооценивают силу.

Миллиардер прямо посмотрел на меня.

– Я помню про силу. Потому-то вас и нанял.

…

– Что будем делать, сэр?

Крайс долго не раздумывал.

– Что предложил Алди?

– Перейти на нашу сторону. Как я понял, он намерен построить нечто подобное… Саудовской Аравии или что-то в этом роде. Государство, где массы верят в Аллаха, а элита – нет, но тщательно это скрывает.

– Отлично. А сами что думаете?

– Думаю, он упускает один очень важный момент, сэр. Саудовская Аравия держалась на поступлениях от продажи нефти. На огромных деньгах. Если он отделится от халифата или даже разрушит халифат – на чем будет жить он?

Крайс покачал головой.

– Вот тут вы ошибаетесь. И очень сильно. Знаете, на чем они будут жить?

…

– На деньгах.

Очевидно, на моем лице отобразились скептицизм и непонимание, поэтому Крайс принялся объяснять.

– Видите ли… один из невыученных уроков предыдущего опыта истории – урок о живительной силе денег. Никто так и не понял, что произошло, и все как идиоты откатились назад, введя этот идиотский золотой стандарт[166]. Хотя вопрос был не столько в деньгах, столько в том, кто и как ими управляет. Вот вы – вы умеете управлять деньгами?

– Полагаю, что да, сэр.

– Докажите.

– В свое время… несколько лет назад, сэр, я получил очень крупный гонорар. И все деньги, какие были, и все, какие я смог занять, я вложил в бизнес в Лондоне. Таким образом, мне удалось получить членство в Ассоциации профессиональных операторов безопасности и первые свои контракты. А за ними…

– Достаточно, – нетерпеливо оборвал Крайс. – Тогда мы поймем друг друга. Развитие экономики базируется на трех вещах – деньгах, желании их вкладывать в бизнес и наличии объектов для инвестирования, способных давать отдачу. Если присутствуют все три компонента, экономика растет очень быстро. Желание вкладывать в бизнес можно заменить на план развития, который вырабатывается и реализуется в приказном порядке, в таком случае он может быть правильным, а может и нет. Объекты для инвестирования может подбирать либо сам бизнес, либо государство. Но если нет денег для инвестирования – нет ничего.

– Понимаю, сэр.

– В этой триаде я на первое место поставил деньги, и это не случайно. Если нет денег, то две последующие компоненты не имеют никакого смысла, нельзя инвестировать то, чего нет. Если у вас есть деньги, но некуда их инвестировать, или нет желания – да, они будут обесцениваться и вызывать гиперинфляцию, как и произошло. Но объявлять деньги первопричиной всех проблем и запрещать их эмиссию или привязывать ее к каким-то физическим величинам – например, к объему золотых и в более широком понимании металлических запасов – верх глупости. Проблема не в деньгах, а в инвесторах и инвестировании. Если есть деньги, инвесторы могут быть неквалифицированными или их может не быть, но это поправимо. Если денег нет, если их не хватает, то это непоправимо в принципе. Именно поэтому мы сейчас так медленно развиваемся, практически ничего не восстановлено и не восстанавливается. Денег нет. И нет, потому что мы решили, что их не будет.

Я прикинул… да, в общем-то все так и есть. Россия в предшествующие войне годы развивалась, но развивалась медленно. Намного медленнее, чем могла бы. Деньги в общем-то были, но много меньше, чем это было необходимо для ускоренного развития. Власти деньги печатали, но медленно – и нельзя сказать, что они были не правы. Хромал второй и третий компоненты – инвесторы и объекты инвестирования, то, что обычно называется «деловой климат». Это не замечаешь, когда живешь в России, – живешь и живешь, и все вроде нормально, живешь не хуже, чем обычно. И я, только переехав в Лондон и начав бизнес там, начал понимать, что такое «плохой деловой климат» и что такое «хороший деловой климат».

– То есть вы хотите сказать, сэр, – сказал я, – что если в халифате или по крайней мере в его части отменить исламское финансовое право и дать им соответствующие денежные ресурсы, они быстро пойдут в гору?

– Именно! – просиял Крайс. – Вы меня поняли. А поскольку Алди будет первопроходцем, то в этом государстве он займет достойную нишу. Я это понимаю. И Алди это тоже понимает. В этом вся суть работы.