Гарри Тертлдав - Джо Стил - Гарри Тертлдав

не видели столько, сколько видел он. Но они повидали достаточно, даже если высадка западнее Токио была первой в их жизни, а не третьей и не шестой. Они, по-прежнему, были готовы сражаться. Но никто этого не жаждал. Рано или поздно - скорее, рано - эти танки напорются на американскую бронетехнику. Там о них позаботятся.

Строго говоря, всё случилось гораздо раньше, чем ожидал Майк. С неба с воем свалилась с полдюжины "Хеллкэтов"*. Из-под их крыльев вырвалось пламя, когда они выпустили по танкам ракеты "воздух-земля". Заколотили и крупнокалиберные пулемёты.

Танки крайне уязвимы для ударов по двигательному отсеку и верхушке башни. Там их броня была самой тонкой, хотя у японских танков броня нигде не отличалась толщиной. Конструкторы танков не побеспокоились - или, пока ещё не обеспокоились - о том, что их создания будут атакованы с воздуха.

Три танка вспыхнули, словно факелы. А вместе с ними и гражданская машина. Четвёртый танк, похоже, пострадал не столь сильно. Он просто остановился. Весь экипаж, все пятеро, выскочили и побежали к машине. Ни на что другое в этом мире они не обращали никакого внимания.

- Вперёд, парни, - сказал Майк. - Поглядим, чего они так переполошились.

Утилизация танкового экипажа оказалась самым лёгким делом с самой высадки на Тараву два с половиной года назад. Япошки не заметили бы даже духовой оркестр с задирающими ноги мажоретками. Американцы застрелили четверых, пока пятый не обернулся с пистолетом в руке. Ему удалось выстрелить только раз, наугад, прежде чем уложили и его.

Майк добил его выстрелом в голову с близкого расстояния.

- Что это там такое важное, что они даже за тылами не смотрели? - произнёс он после этого.

Япошкам удалось вытащить из машины одного человека. Брюки его добротного западного костюма продолжали тлеть, но это было не важно. Две крупнокалиберные пули из "Хеллкэта" попали ему прямо в середину груди. Его мог убить даже один лишь шок. Если нет, здоровенные пули 50-го калибра размером с большой палец, разорвали на части его сердце и лёгкие - он мёртв, как кожа для обуви.

Человеку было за сорок, он был худ, у него были выступающие зубы и усы. Когда Майк его узнал, по его спине пробежал мороз. Лучше этого американцы знали в лицо только Тодзё, а Тодзё погиб в бою, ведя за собой войска во время операции "Коронет".

- Ёб твою мать, - тихо проговорил Начо, так что увиденное Майку не почудилось.

- Ебать меня в очко, если это не Хирохито. Мы, самолёты, в смысле, только что отправили сраного императора нахер к праотцам. - Майк продолжал таращиться на маленький тощий труп.

Как и остальные американцы.

- Если с его смертью япошки не сдадутся, то они никогда не сдадутся, - сказал Начо Гомес.

Майк счёл вероятным, что они не сдадутся и сейчас. Но могли. Бейте кого-нибудь достаточно сильно и достаточно часто, и рано или поздно послание будет доставлено... не так ли? По крайней мере, Майк на это надеялся.

- Если сдадутся... - Ему пришлось приложить усилие, чтобы закончить фразу. - Если сдадутся, войне пиздец. - Его забуксовавшие было мозги пришли в движение. - Начо!

- Да, сержант. - Голос Начо не звучал столь бодро со времён окончания учебки.

- Дуй назад и приведи кого-нибудь с рацией или полевым телефоном. Нужно доложить наверх, мухой! - сказал Майк.

Начо кивнул и побежал прочь. Майк вытянул руку и остановил его.

- Погодь, мужик! Приведи с собой как можно больше подкрепления. Если япошки узнают, что стало с Хирохито, они точно захотят отбить его труп, и у нас тут начнётся натуральное пиздилово.

- Понял, сержант. - Латинос, сломя голову, бросился в тыл.

Майк восхитился его скоростью. Что ж, паренёк был более чем в два раза моложе его, да и в лагере, скорее всего, просидел меньше, перед тем как решил сделать ставку на штрафную бригаду.

Возможно, его ставка и сработает. Кто мог вообразить подобное ещё полтора часа назад?

Майк снял с пояса сапёрную лопатку и принялся рыть стрелковый окоп. Каждый раз, когда остаёшься на открытом пространстве дольше нескольких минут, каждый раз, когда начинаешь думать, что исход боя решён в твою пользу, дыра в земле - твой лучший друг. Спасти могла даже небольшая канавка с кучей земли впереди. Чем больше у тебя есть времени, тем глубже закапывайся. Элементарно.

Остальные американцы последовали его примеру. И очень вовремя, поскольку японские солдаты уже начали подходить, чтобы выяснить, что случилось с танками, и автомобилем, который они сопровождали. Американские винтовки и пистолеты-пулемёты удерживали их на расстоянии, пока...

Пока на подмогу не подоспела кавалерия. Всё происходило не так, как в вестернах, но довольно близко к этому. Несколько солдат, что прибыли вместе с Начо Гомесом, прикатили на джипах и полугусеничных грузовиках. Эти небольшие, но крепкие машинки являлись в современной войне ближе всего к былым временам.

Подполковник, не имевший на рукаве буквы "Р", подполз ближе, чтобы лично взглянуть на труп. Возможно, он не служил в штрафной бригаде, но то, как он двигался, говорило о том, что пару-тройку раз на передовой он побывал. Он кивнул Майку, чей окоп находился ближе всего к Хирохито.

- Ясно, это он, - произнёс подполковник. - Я в начале тридцатых служил тут в нашем посольстве. Видел его несколько раз на парадах, а пару раз даже вблизи. У меня никаких сомнений нет.

- Так точно, сэр, - отозвался Майк. - Народ знает, как он выглядит.

- Это уж точно. - Офицер не обращался с ним, как с ниггером из-за буквы "Р", что было приятно. Он махнул кому-то подойти ближе - это оказался фотограф, который принялся увековечивать факт смертности императора Японии.

- Сэр, как считаете, что теперь будут делать япошки? - спросил Майк.

- А хер бы знал, - ответил подполковник. - Надеюсь, сдадутся, но, кто ж знает-то? За что им ещё сражаться? - Он указал на север. - Тут, ведь, не только мы. А и русские тоже. Мы раздавили промеж друг друга немцев так, что от них ничего не осталось. Если придётся, с япошками поступим точно так же.

- Надеюсь, не придётся. - Майк уже навоевался за сотню человек.

- Ага, надеемся, - сказал офицер. - Но нам остаётся только ждать и наблюдать.

***

- Боже мой! - Чарли уставился в иллюминатор президентского самолёта в трепете и неверии. -