Охотник на кроликов - Ларс Кеплер

– Он обиделся на… много чего и сказал, что уезжает с отцом. – Нико тяжело вздохнул.

– Куда?

– Я не знаю.

– Он должен был сказать, – настаивала Жанетт. Она открыла кухонный шкафчик и принялась искать чистый стакан.

– Не сказал.

– Он обиделся на то, что вы украли его телефон?

Нико заерзал и ожесточенно почесал лоб.

– И на это тоже… но он говорил, что отец пытается сделать его гетеро, заставив стрелять в оленей в клетках.

– Они будут охотиться вместе?

– Я не знаю, – утомленно вздохнул Нико.

– И часто они так развлекаются? Охотятся вместе?

– Они друг друга едва знают. Его папаша – идиот, ему всегда насрать было на Самми.

Жанетт вытряхнула из стакана окурки, налила немного средства для мытья посуды и промыла стакан под краном.

– Что еще он говорил? – спросила она.

Нико откинулся на спинку стула, сжал губы и посмотрел на нее.

– Ничего. Что обычно говорят. Сказал, что скучает по мне, что все время обо мне думает.

Жанетт наполнила стакан под краном, выпила, снова наполнила и выключила воду.

– Можете остаться, посмотрите, как я трахаю Филиппу, – мягко предложил Нико и потеребил девушку за левую грудь.

– Сегодня уже не успею, – улыбнулась Жанетт, взяла со столика телефон Самми и вышла.

Охотники остановились у каменной скамьи перед двухметровыми воротами, ведущими в загон. Диджей налил кофе из термоса, раздал дымящиеся стаканчики и, улыбаясь, посмотрел на компанию.

Вот и остальные четверо сидят у него в клетке. Сейчас начнется забой.

Разумеется, потребуется некоторая осторожность, когда он будет убивать первого, чтобы не спугнуть остальных.

Под конец станет уже неважно, понимают ли они, что сейчас произойдет, охватит ли их паника.

Все они будут истекать кровью, вопить… Они почувствуют, как смерть подходит все ближе, смотрит на них – а потом забирает с собой.

– У нас две команды и две зоны, – распорядился он. – Я, Джеймс и Кент – это одна команда… и мы двигаемся по первой зоне. Лоуренс, Рекс и Самми – это команда номер два и зона номер два… все согласны?

Диджей выдал карты обеим командам, упомянул о границах, разрешенных углах стрельбы и правилах безопасности.

– Охоту заканчиваем ровно в девятнадцать часов, все вынимают патроны. После семи – никакой стрельбы, даже если вы наконец-то увидели оленя. Ждем десять минут, потом собираемся здесь и все вместе возвращаемся в гостиницу… и не беспокойтесь о сегодняшнем ужине, – прибавил он. – Рекс обещал приготовить лучшие в мире гамбургеры.

– У нас в запасе антрекоты, – пояснил Рекс.

Диджей посмотрел на них, отпил кофе. Он заведет Кента и Джеймса на голую скалу, пусть они потеряют друг друга между огромными валунами. Сам он будет двигаться со стороны Кента. Они последуют по дикой тропинке вверх к ущелью и там отдохнут, прежде чем спускаться к долине.

Среди всех Кент в худшей физической форме – лишний вес, высокое давление. Пока они отдыхают, он поздравит Кента с новым назначением – канцлер юстиции, вытащит охотничий нож, рассечет низ его жирного брюха, подержит в стоячем положении у края обрыва, рассказывая, как столкнет его вниз через девятнадцать минут, объяснит, что тот должен оставаться в сознании и прочувствовать падение.

Мужчины изучали карты, указывали на участок земли впереди и назад, на вершины скал. Рекс положил ружье на каменную скамью и немного отошел, перешагнул канаву, встал в кусты у забора и помочился.

– Если завалите зверя, убедитесь, что он убит, и пометьте это место на карте, – напомнил Диджей. – Самые большие самцы здесь весят сто шестьдесят кило, и у них огромные рога.

– Я взбодрился, – сказал Кент.

Самми подул на кофе, отпил и пальцем стер помаду с края стаканчика.

– Ты без ружья? – Лоуренс поглядел на него.

– Не хочу. Я вообще не понимаю этой забавы – убивать зверей. – Самми опустил глаза.

– Это называется охота, – объяснил Кент. – Люди довольно давно этим занимаются, и…

– И настоящим мужчинам это нравится, – вставил Самми и повернулся к Диджею. – Нравится обрывать жизни… нравится оружие и кровавое мясо – в чем проблема?

– Кто-нибудь даст этой дурочке затрещину? – улыбнулся Кент.

Диджей посмотрел на Рекса, который застегнул штаны и пошел к остальным по высокой траве, перешагнул канаву и приблизился к каменному столу.

Он еще не знает, что он сам – жертва в этом загоне.

Пока проблемным оказался только Карл-Эрик Риттер, который, словно подстреленный кролик, скрылся в своей норе.

Узнав, что у Риттера рак печени и он умирает, Диджей пересмотрел план.

Риттера пришлось поставить первым в очереди, чтобы он не успел умереть своей смертью.

Поспешно составленный план предусматривал найти Риттера в баре и заманить на рельсы метро в Аксельсберге. Диджей приехал из Сконе рано утром, был слегка не в форме и не рассчитал, что на него нападут на площади. Пришлось импровизировать, чтобы выставить все как несчастный случай. Он толкнул Риттера в витрину, разбил стекло его головой, перевернул жертву, прижал ее шею к острому краю и перерезал вену.

Хотя он зажимал рану, Риттер истек кровью быстрее, чем ожидалось. Он умер за пятнадцать минут. Пришлось разрезать Риттеру губу ножом, прежде чем тот потерял сознание.

– Ну, поехали, – сказал Диджей и вылил остатки из стаканчика. – Небо на востоке темнеет, есть риск, что к вечеру погода испортится. Кент и Джеймс идут за мной, нам придется шагать дольше, чем вам.

Когда группа Рекса поднялась на гору, охотникам открылась зелень внизу, стало видно, как лес редеет между склонами и потом сходит на нет.

Ложбина влажным надрезом тянулась между Раккаслахку и Люлип-Гуоккиль. Вся долина от государственной границы напоминала палубу огромной лодки, нос которой был направлен на Турнетрэск.

Взяв бинокль, Самми снял с линз защитную пластину, встал и огляделся.

Лоуренс, держа карту перед собой, вел группу вниз, в долину, к зоне номер два. Охотничий загон занимал только часть долины, ее восточные склоны, идущие мимо лесополосы к субальпийским пастбищам и дальше, к каньону.

Вокруг внезапно стало тихо, как бывает в лесу.

Слышалось только позвякивание охотничьего снаряжения, стук шагов по земле и шум ветра, бродившего в листве.

В жидкой грязи тропинки отпечатались следы прошедших здесь охотников. Кусты брусники тянулись к прикладам ружей.