Приключения Конан Дойла - Рассел Миллер

Лето 1925 года пришло и ушло, но Армагеддона не случилось. Фенеа с помощью леди Дойл объяснил, что подготовка займет больше времени, чем ожидалось, ибо “враг” оказался сильнее, чем можно было предвидеть. Тут Дойл проявил рассудительность и более уже не называл точной даты катастрофы: отныне он предпочитал говорить, что она случится “скоро”. Но его уверенность в приближающемся конце света ничуть не поколебалась.

В ожидании апокалипсиса он много времени проводил в своем лондонском книжном магазине. Он открыл его в январе 1925 года в доме номер 2 по Виктория-стрит, под вывеской “Магазин духовной книги”, и очень надеялся, что это место станет “центральным хранилищем” знания. Помимо того он основал собственное издательство “Сайкик пресс”, где активно публиковал свои же труды на эту тему, ибо издатели совсем утратили к ним интерес. Среди услуг, предлагаемых книжным магазином, была библиотека, на которую можно было подписаться за два шиллинга шесть пенсов в месяц или одну гинею в год. Внизу Дойл устроил небольшой музей со спиритуалистическими фотографиями и артефактами. Его дочь Мэри, обращенная-таки в новую веру, помогала отцу вести дела, но он хотел сам держать все под контролем, а потому снял квартиру поблизости от магазина (и от стадиона “Лорде”, куда он ходил смотреть крикетные матчи). Приятель Дойла Джон Лемон вспоминал, что был немало удивлен, зайдя в магазин и увидев там знаменитого автора с закатанными рукавами, увлеченно разбирающего книги и сортирующего их для отправки “во все концы света”.

Побывал в “Духовной книге” и Джордж Доран, американский издатель Дойла. Он надеялся уговорить его написать “биографию” доктора Ватсона. Дойл любезно его выслушал, согласился, что идея занятная, но посетовал, что не может отрывать время от более важной работы. И тут же предложил Дорану осмотреть музей. “Он мягко взял меня за руку и сказал: “Но прежде позвольте мне показать вам кое-что”. Отвел меня в боковое помещение и показал акварельный рисунок, более всего напоминавший идеализированную Ривьеру где-нибудь между Ниццей и Монте-Карло, — синее море на переднем плане, а в глубине прекрасные дворцы, шале, горная цепь и голубое небо. Так, пояснил мне Дойл, выглядит место в раю, предназначенное для духовно продвинутых. Он был совершенно уверен в его реальности”.

Конан Дойл надеялся, что выручка с продаж в магазине составит около 1500 фунтов в год, но предприятие не приносило ни цента. Его это не обескуражило, и он нередко говорил друзьям, что, если другие преуспевающие авторы тратят деньги на дорогие яхты или на скачках, он предпочитает свой “духовный” магазинчик.

Конан Дойл подсчитал, что, включая доходы от лекций и книжных продаж, он потратил на спиритуалистическое движение 250 000 фунтов — огромная сумма, по нынешним временам многомиллионное состояние.

Но Дойл отнюдь не бедствовал. Помимо съемной квартиры в Лондоне и магазина он приобрел Бигнелл-Вуд, большой, крытый соломой коттедж возле Минстеда в Нью-Форесте[32] — подарок Джин на день рождения, ведь ей всегда так нравились тамошние места. В доме было центральное отопление, семь спален, четыре гостиные, помещения для прислуги. В саду протекал ручей, где водилась форель, а с участка можно было через ворота попасть прямо в лес — словом, это было тихое пристанище для отдыха от насыщенной трудами жизни. Садовник по имени Эзра построил курятник, домик для уток и загон для коз, чтобы обитатели Бигнелл-Вуда были обеспечены пищей на случай грядущей катастрофы.

Вскоре после того, как они там обосновались, Фенеа сообщил, что ему нужна особая комната для сеансов, окрашенная в розовато-лиловый цвет. Туда-то и явился дух Чарльза Диккенса с просьбой к Конан Дойлу: дописать за него роман “Тайна Эдвина Друда”. “Я чрезвычайно польщен, мистер Диккенс”, — ответил Дойл. “Просто Чарльз, если вы не возражаете, — отозвался Диккенс, — по-дружески”. Несмотря на этот обмен любезностями, Конан Дойл роман Диккенса дописывать не стал, как и неоконченный роман “Ожидание” Дж. Конрада, обратившегося к нему с того света с таким предложением.

А вот многие литераторы, еще не покинувшие бренный мир, почли за лучшее отдалиться от Конан Дойла. Джером К. Джером публично заявлял, что сеансы, проводимые в его доме, — “легкомысленная чушь”, основанная на “бессвязной логике”. Когда Джером скончался в 1927 году, то прислал сообщение: “Передайте от меня Дойлу, что я понял, что был не прав, как и он. Мы никогда не осознаем своих величайших ошибок в момент, когда их совершаем”. Дж. Барри не нападал на друга открыто, но не желал обсуждать с ним спиритуализм в частных беседах.

Грандиозный труд Дойла “История спиритуализма” был завершен в 1926 году. Он попросил у Оливера Лоджа разрешения посвятить “Историю” ему. И сообщил, что это “заслуживающая внимания, взвешенная работа, в которой нет ни одного резкого заявления”.

Критики, однако, рассудили иначе. Газеты упрекали Дойла за безапелляционный тон, за то, что он абсолютно игнорирует бесчисленные случаи обмана и мошенничества. Дойл, как водится, отмел все эти выпады, назвав их авторов “самонадеянными невежами”. Он издал за свой счет небольшой памфлет “Опыты психического познания”, где заявлял, что призван нести спиритуалистическое знание в массы. 19 ноября на съезде спиритуалистов, проходившем в Альберт-Холле, он попросил встать тех, кто лично общался с умершими. Поднялась половина зала. Дойл радостно описал этот факт в письме к Лоджу, присовокупив, что это — “одно из самых замечательных событий, когда-либо случавшихся в Лондоне”.

Затем он косвенным образом поучаствовал в расследовании таинственного исчезновения Агаты Кристи, королевы детективного жанра. 4 декабря автомобиль Кристи был обнаружен в Суррее, в нескольких милях от ее дома в Санниндейле. Машина стояла с зажженными фарами, внутри никого не было. Полиция бросила на поиски все силы, газеты только об этом и писали, и, когда через неделю Агату Кристи не удалось найти, было решено, что она погибла — либо в дорожной аварии, либо покончив с собой, либо стала жертвой убийцы.

Начальник полиции Суррея обратился за советом к Конан Дойлу в надежде, что тот применит свой дедуктивный метод, как было в случае с Эдалджи и Оскаром Слейтером. Но Дойл порекомендовал раскрыть тайну с помощью медиумов. Он уже развивал эту идею в рассказе, опубликованном в “Стрэнде” в 1920 году, советуя каждому крупному полицейскому отделению прибегать к услугам штатных ясновидящих и медиумов. Да, они могут и ошибиться, а кто же не ошибается? Но в том, что касается “ключевых мотивов и внутренне обусловленных связей, их помощь будет бесценна”.

Он обратился к Хорасу Лифу, медиуму, специалисту по психометрии, то есть способному извлекать информацию о человеке из его вещей. Лифу дали перчатку Кристи, и едва он ее взял, как тут же сказал: “Агата!” Дойла это очень обнадежило, ведь никто заранее не говорил медиуму, в чем проблема (конечно, газеты уже целую неделю только об этом и писали, но разве это аргумент?). Лиф сказал, что у хозяйки перчатки “неприятности” и действует она не вполне осознанно. Но она точно жива. “Вы все узнаете в ближайшую среду, я полагаю”.

И ведь оказался абсолютно прав! В среду утром, 15 декабря, все газеты вышли с сенсационным рассказом о том, что Агату Кристи обнаружили в водолечебнице отеля в Йоркшире, где она зарегистрировалась как Тереза Нил. Дело было в том, что муж попросил у нее развода, чтобы уйти к некой Нэнси Нил, с которой у него был роман. Кристи никогда так и не объяснила, почему решила вдруг исчезнуть, и среди прочих версий упоминалась внезапная потеря памяти, депрессия и даже желание привлечь внимание публики. Разумеется, Дойл расценил предсказания Лифа как очередное подтверждение спиритуалистических возможностей. О чем написал в “Морнинг пост”, призывая использовать медиумов в помощь полиции, ссылаясь при этом на опыт Франции и Германии.