Оккультист - Оливер Мэйес

Не обращая внимания на свои раны, она начала его лечить, но процесс тут же прервала молния, ударившая Лиллиан в спину. Один из магов бросил свою группу, чтобы преследовать Дэмиена на летающем облаке.

Маг уже готовил новое заклинание, когда ему в спину врезалась Молния Хаоса — привет от Бартоломью. Сброшенный с облака, игрок кувырнулся в воздухе по направлению к своим целям. И Лиллан не упустила шанс, активировав Божественную Мощь, вооружилась молотом. Маг упал к ее ногам, и молот опустился ему на голову, расколов её, как орех и оставив в полу глубокий кратер. Эхо удара разнеслось по подземелью словно далекий гром.

Дэмиен призвал Нойджела и тут же отправил его вверх, во тьму, приказав лететь к шестой площадке. Нужно скорее убираться из подземелья. Запас здоровья Лиллиан серьезно просел, она пыталась вылечить себя, но лечение не было ее специализацией. Она дошла до предела, защищая Дэмиена.

У нее все еще было меньше половины, когда один из игроков блинкнул через огонь и поднял на них надменный взор, его лицо озарилось недоброй радостью. Огонек маны перелетел над стеной и опустился игроку на плечо.

Эфириус лично прибыл расправиться с врагами.

Его руки вспыхнули алым, и Лиллиан прыгнула вперед, закрывая Дэмиена, выставила щит, который источал белое свечение, готовый отразить атаку. Эфириус опустил руки, отменив каст, и свел ладони вместе. В этот раз они светились синим. Его улыбка стала еще шире, он уже смаковал грядущую победу, вложив всю силу в Магические Молнии, запущенные по дуге. Разряды расчертили темноту кривыми линиями. Эфириус старался ударить именно по Дэмиену.

Вот только Лиллиан это явно не устраивало. Ее знаменитая аура спокойствия и рассудительности исчезла перед лицом человека, причинившего ей столько страданий. Дэмиен не видел ее лица, но яростный крик Лиллиан пронзил его до костей.

Она уперлась ногами в пол, а поддерживаемая Божественной Мощью рука с мечом стала проводником всех ее знаний, воли и ненависти. Дэмиен даже не сумел разглядеть ее движений. Все, что он видел — взрывы, с которыми клинок сбивал один магический заряд за другим. Лиллиан выдала серию быстрых и точных комбо, демонстрируя мастерство, которому позавидовали бы и лучшие из воинов.

Казалось, что она победит. Пока ее меч не переломился, и отлетевший осколок не зазвенел по полу, будто плача от обиды.

Времени перевооружиться не было. Лиллиан дважды взмахнула сломанным клинком и оба раза промазала, получив удары зарядов по корупусу, не успевая закрыться щитом. Следующие заряды все-таки ударили в щит, но при этом нанесли серьезный урон, несмотря на преграду.

Когда же здоровье Лиллиан упало ниже ста единиц, молнии перестали прилетать. У Эфириуса иссякла мана. Некоторое время он выглядел расстроенным, стоял, тяжело дыша, но быстро оправился и уверенное выражение на лице прорезала надменная ухмылка. Как будто он всегда знал, что итог будет именно таким.

— Лучше б подумала, а не махала мечом так глупо. Только нуб совершит подобную ошибку. Сдавайся.

Высказавшись, он расслабленно сложил руки на груди и начал притоптывать носком сапога по камню.

Лиллиан была разбита. Лицо посечено и покрыто синяками, доспехи обуглены и помяты, щит и меч стали бесполезными кусками искореженного металла. И все же она держалась. Повернулась боком к Дэмиену и прошептала:

— Теперь ответственность на тебе. Я прикрою. Только убей эту сволочь.

Она отбросила щит и меч и кинулась на Эфириуса, вооружившись молотом. Дэмиен отвел взгляд и мысленно сосредоточился на шестой площадке, куда как раз долетел Нойджел. Дэмиен телепортировался и сразу же развернулся, чтобы увидеть, чем закончится схватка.

Лиллиан прыгнула — камни под ногами треснули от силы ее толчка и гнева, она занесла молот над головой с леденящим душу криком, заставившим замереть всех.

Эфириус же, как ни в чем не бывало, продолжал притопывать по камню, даже не глядя на атакующую. Но когда Лиллиан уже была готова обрушить на него всю оставшуюся мощь, он будто смазался и исчез. И, спустя миг, возник сбоку от нее с сияющими алым руками. Та же комбинация способностей, с помощью которой он поверг дракона. Магический луч пал на его бывшую подругу. Бессмертная Лиллиан была мертва еще до того, как приземлилась.

Дэмиен никогда не чувствовал такого одиночества. И бессилия. Будь это просто Лиллиан против Эфириуса, он не сомневался бы в исходе битвы. Но вместо этого она вложила всю веру в него, потратила усилия на спасение его жизни, а он абсолютно ничем не смог помочь. Все не так. Он не заслуживал спасения.

Но его жалость к себе оборвалась, когда Эфириус издал собственный разъяренный крик, топая ногами. Он осознал, что Дэмиен сбежал. Даже Нойджел успел улететь, без происшествий приземлившись на плечо Дэмиена.

Эфириус поднял руку, и в кулаке материализовался початый фиал с зельем маны, который он осушил за несколько секунд и вернулся к бессильной истерике. У Дэмиена отпала челюсть. Эфириус пользовался зельями маны. Его мана далеко не безгранична. И фиал, из которого он пил, теперь пуст.

Пазл в голове у Дэмиена наконец сложился. Какая-то хитрая иллюзия позволяла Эфириусу пополнять запас маны незаметно. Атака Лиллиан заставила его раскрыться, что позволило атаковать ее в полете, пока она разносила в клочки его бестелесную копию. Это объясняло, почему в бою он всегда складывает руки и притоптывает ногой со скучающим видом — это фальшивка. Он пользовался расходкой для поддержания своих сил. Значит, мудрость у него низкая. Билд Эфириуса был минимаксом.

Хотя это не объясняло всей картины. На форумах часто говорили, что Эфириус не мог пользоваться зельями маны в принципе. Причина проста: у него не было рюкзака, то есть инвентаря, откуда можно брать расходку. И все же Дэмиен только что собственными глазами видел, как Эфириус пил зелье. Где-то инвентарь все-таки есть. Может, невидимый? Или Эфириус умеет создавать зелья из ничего?

И тут внимание Дэмиена отвлек низкий рокот, за которым последовал долгий отвратительный хохот. Бартоломью прошел в последний, пятый портал. Внизу стены огня казались обычной помехой в бою с боссом, но, наблюдая сверху, Дэмиен вдруг осознал, что задумка оказалась куда сложней.

Пять огненных линий превратили пол в пещере Бартоломью в гигантскую пентаграмму. Она выглядела в точности как оккультный знак, с помощью которого Дэмиен призывал бесов, только намного больше. В центре открылся новый портал, и Бартоломью вылетел из него с оставшимися почти тремя тысячами единиц здоровья — израненный, но все еще вполне себе неживой. Он взмахнул над головой руками, запульсировавшими мощнейшей темной магией.

Со всех сторон наставника Дэмиена защищало растущее пламя. Никто не мог его остановить. Он ударил раскрытыми ладонями по каменному полу, и его объял черный огонь. Пентаграмма потухла, и пещера вдруг снова стала свободна для передвижений, позволяя уцелевшим игрокам перегруппироваться, пока Бартоломью проходил зловещую трансформацию.

Из головы вампира выросли огромные загнутые рога. За спиной расправились и захлопали перепончатые крылья с когтями на сочленениях. Плащ порвался под напором разросшегося тела и мускулов. Пурпурные сигилы, украшавшие ткань, мрачно светились в темноте. Когда трансформация подошла к концу, черное пламя погасло. К этому моменту вампир стал вдвое больше инкуба. По логике игровой механики боссов — Бартоломью впал в ярость.