Волки Кальи - Стивен Кинг

Вновь звенит тетива арбалета Поуки: он успевает выстрелитьдо того, как снитч ударяет ему в грудь и взрывается под одеждой. Кровь и кускиплоти вылетают из рукавов, из ширинки вместе с оторванными пуговицами. ВновьХейми попадает под горячий кровяной душ. Он тоже стреляет и видит, как стрелавонзается в бок серой лошади. Он знает, что уходить от удара бесполезно, новсе-таки уходит и что-то с жужжанием проносится над его головой. Одна излошадей сильно ударяет его, отбрасывает в кювет, в котором предлагал устроитьзасаду Эймон. Арбалет вылетает из руки. Он лежит в кювете, широко раскрывглаза, зная, что они вновь развернут лошадей и тогда его уже ничто не спасет.Остается только изображать мертвого и надеться, что они проедут мимо. Они непроедут, конечно же, не проедут, но это все, на что он сейчас можетрассчитывать, вот и лежит, надеясь, что его глаза остекленели, как у мертвеца.А через несколько секунд, он это знает, необходимость в притворстве отпадет,потому что он и станет мертвецом. До его ноздрей доносится запах пыли, онслышит стрекот цикад в траве и держится за эти запахи и звуки, потому чтопонимает: сейчас он увидит Волков, их оскаленные пасти, и больше уже ничего неуслышит и не унюхает.

Топот копыт приближается.

Один из Волков поворачивается в седле, проезжая мимо, ибросает снитч. Но в этот момент лошадь спотыкается о лежащего на дорогемертвого Волка, тело которого все еще подергивается, хотя руки пересталиподниматься. Снитч пролетает над Хейми, достаточно высоко. Он чувствует, какона ищет цель, но, видать, система наведения его не захватывает. Вот снитч илетит, в чистое поле.

Волки скачут дальше, поднимая за собой пыль. Снитч вновьпролетает над ним, еще выше и медленнее. В пятидесяти ярдах дорога поворачиваети Волки скрываются из виду. Три зеленых плаща скрываются за поворотом.

Хейми встает на негнущихся, ватных ногах, которыеотказываются поддерживать его тело. Снитч делает очередной разворот и летитназад, уже на него, но очень уж медленно, словно источник энергии,обеспечивающий его полет, практически разрядился. Хейми выбирается на дорогу,падает на колени рядом с горящими останками Поуки, хватает свой арбалет. Толькодержит его, как дубинку или биту для игры в «Очки». Снитч приближается. Онзамахивается арбалетом-дубинкой и сшибает его на землю, как какую-то огромнуюосу. Он падает в пыль рядом с разорванными сапогами Поуки и злобно жужжит,пытаясь взлететь.

— Получай, сволочь! — кричит Хейми и начинает забрасыватьснитч пылью. Из глаз катятся слезы. — Вот тебе, сволочь! Вот! Вот! — растущаягорка белой пыли накрывает снитч, какое-то время он жужжит и ворочается, потомзатихает.

Не вставая, у него просто нет сил подняться с колен, ХеймиДжеффордс подбирается к монстру, которого убила Молли… он уже мертв, во всякомслучае лежит смирно, не дергается. Вот тут он встает и первым делом несколькораз пинает Волка. Его тело перекатывается с бока на бок, вновь замирает. Отнего идет резкий, неприятный запах. Над маской поднимается дымок, она тает поджаркими лучами солнца.

«Он мертв, — думает юноша, который со временем стал дедом,самым старым жителем Кальи. — Мертв, ага, сомнений быть не может. Так не трусь.Сорви с него маску!»

Хейми срывает. Под палящим осенним солнцем хватается заразлагающуюся маску, которая на ощупь напоминает металлическую сетку, срываетее и видит…

8

Потребовалось несколько мгновений, чтобы Эдди понял, чтостарик замолчал. Он с головой ушел в историю, она просто зачаровала его. Виделвсе так ясно, будто сам находился на Восточной дороге, стоял на коленях в пыли,с арбалетом, занесенным над плечом, как бейсбольная бита, готовясь сшибитьприближающийся снитч.

Тут мимо крыльца прокатила на своем кресле Сюзанна, с тазомкуриного корма на коленях. По пути с любопытством глянула на него. Эддиочнулся. Он же пришел сюда не для того не для того, чтобы его развлекалилегендами. С другой стороны, кто откажется от возможности совместить приятное сполезным.

— И? — просил Эдди старика, как только Сюзанна заехала вкурятник. — Что ты увидел?

— Э? — во взгляде старика читалась такая пустота, что Эддиохватило отчаяние.

— Что ты увидел? Когда сорвал маску?

Какое-то мгновение пустота оставалась, свет горит, но доманикого нет, а потом (по мнению Эдди, исключительно усилием воли), старик вернулсебе связь с реальностью. Огляделся, посмотрел на стену за спиной, амбар, хлев,курятник, двор.

«Он напуган, — подумал Эдди. — Напуган до смерти».

Эдди попытался сказать себе, что все дело в паранойестарика, но и сам почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— Наклонись ближе, — прошептал старик, продолжил, когда Эддинаклонился. — Я говорил об этом только моему мальчику, Люку… отцу Тиана,понимаешь. Многие годы спустя. Он потребовал, чтобы я больше никому об этом нерассказывал. Я сказал: «Но, Люки, а если это поможет? Поможет справиться сними, когда они заявятся вновь?»

Губы старика едва шевелились, но каждое слово он выговаривална удивление четко, и Эдди не составляло труда его понимать.

— И я от него услышал: «Отец, если ты верил, что твои знаниямогут помочь, почему до сих пор молчал?» Я не нашелся, что ответить, молодойчеловек, потому что только интуиция заставляла меня держать рот на замке. Акроме того, какой прок мог быть от моих знаний? Что бы изменилось?

— Я не знаю, — ответил Эдди. Их лица практическисоприкасались. Эдди чувствовал запах мяса и подливы в дыхании старика. — Откудамне знать, если ты не сказал мне, что видел?

— «Красный король всегда находит себе подручных, — сказалмой сын. — И это хорошо, что никто не знает о твоей стычке с ними. Не нужно,чтобы кто-то узнал о том, что ты там увидел. Особенно не нужно, чтобы об этомпрослышали в Тандерклепе». А увидел я кое-что очень грустное, молодой человек.

И пусть Эдди буквально изнывал от нетерпения, он подумал,что не стоит напирать на старика. Понимал, что чуть раньше или чуть позже, нотот все расскажет.

— Так что это было, дедушка?

— И я видел, что Люк не поверил мне до конца. Подумал, чтоего собственный отец — большой выдумщик, и правды в рассказе о стычке с Волкамине так уж и много. Хотя, если б я все выдумал, то приписал бы себе убийствоВолка, вместо того, чтобы говорить, что его убила его жена Эймона Дулина.

Это логично, подумал Эдди, но тут же вспомнил о намекахстарика на то, что иной раз он как раз и приписывал себе убийство Волка, еслимог на этом что-то поиметь. И не сдержал улыбки.

— Люки боялся, что кто-то еще может услышать мою историю иповерить ей. А потом об этом узнают Волки и убьют меня только за то, что ятакой вот фантазер, — в сгущающемся сумраке он пристально всмотрелся в Эдди. —Ты мне веришь, не так ли?