Фридрих II Гогенштауфен - Эрнст В. Вис

Вопрос жизненной важности для папского государства — быть раздавленным между штауфеновско-сицилийским королевством или штауфеновско-римской империей, также никем не был понят. Необходимо еще раз подчеркнуть: вся политика папы против императора и империи может быть правильно истолкована лишь с учетом этой проблемы.

Марквард начал борьбу за власть на континентальной части Сицилии. В январе 1199 года он изгнал войска папы из города Сан-Германо. Но завоевать монастырскую крепость Монтекассино ему не удалось.

Некоторое сближение Маркварда с папой, позволившее временно отменить его отлучение от церкви, быстро закончилось. Марквард поменял поле битвы, перебрался на Сицилию и закрылся в городе Палермо. В июле семейный совет во главе с Вальтером фон Пальярой с войском папы поплыл в Палермо и 21 июля 1200 года разбил Маркварда и его сторонников близ Монреаля. Следующую битву при Таормине Марквард также проиграл. Но поражения никак не отразились на положении Маркварда на острове. Войска папы, ослабевшие от болезней и эпидемий, возвратились в Южную Италию.

Однако кое-что все же произошло. Незаметная, но глубокая трещина пролегла между канцлером Вальтером фон Пальярой и папой.

Появление графа Вальтера де Бриенна, женатого на одной из дочерей короля Танкреда, обеспокоило канцлера. Он, должно быть, увидел в графе, уже получившем в лен от папы графство Лечче и княжество Тарент, серьезного претендента на сицилийский трон.

Если Вальтер фон Пальяра мог надеяться на долгий период своего влияния и правления на посту канцлера при ребенке, а затем юноше Фридрихе, то при Вальтере де Бриенне это было исключено. На особое сопротивление папы кандидатуре Вальтера на трон не приходилось рассчитывать. Основной принцип политики папы — разделение королевства и империи — имел больше шансов осуществиться при.французе, чем при подопечном папы, Фридрихе, в котором не только текла кровь Штауфенов, но могли и возродиться их мечты.

Размышляя таким образом, Вальтер фон Пальяра отказался от церковных должностей и ввел своего брата, графа Джентиле Манупелло (ум. после 1212 г.), в семейную коллегию. Затем он принял туда, несмотря на протест папы, Маркварда фон Анвейлера и разделил с ним власть и сферы влияния в королевстве. Теперь он отправился на материковую часть Сицилии для решающего боя с Вальтером де Бриенном. Столичный город Палермо он передал брату, графу Джентиле, вместе с драгоценным залогом власти, юным королем Фридрихом.

В мае 1201 года Вальтер де Бриенн вступил с войском, состоящим как из его солдат, так и из солдат папы, на материковую часть Королевства обеих Сицилии. Он одержал блестящую победу в окрестностях Капуи над Дипольдом фон Швайнспойнтом, занимавшим здесь главенствующее положение, и перед ним открылась дорога к его южно-итальянскому лену.

Теперь канцлер Пальяра открыто присоединился к Дипольду, получив за это отлучение от церкви и официальную конфискацию владений.

Поражение Дипольда, победа войск папы и отлучение от церкви Маркварда не прошли без последствий для островной части Королевства обеих Сицилии. Императорский стольник Марквард фон Анвейлер поступил так же, как поступил бы любой генерал или герой на его месте, — бросился в наступление.

Он осадил Палермо в октябре 1201 года. Брат канцлера, граф Джентиле, укрылся вместе с доверенным ему юным королем в крепости Кастелло-а-Маре, возвышающейся над портом Палермо. Когда 1 ноября 1201 года крепость все-таки пала, юный король попал в руки Маркварда фон Анвейлера. Блестящий граф Джентиле поспешил (или бежал) в Мессину за недостающим провиантом. Явно совсем неподходящая задача для высокопоставленного человека, облеченного доверием охранять наследника Сицилии.

В письме архиепископа Рейнальда Капуанского в ноябре 1201 года папе Иннокентию III впервые дано описание личности Фридриха. Архиепископ, надо заметить, являлся ближайшим родственником канцлера и его брата Джентиле. Итак, письмо архиепископа: «Горе мне! В понедельник 5 ноября сего года посол от Вильгельма Францизиуса из города Палермо прибыл в ту местность, где я живу, с чрезвычайно печальной и достоверной вестью — придворный кастелян фон Аккариио и его соратники выдали Маркварду короля, дворец и упомянутого Вильгельма Францизиуса, учителя короля, в третьем часу дня.

Когда мальчика предали неверные охранники, заслуживающие всяческих проклятий, он, нежный юный король, был доставлен тем, кто посягал на его жизнь, во внутренние покои дворца. Увидев свое неизбежное заключение, он вместо оружия защитил сам себя слезами. Мальчик не мог не выказать рыцарям свое королевское достоинство …так, когда его собирались схватить, он прыгнул навстречу обидчику и попытался, как только смог, схватить за руку того, кто посягнул на помазанника Божия. Затем он расстегнул королевскую мантию и, преисполненный боли, разодрал одежды, расцарапав свою нежную плоть».

Архиепископ объясняет побег своего родственника и то, что царственного ребенка покинули, следующей тирадой:

«Затем граф Джентиле оставил замок на верных охранников и поехал в Мессину… дабы позаботиться о необходимой доставке в тот замок провианта; а как и зачем он туда поехал, я не мог разузнать у упомянутого посла».

Письмо архиепископа сообщает нам ценные факты. Во-первых, становится известным учитель Фридриха II. Отпрыск знатной семьи, имеющей владения при Авеллино, восточнее Неаполя. Теперь мы точно знаем: Фридрих не был лишен научных занятий. Мы видим семилетнего короля-ребенка, который при появлении Маркварда, совершенно естественно, начинает плакать, но затем храбро и со страстью пытается защитить себя.

Очевидна ненадежность островного государства, если даже охрана предала маленького короля, выдав его Маркварду. Брат канцлера, граф Джентиле, доведенный трусливыми слухами до отчаяния, покинул юного короля. Отговорка, будто он хотел добыть в Мессине провиант для осады города, кажется слишком прозрачной. Это подходящая задача для интенданта, а не для графа, исполнявшего в бою при Палермо блистательную роль предводителя войска папы против Маркварда фон Анвейлера.

Бедственное положение Фридриха II задокументировано в стихотворном послании, и хотя оно не могло быть написано им самим, основная его мысль, а именно солидарность королей и князей Фридриха, часто повторяется в более поздних государственных письмах:

«Всем королям земного шара, украшенным каким-либо саном святой веры, невинный король Сицилии по имени Фридрих желает благополучия в бозе…

Поскольку я, произведенный на свет великим отцом и вскормленный грудью его великой супруги, праведной императрицы Констанции, жестоким роком — о горе! — так быстро лишенный обоих родителей… не мог, страдая при изнурительных угнетениях от трудностей несовершеннолетнего положения, видеть лица моих родителей…

С того времени меня то мучают немцы (Марквард фон Анвейлер и Дипольд фон Швайнспойнт), то вредит тосканец (Пиза), то мешает сицилиец (сарацины), то беспокоят галл (Вальтер де Бриенн) и варвары, то кто-нибудь еще.

Дневной хлеб отмерялся мне по весу, напитки — бокалами. При долгом злоупотреблении королевского имени мною управляли в большей степени, чем я управлял, мне приказывали больше, чем я приказывал, я должен просить больше, чем получаю…