Третий Храм Колумба - Стив Берри

– Давай, Бене, – улыбнулся его гость. – И расскажи мне хоть что-нибудь. Что ты нашел?

Роу задумался над вопросом друга. Последние несколько дней получились напряженными, но он многое понял. Мифы оказались правдой. Выяснилось, что легенда маронов опиралась на реальные факты. Люди, которые не уважали никого и ничего, кроме самих себя, нашли справедливый конец. А еще умер Брайан Джеймисон.

Тогда Бене было все равно, но сейчас он жалел об этом.

Так что же ему удалось найти?

Он посмотрел на Трея и сказал ему правду:

– Себя.

Том открыл дверь.

Возле его дома стояли две женщины. Одну из них он видел в Праге, в машине – она встречалась с Саймоном – а вторая представилась, назвавшись Стефани Нелле из Управления юстиции Соединенных Штатов. Прошло немногим больше двадцати четырех часов с тех пор, как они с Элли выбрались из Дарби-Хоул, покинули Ямайку и улетели в Орландо. Журналист ждал появления дамы из Праги и был сильно удивлен, когда узнал, что она является послом Израиля в Австрии.

Он пригласил обеих женщин войти в дом.

– Вчера мы пытались поговорить с Бене Роу, но он ничего нам не сказал, – заявила Нелле. – Мы думаем, что Саймон мертв. С тех пор, как он прилетел на Ямайку, его никто не видел и не слышал. А также никто ничего не знает о его человеке по имени Роча.

Том решил не говорить им ничего лишнего.

– Они убили Брайана Джеймисона, – рассказал он кратко. – Я при этом присутствовал.

Стефани кивнула.

– Мы знаем. Теперь только вы и ваша дочь можете дать нам ответы.

– Вы нашли сокровища Храма? – спросила посол.

Саган кивнул.

В глазах израильтянки загорелся огонек.

– Они существуют?

Мужчина снова кивнул.

– Тогда я должна дать вам объяснения, – сказала посол.

Что она и сделала.

– Я могу публично опровергнуть то, что произошло восемь лет назад, – пообещала она. – Часть людей, которые ответственны за ваше падение, до сих пор живы и занимают важные посты. О других нам кое-что известно. Вы не единственный человек, чью жизнь они уничтожили, но вы были первым. Эти люди сфабриковали историю об израильских поселенцах и палестинцах и подобрали источники. Они скормили ложную информацию вам и вашим редакторам, а дальше наблюдали за развитием событий. После этого они стали командой, превосходно справляющейся с подобными заданиями. Но мы так не поступаем, мистер Саган. Мы не одобряем их деятельность.

– И вы ждали восемь лет, чтобы рассказать мне об этом? – нахмурился репортер.

– Я не знала, что происходило, пока не стало очевидно, что вы вовлечены в историю с сокровищами.

– Но другие знали?

Женщина кивнула:

– Да. И их молчание позорно.

Том не собирался идти ей навстречу.

– Зачем вы начали игру с Саймоном? – спросил он все так же мрачно.

– Я получила задание, – ответила посол. – Мне нужно было подтолкнуть его, заставить двигаться вперед. Мы хотели, чтобы он нашел сокровища. Но, конечно, в наши планы не входило развязать войну.

– Но рабби Берлингер знал о вас?

Израильтянка кивнула:

– Я с ним говорила. Он согласился, что медлить нельзя и что вас тоже следует подстегнуть. И позаботился о том, чтобы вы услышали мою беседу с Саймоном на кладбище. Вот почему я заговорила о вас. Я хотела, чтобы вы знали о моем присутствии и о том, что мне известно.

Журналист вспомнил, что она сказала ему, когда он подошел к ней на улице в Праге.

«Я вас ждала».

– Вы с Берлингером знали, что я постараюсь с вами встретиться, – понял мужчина.

– Да, мы хотели заставить вас двигаться вперед, – подтвердила его собеседница.

– Значит, меня вы тоже использовали.

– В некотором смысле. Но слишком многое было поставлено на карту. Вы же слышали, что Саймон хотел начать войну, и я не сомневаюсь, что так бы и произошло. Погибли бы тысячи людей.

– Но я оказался вовлеченным в эту историю из-за вас.

– Возможно, вы не знаете, – сказала посол, – что рабби Берлингер мертв. Мы думаем, что его убил Саймон перед отъездом из Праги.

Том помрачнел еще сильнее – старика было жаль.

– Вы думаете, что Саймон мертв – так вы сказали. Вы уверены? – уточнил он на всякий случай.

– Почти наверняка это так, – вступила в разговор Нелле. – Роу его прикончил. Но мы никогда не узнаем правды. Нам известно лишь, что Саймон исчез.

– И я манипулировала Саймоном, – продолжила посол. – Я действовала по просьбе моего правительства, которому потребовалась моя помощь. Если бы Саймону сопутствовал успех, Израилю был бы нанесен невосполнимый урон. Так что мне пришлось вас использовать.

Но Сагана не интересовали мотивы ее поведения.

– Вы понимаете, что евреи-сефарды, которые спрятали сокровища Храма, доверили его безопасность левиту, а не государству Израиль, – напомнил он ей.

– Эти предметы принадлежат всем евреям, и мы позаботимся о том, чтобы каждый получил к ним доступ, но не допустим войны, о которой мечтал Саймон, – заверила его израильтянка. – Так будет намного лучше. Пришла пора покончить с насилием.

Тут у Тома возражений не было. Он кивнул на Нелле.

– Насколько я понимаю, она здесь для того, чтобы подтвердить: правительство Соединенных Штатов хочет, чтобы я рассказал вам все, что мне известно.

– Да, что-то вроде того, – согласилась посол. – Вас подставили, мистер Саган. И это ужасно. Они разрушили вашу карьеру. Но все еще можно исправить.

– А если я не хочу?

Казалось, этот вопрос журналиста застал обеих дам врасплох.

– Вы потеряли все, – сказала израильтянка.

Мужчина кивнул.

– Вот именно. Все исчезло. И вернуть утраченное невозможно. Мои родители никогда не узнают правды. Как и моя бывшая жена. Люди, которые называли себя моими друзьями? Мне на них наплевать. Все кончено.

Его поразили собственные слова, но эта мысль сформировалась в его сознании, когда он смотрел на сокровища Храма. Что прошло, то прошло. И ничего нельзя изменить. Важно лишь то, что впереди.

– Странный подход для человека, который перенес такой жестокий удар, – сказала Стефани. – Можно восстановить вашу Пулитцеровскую премию. Вам снова станут доверять, и вам больше не придется быть литературным «негром».

Том пожал плечами.

– Это не такое уж плохое занятие. Мне хорошо платят, и я не испытываю никакого давления.