Мир, который сгинул - Ник Харкуэй

Я решил ехать в Хавиланд один. Гонзо там. Диковошь приезжал оттуда. Вражеский план тоже разрабатывается в Хавиланде, хотя неизвестно, возник он там или его откуда-то завезли. Надо ехать, и ехать тихо. Нельзя, чтобы меня сопровождала маленькая армия нео-марсоистов в беретах. Мне придется задавать вопросы, встречаться с людьми в потайных комнатах. Артель мимов Матахакси не годится для секретных операций. Для группы абсолютно безмолвных людей они потрясающе громкие. Вот почему я предложил Айку временно разделиться. Удивительно, но это далось мне нелегко. Айк стал моим другом.

Впрочем, Айк – не проблема.

Доктор Андромас сверлит меня недоуменным взглядом, затем косится на Айка. Тот пожимает плечами. Андромаса передергивает – он словно бы говорит, что я идиот, но это ничего не меняет. В частности, неизменным остается намерение доктора поехать со мной в Хавиланд.

– Нехорошо это, – говорит Айк Термит. – И не смотри на меня так.

– Он же работает на тебя.

Андромас закатывает глаза, Айк вздыхает:

– Он работает на самого себя.

– Я еду один.

Айк кивает, доктор нет. Он лишь смотрит в пустоту, как кошка, которой велели слезть с кровати. Он любуется горизонтом, точно говорят вовсе не о нем. Я машу рукой перед его очками.

– Слышишь? Один!

Кивает. Да, я поеду один, Андромас просто двинется туда же в то же самое время. Нет, это не слежка, мы лишь попутчики. Какое чудесное совпадение, Утренняя звезда – это Вечерняя звезда, нет поводов для волнения. Я оглядываюсь на Айка. У него такое же лицо: разбирайся сам, ничего не могу поделать. Меня окружают воинствующие идиоты.

Андромас расправляет плащ и задирает одну руку, прикрывая ею нижнюю часть лица (и без того прикрытого сеткой, – кстати, когда это перестало меня настораживать?). Он обходит нас по кругу, задирает вторую руку и идет обратно. Андромас будет прятаться. Невидимый, как ветер в кронах и тень тигра в лунном свете. Его никто не заметит.

Кроме тех, кто не ослеп.

Может, я смогу оторваться от него по пути.

– Не мешайся под ногами, – говорю я.

Андромас радостно кивает и бежит прогревать грузовик. Анабелль – у грузовиков должны быть нормальные имена, а не идиотские вроде «Магии Андромаса» – ждет.

– Извини, – говорю я Айку Термиту, – просто я должен сделать это сам.

Он улыбается.

– Я мим, а не супермен. Только и гожусь, что мешаться под ногами! Но если понадобится помощь, Андромас знает, как нас найти. И К тоже, разумеется.

Мои ударные части. Я попросту не могу проиграть.

– Андромас может тебя удивить.

Да уж, почти наверняка.

Раздается похабный звук, нечто среднее между клаксоном и трубой: доктор Андромас (который вовсе не едет со мной, даже не думал об этом, а только двинется в том же направлении) зовет меня в путь. Я забираюсь в кабину. Артель мимов Матахакси выстроились в шеренгу вдоль дома Любичей и машут нам на прощание, каждый чуть не в такт другому. С крыльца за нами наблюдают родители Гонзо. Мы уже распрощались, и тому есть доказательство. Оно лежит рядом на пассажирском сиденье Анабелль: узел с одеждой, «Таппервер» и конверт. Одежда частично Гонзова, частично непонятно чья – такие таинственные вещи всегда появляются в большом доме с годами (больше всего мне нравится канареечный жилет; понятия не имею, при каких обстоятельствах я смогу его надеть). Кроме того, в узле есть две черные гладкие тряпки – костюм ниндзя примерно моего размера для сбивания с толку врагов. От него едва слышно пахнет пчелами. Спешно убираю его подальше и вскрываю конверт. Деньги. Не состояние, но сумма приличная и куда более крупная, чем у меня была: деньги, облегчающие задачу. И карточка с двумя словами, нацарапанными ужасным почерком старика Любича, – имя того начальника, что предложил Гонзо новую важную работу. Знакомое имя. Ричард Вошберн.

Салют, Диковошь!

С «Таппервером» все просто. Он старенький, молочного цвета и с плотно сидящей крышкой. У последней есть тонкое ушко, помогающее ее снять. В коробке лежит сэндвич – домашний хлеб, проложенный таким количеством цыпленка, бекона, салата, помидор, яиц, сыра и майонеза, которое не вместила бы в себя ни одна здравомыслящая буханка, – и бутылка домашней шипучки. Есть даже яблоко и баночка меда.

Ма Любич приготовила мне обед и вместе с ним упаковала в коробку свою любовь.

– Чисто белый, – уверенно говорит Либби Ллойд и встряхивает волосами.

Магазин Либби Ллойд находится в модном районе Хавиланда, который составляет большую его часть. Остальные районы хавиландцы даже за город не держат: это трущобы и крайние станции метро. Найти магазин было несложно. Я оставил Анабелль на стоянке для грузовиков и сел в автобус до центра, а потом спросил первую попавшуюся туристку о лучших бутиках. Она сверилась с маленьким путеводителем и ответила, что хорошие скидки можно получить в магазинах на западном конце площади. Я поблагодарил ее и пошел на восток. Андромас какое-то время таскался за мной, а потом нырнул в ювелирную лавку, поглазеть на сверкающие ряды колец и ожерелий. Я думал, он вот-вот оттуда выйдет, но либо Андромас – невидимка, либо у него быстро кончается запас внимания. В любом случае, он меня больше не достает. Я вновь поднимаю глаза на Либби Ллойд.

– Люблю полоску.

– Полоска очень популярна среди высокопоставленных лиц. – Подтекст: разумеется, вы не из их числа.

– Самое то, – отвечаю я. Подтекст: тогда с какой стати вы предлагаете мне что-то другое?!

Либби Ллойд пересматривает свое мнение. Она меня не знает, поэтому сделала вывод, что я не большая шишка. С другой стороны, я пришел в ее безумный магазинчик на Хавиландской площади и покупаю спортивный костюм в облипку. Причем самый дорогой, и я не боюсь Крутых Парней. Новый клиент. Новый высокопоставленный чиновник. Вероятно, неженатый. Она поправляет волосы. Это высокопрофессиональный жест: одна рука поднимается к челке, вторая ложится на живот, подчеркивая его плоскость и привлекая внимание к элегантным выпуклостям. Затем Либби резко встряхивает головой, и светлые волосы раскрываются вокруг нее парашютом – невесомые, пушистые, так и тянет погладить. Они беспорядочно рассыпаются по плечам, а сама Либби пронзает меня пылким взглядом, который тут же становится сдержанным и профессиональным; в следующий миг ты готов поклясться, что ничего не видел. За неделю Либби Ллойд зарабатывает больше, чем любое другое заведение. Но деньги – ничто. Важен доступ. Быть владелицей самого эксклюзивного спортивного бутика в Хавиланде, конечно, замечательно, однако это не делает тебя частью Системы, а Либби очень хочется стать Своей. Все жители Хавиланда мечтают быть Своими, а все Свои пытаются этого не допустить. Рай для тонкошеев. Короткий телефонный разговор с К (первым и по-прежнему лучшим) дополнил мои поверхностные представления о здешней жизни. Учти, сказал К, чем нелепее ты себя ведешь, тем скорее местные подумают, будто ты имеешь на это право.