Шабаш Найтингейл - Виолетта Стим

Монтекью подошла нищенка с просьбой если не подать ей монетку, то хотя бы позволить провести ночь в хлеву, вместе со свиньями. Погода выдалась на редкость сырой и промозглой, а ноги у нее сбились в кровь от долгой ходьбы. Да и платье было слишком уж тонким, старым и рваным.

Привратник собирался прогнать женщину прочь, но на ее удачу с вечерней прогулки возвращался сам барон – отец Абатиса. Женщина бросилась ему в ноги, умоляя не выгонять ее. Она говорила о том, как уже много лет, не имея своего дома и семьи, странствует из города в город и из деревни в деревню, берясь за любую работу, которую предложат. И была готова на все, лишь бы ее в ту ночь не оставили одну в холодном лесу.

– Видно, негожая из тебя работница, – сказал ей барон. – Иначе отчего же тебя прогоняли с прошлых мест?

– Из-за моих способностей, милорд, – отвечала нищенка.

Когда она поведала ему, что умеет слышать мысли и не всегда может скрыть то, что случайно узнала, барон заинтересовался. Он велел пустить ее на кухню, умыть, переодеть и накормить, а на следующий день привести к нему.

Так будущая мать Тристана Найтингейла стала служить в семье Монтекью. Днем она работала судомойкой на кухне, а вечера проводила в кабинете барона. Женщина рассказывала ему все, что знала о своем древнем роде и удивительных магических способностях, которые были невероятно сильны.

Черные слухи пошли быстро. Говорили, что женщина та – блудница, любовница дьявола – затуманила чарами разум барона и уводила его мысли все дальше от жены и сына. А когда выяснилось, что она еще и ждет ребенка, люди вовсе разошлись. Хотели выкинуть ее из поместья, предать суду да убить, чтобы вернулась в преисподнюю.

Родившийся сын чаще звался дьявольским отродьем, чем по имени, данному матерью, – Тристан.

– Во главе слухов стояла жена барона, здесь и гадать не нужно, – вставила Элизабет Старлинг, прервав рассказ. – Я была ее воспитанницей все это время, пока мой старший брат надеялся устроиться придворным магом к кому-нибудь из европейских королей. Мы росли все вместе – Абатис, Хэлл, Тристан и я. И мне кажется, жена барона сама приказала отравить мать Тристана.

Женщина внезапно умерла от лихорадки.

Старый барон Монтекью сам взялся обучать ее бастарда грамоте. И, к великому разочарованию жены, проводил с мальчиком кухонной девки куда больше времени, чем с родным сыном, которого вместо науки интересовали лишь бои на мечах да стрельба из лука. Однако Абатис должен был унаследовать титул, и потому ему требовалась соответствующая подготовка и окружение.

К нему приставили сына одного из вассалов – Хэлла Рэйвена, который был чуть младше. Он обязывался тренироваться вместе с Абатисом, всюду его сопровождать, а кроме того, поклялся в случае чего отдать свою жизнь за молодого господина.

– Единственная клятва, которую мне пришлось нарушить, – хмыкнул Хэлл.

Силы всех трех мальчиков с возрастом только росли, но Тристан единственный блистал своими способностями непомерно. Элизабет было сложно за ними угнаться. Все, чему ее обучали, сводилось к танцам, музицированию и вышиванию.

Но все изменилось, когда старый барон внезапно занемог и тоже покинул этот мир. Абатис стал хозяином в своем поместье. И первым делом он отправил Тристана туда, где, по его мнению, было надлежащее для бастарда место, – на кухню.

Скучая по книгам, Тристан исправно выполнял все поручения в качестве мальчика на побегушках. Но гнев Абатиса становился от этого только сильнее. Он не обладал ни выдающимися способностями, ни древним, знаменитым на весь мир родовым древом… Даже король не принял молодого барона ко двору. Да и, к тому же, друзья детства – Хэлл и Элизабет – перестали поддерживать его планы мести.

Абатис решил взять все в свои руки. Впервые в жизни он сел за книги, скрупулезно собранные его отцом. Тогда-то и выяснилось, что мать Тристана родилась на острове Авалон, где была назначена хранительницей тайны по праву наследования своего рода. Но тайна стала для нее бременем, и женщина отправилась в поисках лучшей жизни в Англию. Она не знала, что ее ждут только лишения и скитания.

Великой тайной Авалона, переданной ей на хранение, оказались слова некоего заклинания, одного из самых страшных и сложных из когда-либо созданных…

Кроме записей отца Абатис нашел также записи и деда, в которых говорилось о рецепте изобретенной им загадочной смертельной болезни.

Из всего прочитанного для молодого барона быстро сложилась история будущего триумфа.

Он взял с собой Тристана на прогулку, отвел его на берег моря и обманом уговорил прочесть заклинание матери. Небо в тот же миг потемнело, и начался кровавый дождь.

– Авалон… – прошептала Деметра, догадавшись.

Чары были настолько сильны, что, преодолев большое расстояние, раскололи сферу с душой острова. Единственное пристанище для магов и волшебников Англии было уничтожено. Ситуацией не преминул воспользоваться король, назвав колдовство меткой дьявола, и положение тех, кто владел магией, стало еще плачевнее.

Однако этого Абатис и добивался. Он стал собирать сторонников, чтобы объявить войну людям, а затем стать новым и единственным королем.

– Мы с Хэллом покинули его, как только узнали, – закончила Элизабет Старлинг. – Хэлл пытался разобраться с людьми короля своими методами, за что получил по заслугам. А Тристан… Тристана Абатис сделал шутом и своим приближенным, чтобы держать его рот на замке, а способности – под контролем. Совершив страшное преступление и уничтожив Авалон, Тристан стал обязан выполнять все приказы барона, боясь огласки.

– Так или иначе, вы все здесь, – резюмировал Дориан. – Как вы собираетесь остановить Абатиса?

Тристан пожал плечами и сделал пару шагов по тесной комнате к шкафу, возле которого стояла Деми. Он указал на хранящиеся на полках склянки:

– По ночам я работал над многими зельями… Все они уникальны, подобных в мире больше не существует, – сказал он, взяв в руки две глиняные бутылочки, заткнутые пробками. – Зелье, чтобы усилить способности, и зелье, чтобы способности отобрать. Навсегда.

– Значит, в этом заключается ваш план? – удивилась Деметра. – Незаметно вылить зелье в кубок Абатиса, лишить его магических сил и после этого преспокойно создать новый Авалон?

– Спокойно – это вряд ли, – усмехнулся Хэлл Рейвен. – Нужно будет еще вразумить остальных.

Вид у него был такой мрачный и уверенный, словно мужчина заранее предполагал, что уговаривать баронов и баронесс придется силой.

– Нужен благоприятный момент, миледи, – объяснила Элизабет. – Если Абатис желает власти, он должен будет продемонстрировать свои способности на шабаше. Этого требуют традиции – короля у магов и волшебников не было уже много веков. Он должен показать, что достоин править