Шабаш Найтингейл - Виолетта Стим

чертами лица и яркими синими глазами, что на нее тут же стали заглядываться все неженатые бароны – Креон Райнер, Молдвин Бланшар, Хэлл Рэйвен и даже Абатис Монтекью. Такое повышенное внимание не понравилось Монтере Шеридан и, разумеется, Стиане Альфано, привыкшей считать себя первой красавицей.

Наблюдая за ними на обеде, Деметра скоро пришла к выводу, что Тера и Стиана внезапно подружились и принялись намеренно игнорировать «фею»-соперницу.

Оставалось всего три человека из числа будущих Тринадцати Первых, кто должен был прибыть на шабаш. Но и без них, если не считать «посланников с Авалона» и членов семей, за господским столом собралось как раз тринадцать баронов и баронесс. Гордон Эмброуз, Хэлл Рейвен и Элизабет Старлинг по каким-то причинам в итоге были вычеркнуты из списка первого Ковена.

И если Хэлл и Элизабет замыслили преступление против Абатиса, то можно было предположить, что их раскроют и изгонят вместе с Тристаном Найтингейлом. А вот Гордон… его будущее исчезновение из Верховного Ковена и замена на брата Одинара казались наиболее странными. Ведь он не являлся участником заговора. Или… являлся?

Деметра решила не спешить с выводами и не рассказывать их никому, кроме Дориана, который с ними согласился. Он был рад, что ей удалось выкрутиться в ситуации с Хэллом, но вместе с тем напомнил об осторожности. События, описанные в истории, разворачивались и без их участия, потому нужно было как можно меньше вмешиваться и как можно больше наблюдать. Только так получилось бы избежать ошибок.

В этом Деми с охотником не согласилась. Она отчего-то была убеждена, что действовать стоило, и чем раньше, тем лучше. Впрочем, кроме интуиции реального подтверждения своим предчувствиям у нее не имелось.

Замок тем временем кипел, бурлил и, казалось, будто вот-вот лопнет от набившегося в его стены огромного количества людей. Сразу после обеда всех простолюдинов и слуг прогнали вон из большого зала. Во время вечернего бала столы для них планировали поставить прямо во внутреннем дворе, чтобы избежать толкучки и расчистить в холле место для танцев.

До самого заката к воротам Найтмер-хауса тянулись нескончаемые вереницы повозок: с разнообразной снедью и деликатесами для праздника, с декорациями и цветами, с музыкантами и актерами. Леди щебетали, точно птички, обсуждая свои образы и наряды.

Особого платья для бала у Деметры, разумеется, не было, и потому она только обрадовалась, когда Ноэлин Эмброуз пригласила ее ненадолго покинуть шумное общество.

До этого момента Деми еще не приходилось бывать в комнате жены Гордона. Ее спальня располагалась недалеко от их башни и представляла собой просторное прямоугольное помещение с окнами на сад и вместительным эркером, частично скрытым за бархатными портьерами.

В эркере, вопреки ожиданиям, располагалось не отхожее место, а письменный стол, полки с книгами и диковинными вещичками, собранными со всего мира. Даже стекла в оконных рамах были не обычными, а витражными, состоящими из множества склеенных вместе цветных осколков.

– Это мой маленький кабинет, – объяснила Ноэлин, заметив удивление Деметры. А затем присела на диван возле камина и шумно вздохнула с облегчением. – Как приятно оказаться в тишине! Обычно я всегда скучаю по компании, когда в замке никто не гостит. Однако если гостей становится чересчур много, от них быстро устаешь. Мне показалось, вам тоже захотелось немного отдохнуть, миледи.

– Так и есть, – улыбнулась Деми, присаживаясь рядом с подругой. – Все желают пообщаться со мной, как с посланницей, а я к этому не привыкла так же, как и к вашим обычаям. На Нью… То есть на Авалоне было совсем по-другому.

– К сожалению, люди быстро перестают видеть личность за громким именем, – с грустью согласилась с ней Ноэлин. – Из-за всей шумихи я не могу толком найти время поговорить со своим мужем уже несколько дней. У него слишком много обязанностей, как у хозяина. Но этот бал, миледи… Будет посвящен Авалону и королю Артуру. Тем славным временам, когда маги были всесильны и людям приходилось с ними считаться.

– Значит, магам и волшебникам Англии все-таки живется несладко? – спросила Деметра. – По баронам и баронессам этого не скажешь.

– Маги и волшебники всегда могут устроиться к королям придворными чародеями – на них законы не распространяются. Зато колдунам и чародеям из числа простолюдинов тяжко, миледи, – вздохнула Ноэлин. – Они опасаются за свои жизни. В народе магию все больше не любят из-за позиции церкви и короля. Оттого мой муж и решил устроить на своих землях крошечное волшебное королевство. Один только бог знает, что случится, когда наш милостивый король Генрих узнает о нем. Все последние надежды мы возлагаем лишь на шабаш.

– И погибший Авалон от нас с Дорианом очень надеется на него, – искренне проговорила Деми. – Мы здесь как раз затем, чтобы проследить за итогами решения, которое вы примите.

– Гордон не допустит несправедливости, миледи. Он честный и благородный человек, – заверила ее Ноэлин. – Давайте лучше подумаем над тем, что делать с вашим платьем для бала…

Ноэлин предложила выбрать образ Владычицы озера Нимуэ из легенд о короле Артуре. И Деметра испугалась, что подруга хотела увидеть, как она продемонстрирует свои непревзойденные авалонские чары. Однако…

Щелкнув пальцами, Ноэлин создала платье сама и таким образом неосознанно спасла Деми из щекотливого положения. Роскошное и ярко-синее, сотканное из тончайшего льна, с причудливой золотистой вышивкой, платье явилось прямиком из средневековых легенд. Его юбка была не такой пышной, как было принято во времена Тюдоров, зато длинные рукава доставали до самого подола.

– Для меня будет великой радостью, если вы решите надеть его сегодня в знак нашей дружбы, – скромно проговорила леди, раскладывая платье на диване. – Но я пойму, коль вы пожелаете создать себе платье сами…

– Платье великолепно, Ноэлин, – радостно проговорила Деметра, взяв девушку за руки. – Жаль только, что я не смогу увидеть, как красиво оно будет на мне смотреться.

– Отчего же, миледи? – удивилась подруга и велела принести слугам «венецианское стекло».

Слуги внесли в спальню и поставили на сундук возле стены настоящее, хоть и немного искажающее, зеркало в массивной резной раме. Ноэлин поведала о том, что Гордон продал один из особняков, чтобы купить его, – изобретение было совсем новым и стоило невероятных денег.

– Но Гордон сказал, что хочет подарить мне чудо на свадьбу, и сдержал обещание. По сравнению с круглыми выпуклыми зеркалами, в которых ничего толком не разглядишь, это – истинное чудо, – закончила рассказ девушка. – Я приказала хранить его в сокровищнице и доставать только по самым важным поводам.

Деми уже поняла, что Ноэлин больше всего в жизни нравились редкие вещи и растения из разных стран. Девушка мечтала путешествовать и самолично