Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб - Сэм Альфсен

унизить меня так, чтобы я не доложил старейшинам. А ты… ты всерьез намеревался превратить меня в своего раба…

– Это не так, Нуска. – Фасидец покачал головой и сел рядом, склонившись над собственными коленями. – Я бы ни за что… Но… неужели у тебя уже есть господин?

– О, еще и познатнее, чем ты, – усмехнулся лекарь, затягивая шнуровку на штанах.

– И кто же может быть знатнее меня? – не поверил Леми, сложив на груди руки.

– Кое-кто, – усмехнулся лекарь.

Леми молчал, а затем вдруг крепко обнял Нуску за плечи и проговорил:

– В любом случае я уже нашел для тебя одного учителя. Только…

– Нет. Я справлюсь сам. – Лекарь отстранился, услышав подозрительный шум снаружи. – Иди-ка ты лучше спать.

Фасидец выдохнул. Смотря на Нуску, облаченного в его одежды, он испытывал разочарование. Но затем просто встал и направился к выходу, бросив на ходу:

– Нуска, прости.

Ив выглядела отстраненной. Ее взгляд так и искрился морозным холодом. Она протянула Нуске свернутый лист бумаги.

– Здесь подробно описано, как найти поселение учителя, который сможет тебя обучать. А теперь, пожалуйста, уходи… – Девушка, впихнув Нуске бумагу, обхватила себя руками и села на скамью. Именно отсюда она вчера окликнула лекаря, а теперь – прощалась.

– Леми рассказал тебе?

– Нет. Мой навык – это способность слышать звук через древесину. Я слышала абсолютно все, о чем вы говорили прошлой ночью! Абсолютно все! – Ив вдруг заплакала и заткнула уши руками, словно эти разговоры до сих пор звучали в ее голове.

Нуска вяло улыбнулся.

– Я уйду, Ив, и больше не потревожу вас. Не волнуйся.

Но девушка только мотала головой и кусала губы. Было понятно, что она ненавидит Нуску.

«Как странно. Я спас ее от смерти, подарил возможность жить дальше. А теперь она ненавидит меня, своего спасителя».

Нуска в этот вечер собрал свои вещи, до отвала поужинал и отправился в путь засветло. В очередной раз он покидал место, где не прижился.

Наемничья хибара не стала ему домом. Лесному племени не удалось завладеть его сердцем. Карбор отверг его так грубо, что Нуска до сих пор ощущал боль в легких. Из дворца его и вовсе вытурили, как последнюю svishe, осыпав золотом… Теперь же его выгоняли из обители. Выгоняли те люди, с которыми он сблизился и которых считал друзьями.

Есть ли место, где ему будут рады? И место, которое он сможет назвать домом?

Глава 34

Последнее испытание

Нуска плелся через снег, преодолевал бескрайние раскинувшиеся снежные пустыни, а затем начал подъем в горы.

Лекарю не было уже никакого дела до себя. На самом деле с самого начала он считал данную ему информацию шуткой и ложью. Но, как и после случившегося во дворце, он просто следовал за прощальными словами.

Просто потому, что идти больше некуда. А Нуске, чтобы терпеть холод, голод и боль в теле, нужна была цель.

Есть ли там, за возвышающемся на фоне неба хребтом, тот самый учитель, который сделает из Нуски почетного сурии? Reh`z там.

Раньше лекарь никогда не бывал в горах, но именно сейчас жизнь решила пожалеть хаванца и повернуться к нему лицом. Ветер стих, а снег хоть и сыпал, но маленькими редкими хлопьями. Кое-как Нуске удалось пережить два обвала, спрятавшись за выступами.

Лекарь ночевал в пещерах или маленьких выбоинах в скале, а поутру вновь начинал восхождение. Узкая каменистая тропка, объятая льдом и снегом, не выглядела надежной. У Нуски каждый раз прихватывало сердце, когда он оступался, а снежный массив из-под его ног скользил вниз и исчезал в пропасти.

«Наверное, это и есть цена, которую нужно заплатить, чтобы стать сильным», – так успокаивал себя лекарь по вечерам, залечивая отмороженные ноги и участки кожи. Если бы не перчатки, которые он свистнул в последний день из дворца, то Нуска бы здесь и умер. Отморозив руки, он не смог бы лечить сам себя. Его ноги начали бы гнить и отказали уже через несколько дней после начала восхождения. Потому Нуска берег эти ценные вещицы.

Лекарь хоть и отличался горячей кровью, мог иногда совершать необдуманные поступки, но глупцом не был. Он рассчитал провизию на подъем и на спуск с горы в случае неудачи. И вот, почти достигнув пика, Нуска встал перед выбором. Либо разворачиваться прямо сейчас, либо, лелея надежду о сказочном учителе, отдавшись на волю судьбе, продолжить путь наверх.

Нуска выбрался ночью из укрытия. Поднялся ветер, а снег кружил в воздухе, затмевая обзор. Лекарь надеялся в ночной тьме разглядеть огни жилых домов наверху, но видел лишь крутящиеся в танце снежные вихри. Было холодно, так нестерпимо холодно, что Нуска пообещал себе, что никогда не осядет на севере. Лучше сразу пойти на корм волчакам, чем терпеть эту боль в костях всю оставшуюся жизнь.

У лекаря не было выбора. Он снял перчатку, поднял руку и сконцентрировал энергию в кончиках пальцев. Яркая вспышка осветила холм – Нуска надеялся, что ее, возможно, будет видно наверху.

Удивительно, но через несколько секунд маленький ответный огонек на секунду блеснул на северной части горы. Нуска нахмурился. За эти дни он узнал, что снег хорошо отражает свет. Это был просто отблеск или световые галлюцинации?

Лекарь поскорее скрылся в маленькой выбоине, где устроил привал. Его энергия могла вызвать обвал. И не прогадал, потому что через несколько минут сошло сразу несколько снежных шапок.

Нуска хмурился. Ему так и не удалось сомкнуть глаз этой ночью. Можно ли считать тот отблеск сигналом или хотя бы знаком? Должен ли он продолжать путь?

«А, reh`z с ним. Замерзнуть в горах, конечно, не самая почетная смерть, но хотя бы никто этого не увидит».

С первыми лучами лекарь покинул свое убежище и обомлел. Вся тропинка оказалась завалена снегом. Путь наверх был закрыт.

– Бездна дери эту хаванскую магию! Когда надо – толку никакого, а как просто посветить пришлось, так сразу стала такой мощной! – Нуска, не выдержав, ругался себе под нос, а затем вскинул голову и осмотрел отвесный склон.

Если понадеяться на то, что вчера сошли все свежие снежные шапки, то, возможно, он успеет взобраться на уровень выше. Но любая ошибка может стоить хаванцу жизни.

Нуска сглотнул и начал готовиться. На этот раз он взял с собой сразу два ножа и толстую бечевку. Крепко-накрепко привязав к подошве ножи лезвиями вперед, лекарь понадеялся тем самым облегчить подъем. Перчатки также надежно защитят его руки и позволят крепко цепляться