Андрей Боголюбский - Алексей Карпов

В Лаврентьевской летописи, содержащей краткую версию летописного повествования, дата убийства определённо названа как 29 июня: «Убьен же бысть месяця июня в 29 день на память святою апостолу Петра и Павла в суботу на ночь». И ниже ещё раз — в той самой фразе, которая только что вызвала у нас затруднения: «…убьен же бысть в суботу на ночь, и о свете заутра мертв…» Как видим, глагол здесь стоит на месте и делает фразу более осмысленной, хотя и не до конца понятной. А далее — её продолжение, но оно, по всей вероятности, имеет отношение уже не к смерти князя, а к событию, последовавшему за ней: «…В неделю, на память 12 апостолу (в Радзивиловской и Академической летописях правильнее: «апостол». — А. К.), налезоша и (князя. — А. К.) под сеньми лежаща, вземше и… внесоша и в божницю (церковь. — А. К.)»[192]. Но ведь и в Ипатьевской летописи говорилось о том, что тело князя было внесено в церковь лишь спустя какое-то время после его убийства! Как следует из Лаврентьевской летописи, это произошло в «неделю», то есть в воскресенье, 30-го числа.

Наконец, Новгородская Первая летопись старшего извода, отличающаяся вообще точностью дат, сообщает, что Андрей был убит «на канон святою Петру и Павлу, в нощь». Хотя календарная дата отсутствует, ясно, что речь идёт о ночи с 28 на 29 июня 1174 года. Здесь же, кстати, приведены и некоторые дополнительные, по сравнению с летописной повестью, подробности злодейского убийства. Так, сказано, что князь был убит своими «милостинниками» (приближёнными, кормящимися от «милостей» князя, его любимцами), что вместе с ним в помещении находился «один кощей мал» (отличной от упомянутого в летописной повести Прокопия?), что князь был вооружён («попад меч и ста у дверий, боряся с ними», — это уже явно противоречит летописной повести) и что убит он был «рогатинами» (или, в младшем изводе той же летописи, «копьями»). Ещё пара менее значимых уточнений имеется в летописях XV–XVI веков[193].

Будем и мы считать, что убийство князя произошло именно в ночь на 29-е число, а не в ночь на 30-е (хотя последняя дата нередко фигурирует как в исследовательской, так и в церковной литературе). Определённая трудность связана с тем, что в конце июня один за другим следуют сразу два дня святых апостолов — день Петра и Павла 29-го числа и Собор двенадцати апостолов 30-го, и иногда летописцы принимали канун одного дня за канун другого. Андрей был убит на память святых Петра и Павла — в этом сходятся все источники. Но убит он был ночью, а ночь в древней Руси входила в состав следующего за ней дня (отсюда название суток: «нощеденствие»). Если бы Андрей был убит в ночь с 29-го на 30-е, то уместнее было бы говорить о его кончине на память двенадцати апостолов, и в воскресенье, а не в субботу.

По-настоящему версии Ипатьевской и Лаврентьевской летописей расходятся в хронологическом отношении в другом, а именно в дате перенесения тела убитого князя из Боголюбова во Владимир. Но об этом речь ещё впереди.

Исследования антропологов, изучавших костные останки Андрея Боголюбского, в основном подтверждают, а отчасти дополняют ту страшную картину, которая изображена в летописной повести о его убийстве.

Князь действительно подвергся внезапному нападению нескольких человек. Среди них были профессиональные бойцы, отменно владевшие оружием и способные нанести смертельный удар, — по крайней мере об одном или двух это можно сказать с полной уверенностью. На скелете князя исследователи обнаружили многочисленные «свежие» ранения, полученные им перед самой смертью, — от «старых» они отличаются отсутствием так называемых «реактивных изменений», связанных с их заживлением. Причём эти «свежие» ранения были нанесены разным оружием — прежде всего рубящим (мечами и саблями), а возможно, ещё и колющим (копьями или «рогатинами», по выражению новгородского летописца). Словом, всё было примерно так, как об этом говорится в летописной повести: «…Иссекше его саблями и мечи», или, в другом её варианте: «…И секоша и мечи и саблями, и копииныя язвы даша ему…»

О «язвах», то есть ранах, следует сказать особо. Все они тщательнейшим образом описаны, причём не одним каким-либо экспертом, а разными специалистами, работавшими в разное время и независимо друг от друга. При различии подходов и несходстве отдельных выводов мнения экспертов совпадают в главном. Установлено же ими следующее.

Всего насчитывают не менее десятка ударов, которые стали причиной многочисленных повреждений, обнаруженных при исследовании скелета князя. Справа над виском голова князя была пробита насквозь, причём удар нанесён с очень большой силой. «При этом ударе, — отмечает исследовавший останки князя в 2007 году профессор В.Н. Звягин, — возникли сквозной дефект в полости черепа (3,3 на 2 миллиметра) и протяжённая трещина (39 миллиметров), идущая назад к венечному шву». В области затылка обнаружен надруб кости (длиной 2 или 2, 5 сантиметра, глубиной 2–3 миллиметра и шириной 3 миллиметра) от удара рубящим оружием — мечом или саблей. Очевидно, что голова князя не была защищена шлемом. Помимо этого выявлены: рубленые повреждения второй и третьей левых пястных костей с отсечением передне-верхних частей головок; рубленые повреждения нижнего отдела левых локтевой и лучевой костей в виде глубоких врубов; рубленое повреждение среднего отдела левой локтевой кости в виде поверхностного надруба; рубленое повреждение наружной поверхности левого плеча в верхней трети с поверхностным надрубом плечевой кости; рубленое повреждение передневерхней поверхности левой ключицы в наружной трети в виде поверхностного надруба; рубленое повреждение верхнего отдела левого предплечья с разрубом-переломом лучевой кости и врубом на локтевой кости (при этом ударе была рассечена лучевая артерия); рубленое повреждение наружной поверхности левого плеча в средней трети с глубоким врубом на плечевой кости; рубленое повреждение левой лопатки с разрубом и отчленением плечевого отростка лопатки и глубоким врубом в основании клювовидного отростка; рубленое повреждение плечевой кости с отсечением наружной части головки и большого бугра. «Локализация разрубов на лопатке указывает на широкое внедрение концевой части рубяще-режущего орудия в подключичную область и, следовательно, на возможное нарушение целостности подключичной артерии», — отмечает В.Н. Звягин. Описания последних двух или трёх ранений, вероятно, соответствуют летописному рассказу о том, как «окаянные» добивали уже истекавшего кровью князя, когда Пётр, «Кучков зять», «оття», то есть отсёк, ему руку, — правда, в версии летописи, правую, а не левую. И здесь также кажется несомненным, что князь не был защищен какими-либо латами или доспехами. Кроме того, выявлены рубленое повреждение левого бедра в нижней трети с глубоким врубом (идущим снизу вверх) на наружной поверхности бедренной кости, а также повреждения задней поверхности правого бедра и обеих берцовых костей. Но и это, по-видимому, ещё не всё! Следует учесть давнее высказывание специалистов: «Количество ран… вероятно, было больше, чем об этом можно… судить лишь на основании состояния скелета, ибо не каждый удар был связан с повреждением кости». Кроме того, к сегодняшнему дню сохранились не все кости скелета князя.