Проблема с миром - Джо Аберкромби

– Если хотите знать, я не только сам их трахаю. – Насколько можно было судить сквозь маску, короля Яппо слегка забавлял этот разговор. – Иногда я даю им трахать себя. Подумайте сами, если вам нужен совет насчет лошадей, вы ведь не пойдете к человеку, никогда не сидевшему в седле?

– Что?

– Откуда тот, кто никогда не пробовал члена, может знать, как этим членом лучше всего доставить удовольствие? Я обсуждал этот вопрос с учеными всего мира, и ни один не был способен дать мне удовлетворительного ответа.

– Есть люди, которые говорят, что в природе существует естественный порядок вещей, – процедил Лео сквозь сжатые зубы.

– Если бы мы ограничивали себя естественным порядком, то до сих пор валялись бы голыми в грязи.

– Некоторые так и делают, – парировал Лео прежде, чем успел удержаться.

Яппо только фыркнул в ответ.

– Итак, Сипани – ваше окончательное предложение?

Лео помолчал. Между ними было решено отдать Вестпорт, если до этого дойдет дело. Трущобы, набитые суеверными глупцами, – так назвала его Савин. Невеликая цена в обмен на Инглию, Старикланд и Срединные земли. В тот момент он неохотно согласился, но теперь у него болела нога, и возможно, дело было в дыме чагги, но он чувствовал себя не в своей тарелке, лицо жарко пылало, голова слегка кружилась. Он ненавидел Стирию, ненавидел Сипани, ненавидел дом Кардотти, и больше всего ненавидел эту дегенеративную пародию на короля. Он вздернул подбородок, попытавшись взглянуть на Яппо свысока, но его взгляд неизменно притягивала полоска черных волос, тянувшаяся от пупка в не совсем непроницаемую тень внутри королевского халата…

– Окончательное! – выпалил он сердито.

Яппо обиженно надул губы:

– И что, ваша проницательная, сильная, прекрасная жена не снабдила вас ничем другим, с чем вы могли бы торговаться?

– Вы разговариваете со мной! – прорычал Лео, раздраженный донельзя.

Нет, он не собирался раздавать территории Союза врагам государства, тем более этому! Пусть Савин будет расстроена, но он – ее муж, вождь, лорд и господин. Он – Молодой Лев! Он побил Стура Сумрака. Он побил Черного Кальдера. Уж такого, как Орсо, он сможет побить и без помощи какого-то ухмыляющегося стирийского извращенца!

– Очень жаль, – буркнул Яппо. Было трудно сказать, относилось это к последней реплике Лео или к его предложению. – Что ж, вы дали мне серьезную пищу для размышлений.

Он откинулся на кушетке, закинув руку за голову, так что Лео был вынужден старательно отвести взгляд, поскольку его чертов халат распахнулся еще больше, чем прежде.

– Это меньше, чем я надеялся, но тем не менее. Я уведомлю вас о своем решении в надлежащее время.

– Лучше бы поторопиться, – напряженно сказал Лео. – Мы собираемся выступать в последний день лета.

– Останьтесь здесь ненадолго, Молодой Лев! Насладитесь нашим гостеприимством. Вы кажетесь несколько напряженным. И прошу вас, передайте мое почтение вашей жене!

Скрипнув зубами, Лео затворил за собой дверь. Ему хотелось шарахнуть этой дверью со всей дури, да еще и прорычать в нее несколько грязных ругательств, однако по коридору к нему шла распорядительница. Она вела к двери Яппо кого-то еще: того самодовольного идиота, которого он видел внизу, в позолоченной маске солнца.

– Смотрите, куда идете, – буркнул Лео, проламываясь мимо них.

* * *

– Да сколько угодно, – отозвался Орсо, когда человек в львиной маске пропихнулся между ним и распорядительницей и, топая, зашагал прочь. – Что за грубиян!

– В самом деле, – откликнулась его сопровождающая.

– Впрочем, быть говнюком – это преступление, которое скрывает в себе собственное наказание.

– И это верно.

И она приоткрыла дверь и впустила его в комнату.

– Король Орсо! – Яппо Меркатто полулежал на бархатном ложе в маске, сделанной в форме простертых орлиных крыльев, и гуркском халате, не оставлявшем ничего для воображения. – Для меня большое удовольствие познакомиться с вами.

– Могу сказать то же самое, – ответил Орсо по-стирийски, приветствуя его глубоким поклоном, по словам его матери, принятым в Талине. – В конце концов, часто ли два короля могут встретиться и поболтать? Весьма необычное чувство – иметь возможность говорить с кем-то на равных.

И он снял с себя маску, швырнув ее на боковой столик, после чего упал в кресло и налил себе бокал вина.

Яппо поглядел на его маску и нахмурился:

– Вообще-то у Кардотти так не принято.

– Мы короли! Принято то, что делаем мы. Я пришел сюда для откровенного разговора. Если вы предпочитаете остаться в маске, я нисколько не возражаю.

– Вы превосходно говорите по-стирийски.

– За это я должен благодарить свою мать. Она не признавала никакого другого языка, чтобы распекать меня.

– В таком случае мы оба в долгу у своих матерей. Моя снабдила меня целым королевством!

Яппо сорвал с себя маску и бросил рядом с маской Орсо. Его лицо оказалось вовсе не таким, как воображал Орсо: привлекательное, но притом костистое, с широкой челюстью. И к тому же неожиданно бледное, несмотря на черные кудри. Он был больше похож на северянина, чем на стирийца.

– Чагги? – предложил он, поднимая трубку.

– Почему бы и нет?

Пока король Стирии набивал ему трубку, король Союза принялся разглядывать высящуюся за его спиной фреску.

– Копия «Судеб» Аропеллы?

– У вас острый глаз! – Яппо, обернувшись, окинул ее взглядом. – Манера письма более грубая, чем в версии нашего гения, но зато здесь гораздо больше обнаженной плоти, так что, на мой взгляд, она ничуть не хуже. Оригинал находится во дворце моей матери в Фонтезармо.

– Я знаю. Правда, моя мать могла бы сказать, что это ее дворец.

– В самом деле?

– А также что Аропелловы «Судьбы» – одно из немногих сокровищ, которые ваша мать не уничтожила, когда его захватила. Главным образом благодаря тому, что картина находилась на потолке, вне доступности криминального сброда, который она наняла себе в помощники.

– И вы разделяете взгляды своей матери?

– Очень редко, – отозвался Орсо. – Она чересчур мстительна. Я иногда думаю, что она и имя-то мне дала исключительно с намерением позлить вашу мать. Ведь все-таки мой тезка, великий герцог Орсо, убил вашего дядю и едва не прикончил и ее тоже. Прежде чем она прикончила его. Вместе с моими дядьями. И половиной стирийской знати. Ведь так все это происходило?

– Приблизительно.

– В нашей семье столько убийств, что я путаюсь в деталях. У нас сложилась довольно… непростая семейная обстановка.

– Как и у большинства королей, я полагаю.