Обратный отсчет: Равнина - Токацин

не куратор проекта. Но тоже кое за чем приглядываю. Вы тут развили бурную деятельность, стройка кипит… Не фыркай, Джед! Местную специфику я знаю.

— А меня предупредить не мог? — Гедимин недобро сощурился. — Про колёса, богов и мёртвые сезоны?

Ухмылка Маккензи стала только шире.

— Ты умеешь решать задачи, Джед. Другого сюда не послали бы. Веп! Ты, говорят, развиваешь тут авиацию?

— Меня зовут Вепуат, — процедил разведчик, отодвигаясь. Маккензи издал смешок.

— Потерпи, Веп. Я к вам ненадолго. Мы там, в Ураниуме, тоже не в потолок плюём, — он со внезапно прояснившимся взглядом навалился грудью на стол и посмотрел Гедимину в глаза. — Десять блоков строятся. Десять в проекте. Работа в три смены, Джед. Не успеваем расширять цеха. Станции по всему миру…

Он повернулся к Айзеку.

— Не подведите, парни. Связь с Равниной нельзя потерять! Нашим рудникам нужно время подрасти…

Он замолчал и с рассеянной ухмылкой потянулся за стаканом.

— Будешь пить, Веп? Или твой питомец?

— Без экспериментов, — вмешался угрюмый Гварза. — Хепри, питомцы просили передать, что всё готово. Отсеки свободны, ритуальные песни спеты, ракушки на шестах начищены. Кет помашет рукой реактору — и можете ехать.

…Гедимин выпрямился во весь рост. Купол над лагерем был ещё виден; сквозь него просвечивал гребень ближайшей крыши и столбы пара над ней. Погонщики вылезли на броню. Вдоль боков, ближе к хвосту, сармат видел приоткрытые «люки» — множество бойниц смотрело назад, на бредущих следом зверей «союзных племён».

— Думал, вы их погоните вперёд, — услышал он голос Вепуата; разведчик уже перебрался к погонщикам и теперь донимал их. — Как на охоту ездили. Когда они сзади, уследить за ними ведь труднее?

— Они не знают дороги, — отозвался Ваджег, скаля клыки. — Незачем следить. Они не уйдут, Урху. Не сейчас.

Вепуат удивлённо хмыкнул.

— Не знают дороги? У погонщиков нет карты? Я же говорил вам…

Джагул оглянулся на сородичей и коротко рявкнул.

— Помню. Незачем. Каждый так скажет, Урху. Совсем незачем им её знать.

— Ваджег прав, — вмешался Урджен; он как-то сразу насторожился, даже вздыбил гриву. — Ты им сам не сказал — и хорошо. Ты мог бы. А незачем.

Он опустил шест на панцирь сааг-туула. Под треск погремушек зверь приостановился, понюхал землю и шагнул в разлом. Гедимин оглянулся и увидел, как весь караван вытягивается следом вдоль изгиба скалы. «Первый разлом из многих десятков… Надеюсь, дорогу они запоминают,» — подумал сармат. Ему было не по себе.

38 день Земли, месяц Пустоты. Равнина, Сфен Земли — Сфен Воздуха — Сфен Воды, река Ксутлин

Патрульный «Рузвельт» прошёл над шоссе на бреющем полёте. Тент, под которым распластался Гедимин, надулся пузырём от потока воздуха. Внизу, под скафандром, колыхалась гора металлолома. Его свалили в глайдер как попало, и он вместе с грузовиком прыгал по ухабистому, будто бомбёжкой изрытому шоссе.

Взвизгнула сирена. Глайдер резко вильнул вправо, прижимаясь к обочине. Гедимин, стиснув зубы, схватил ближайший обломок арматуры. «Нашли,» — щёлкнуло в мозгу. «Не скрыться.»

Борт поехал в сторону. Сармат оттолкнулся от горы обломков, покатился куда-то вниз — и врезался в бугристую стену. Распахнув глаза, он увидел над головой смыкающиеся поверхности с несимметричными выступами и светящиеся отпечатки шестипалых ладоней. Гедимин встряхнул головой, перевернулся набок. Пальцы нащупали всё те же бугры на неподвижной «палубе» — через них сармат только что перекатился.

«А. Мы на Равнине. Едем…» — Гедимин потянулся за флягой. «Хотя — уже не едем. Встали. Ночь?»

Стена изгибающегося коридора дёрнулась в сторону и откинулась, как крышка люка. Снаружи выло, ревело, и кого-то не то били, не то жрали. Гедимин вскочил, выдёргивая из ниши в полу сфалт, но вскинуть его не успел — громкие звуки стихли. Кто-то тихо, но очень сердито рычал, кто-то хрипел и постанывал.

— Эй! — Гедимин, придерживая сфалт, шагнул к проёму. Снаружи взвыли.

— Геджер! — крикнул Урджен. Хрип стал громче. Издалека донёсся изумлённый вопль Вепуата. Гедимин ухватился за край «люка» и вывалился на броню — и увидел десяток Джагулов. Двое из них, с жёлтой шерстью, корчились на панцире сааг-туула. Их удерживали, наступив на спину. Урджен с оскаленной мордой отскочил от третьего и за гриву дёрнул его кверху. Двое соплеменников Урджена заломили «жёлтому» руки. Из его морды был выдран клок шкуры, шерсть потемнела от крови. Тёмных пятен было много — и под ногами, и на Джагульских «лицах».

— Что здесь? — крикнул Вепуат, поднимая над головой фонарь. Он шагнул вперёд, ошалело мигая. «Опасность? Нет?» — Гедимин нехотя опустил оружие. Урджен хрипло рявкнул и снова дёрнул пленника за гриву.

— Говори!

Жёлтый Джагул глухо зарычал, выворачиваясь из захвата. Держали его крепко. Урджен, взвыв, воткнул его мордой в панцирь и развернулся к Гедимину. Оторванная подвеска — то ли чешуйка, то ли перо — упала Джагулу под ноги, но он не обратил внимания.

— Эти! Улгех! — Урджен запрокинул голову и коротко взвыл. — Их вожди! Знал — нельзя верить! Дай нам их зверя! Дай трофеи!

Гедимин недобро сузил глаза.

— Давай яснее, — Вепуат тоже помрачнел. — Это вожди Улгехов? За что вы их бьёте?

Улгех молчал, уткнувшись мордой в панцирь, только из ощеренной пасти доносилось глухое рычание. Урджен дёрнул его за гриву.

— Пришли сюда. Ночью. Сказали — город далеко. Вам, двоим, не отбиться. Вместе убьём тебя. Убьём Геджера. Возьмём оружие. Возьмём око Пламени и крылья. Потом — в город. Не ждут. Убить Ардзага и Ваардзага. Владеть городом. Всё — наше. Три племени вместе. Город только наш. Ну? Говори!

Вождь Улгехов заскрипел зубами. Посыпалась шерсть — клок гривы Урджен всё-таки выдрал. Гедимин беззвучно помянул спаривание «макак».

— А что сказали вы? — голос Вепуата зазвенел от напряжения. Джагулы взвыли. Троих «жёлтых», схватив за вывернутые руки, швырнули сарматам под ноги.

— Мы, Хеллуг, клялись перед Пламенем, — Урджен