Перевернутый город - Ханна Мэтьюсон

Квадратный скверик был полон потрясенных и удрученных лиц. Файф прижимал к телу одну руку, но в остальном выглядел невредимым. У Ильзы не было слов для объяснений, поэтому она просто вложила карманную кузницу в невредимую руку мальчика. Тот мрачно посмотрел на Ильзу, и его губы беззвучно произнесли имя Орена. Семеро волков Гедеона вернулись обратно, включая Скотти и тяжело раненную женщину, которыми сейчас занимался лекарь.

Взгляд Ильзы встретился со взглядом Элиота, когда тот, прихрамывая, вышел из галереи. Прошла всего секунда, прежде чем Гедеон перевоплотился и бросился на него. Лицо юноши исказилось от боли и испуга, когда он присел и обратился, как раз вовремя, чтобы принять на себя полную боевую мощь Гедеона. Столкнувшись с ревом, они разрушили один из арочных проходов галереи.

Все были слишком ошеломлены, чтобы как-то среагировать. Кассия прижала ладонь к губам. Файф открыл рот в беззвучном крике. Ильза являлась единственным свидетелем происходящего, которому было известно, что это не какая-то мелкая ссора между друзьями. Гедеон мог убить Элиота или же погибнуть, пытаясь это сделать.

Лев и пантера перекатились в центр квадратного скверика, не замечая убегающих с их пути друзей. Ильза упала на четвереньки, превратившись в снежного барса. Она издала предупреждающее рычание, но Гедеон и Элиот этого не заметили, поэтому у девушки не осталось другого выбора, кроме как ввязаться в потасовку.

Она тут же почувствовала, как коготь разорвал ей плечо, но чей именно, было непонятно. Элиот отпрянул назад, несомненно, узнав ее, в то время как Гедеона ей пришлось укусить за шею, чтобы тот отступил. В образовавшемся пространстве Ильза перевоплотилась в человека и широко расставила руки между дерущимися парнями. Элиот тоже вернулся в свой истинный облик, готовый закончить драку еще до того, как она началась. Гедеону ничего не оставалось, как перевоплотиться обратно. Он выглядел сбитым с толку.

– Что ты творишь? – спросил брат, с испугом глядя на царапину, тянущуюся вниз по плечу девушки. Недавнее ранение от пули тоже дало о себе знать, снова начав кровоточить.

– Ты не можешь просто убить его, – сказала Ильза, тяжело дыша. Элиот был где-то за ее спиной. Она не стала оборачиваться, не в силах смотреть на него.

– Ильза? – произнесла Кассия, чей взгляд метался между находящейся в центре внимания троицей. – Гедеон?

– Элиот – шпион, – заявила Ильза достаточно громко, чтобы все могли ее слышать. – Это он сообщил мятежникам, когда им нужно напасть на Зоопарк.

Пальцы Кассии сжались в кулаки. Файф опустился на бортик фонтана. Недоверие с примесью презрения на лице мальчика заставило Ильзу вздрогнуть.

– Он – предатель Камдена, – прорычал Гедеон. – Наденьте на него кандалы и отведите в Зоопарк. Я думаю, моя кузина заслуживает услышать, что он скажет в свое оправдание.

Дружинник, дежуривший в аббатстве, принес кандалы. Молча и неохотно волки взяли Элиота под стражу. Тот не сопротивлялся. Он умел перевоплощаться быстрее, чем кто-либо, и мог бы сбежать из аббатства, если бы хотел. Но куда? Элиот как-то сказал Ильзе, что служение Камдену было его жизнью, поэтому вместо того, чтобы бежать, юноша позволил сковать себе руки.

Однажды Ильза прочитала в газете статью, написанную инспектором столичной полиции. Она была удивлена, узнав, что многие подозреваемые рады признаться в преступлении. Они хотят, чтобы их поймали и загнали в угол. Когда больше некуда бежать, их порядочность может наконец одержать верх над инстинктом самосохранения и снять с них тяжелое бремя вины, которое приносит с собой попытка сбежать от правосудия.

Глядя, как Элиота ведут обратно в Зоопарк, Ильза могла бы поклясться, что беспокойный, измученный молодой человек, которого она знала, постепенно исчезает. Элиот выглядел таким умиротворенным, каким она его еще никогда не видела.

* * *

– Почему? – спросил Гедеон.

Он сидел в кресле в гостиной, приложив холодный компресс к синякам на шее, которые остались от укуса Ильзы. Лейтенанты, две дюжины волков и прислуга расположились вокруг него, как спутники вокруг планеты.

Ильза, Кассия и Эстер находились от Гедеона дальше всех, на самой периферии его притяжения. Он пытался сосредоточиться на решении насущных проблем по порядку, но его карие глаза постоянно смотрели в их сторону. Чаще всего на Ильзу.

Девушка намеренно встала подальше, но не от Гедеона, а ото всей сцены в целом. Все загадки были разгаданы, но что-то все еще приподнимало у Ильзы на задней части шеи волоски, и это не давало девушке покоя.

Те, кто слышал признание Орена, сложили факты в единую картину и нашли объяснение тому, что мужчина делал в приюте. Ильза не вмешивалась. Она высказала свое мнение Гедеону еще там, на чердаке. Никто не вспомнил о приказе Эстер вернуть амулет в Зоопарк, но Ильза не сомневалась, что Гедеону скоро станет об этом известно. Что он будет с этим делать, Ильза на могла предположить, потому что не знала своего брата достаточно хорошо.

Когда рассказ был закончен, воцарилось долгое, тягостное молчание. Ильза никогда не думала, что не закончит какой-то разговор тысячью педантичных вопросов и критических замечаний, но у девушки в горле застрял горький ком. Она могла сказать, что все остальные чувствовали себя так же.

Наконец Гедеон встал. Он был почти таким же высоким, как и Файф, но более мускулистым и широким в плечах. Если и существовало максимальное количество мускулов, которые можно передать по наследству от родителей ребенку, то Гедеон получил их все. Он сделал вдох, которого ожидала вся комната.

– Если бы Орен не был мертв, я бы пришел в бешенство, – сказал альфа, и тон его голоса выдавал, каких усилий стоила ему эта шутка. – Кстати, о бешеных, – добавил Гедеон более громким голосом и одарил комнату холодной невеселой улыбкой. После чего альфа повернулся к стоящему у двери волку, который ожидал, когда его выведут вперед для предъявления обвинений. – Давайте уже покончим с этим.

Снедающее Ильзу беспокойство усиливалось. Какая-то часть девушки все еще верила, что Элиот невиновен. Когда юношу вели в центр комнаты, Ильза попыталась поймать его взгляд, словно его глаза могли рассказать какую-то маловероятную правду. Однако внимание Элиота было приковано к Эстер.

Кузина смотрела на Элиота из угла комнаты. Даже Ильзе было неловко от ее стойкого, разочарованного взгляда, но Элиот не дрогнул. Каждое извинение, которое он был не в силах выразить словами, было высечено на его лице.

Гедеон посмотрел на Элиота долгим непроницаемым взглядом, затем повернулся к Ильзе, что ее удивило. Она не могла привыкнуть к тому, что это ее брат. Его глаза были такими же, как у Эстер, такими же, как у нее самой, но их взгляд был мягче. В нем было больше любопытства, чем подозрительности.

– Как ты узнала?

Она замялась. Знал ли Гедеон, что один из его секретов будет раскрыт, если Ильза ответит на вопрос? Это не имело значения. Остальные заслуживали знать правду о том, что он сделал. Схема зала заседаний была спрятана у нее в рукаве. Девушка протянула листок Гедеону, предварительно развернув его. Брат уставился на нее с недоверием.