Битва драконов. Том 1 - Валерий Гуминский

Оба брата Николая были похожи друг на друга: черноволосые, с залысинами на висках и лбу, с крупными носами, на которых отчетливо виднелись мелкие красные точки. Их грубоватая сила годами копилась в плечах, увеличивая кряжистость сорокалетних мужчин. Глава Рода, хоть и был старше их почти на десяток лет, все же не дотягивал до габаритов своих братьев. Общие проблемы решал Николай Егорович, что тоже сказывалось на его внешнем виде. Юля правильно заметила: отец сдавал.

— Я прочитал письмо Назарова, — вклинился в разговор Борис — двоюродный брат по мужской линии Васильевых, такой же крепыш, как и цыганистого вида Тимофей с Родионом. На подвижном мясистом лице появились морщинки от хитро прищуренных глаз. — Парень свою вину отрицает полностью, так что виры от него не дождетесь. Да и кто мы — и кто он? Глава оружейного концерна, родственник самим Меньшиковым! По моему мнению, Юльку надо отдавать за него замуж, как бы она не кобенилась. Мы перейдем под руку Назарова не просто так. Выдвигайте свои предложения, торгуйтесь.

— Ты говоришь так, словно мы уже согласились на его предложение, — Тимофей сложил руки на груди и оперся задом о подоконник. — Какая разница между Бельским и Назаровым, если подумать? Да никакой. Мы так же будем пахать, платить налоги и по первому зову защищать клан. Так смысл менять свободу?

— Затраты на адвокатов, на чиновников всех мастей, — стал загибать пальцы Родион. — Бельские начнут гадить исподтишка! Вот уверен, что так и будет! Думаете, князь просто забудет, какую свинью подложили ему? И о конкурентах не забывайте. Уже шепчутся за спиной, как бы у нас оттяпать кусок пожирнее.

— Свинью подложили Шереметевым, — хмыкнул Борис. — И не мы, а император. Что? Я человек простой, думаю и говорю не таясь.

— Языком ты мелешь, дурачок, — нахмурился Николай, не вступая в полемику, но уже определив, кто согласен пойти под нового хозяина. — Уши везде есть, даже там, где и не подозреваешь.

— Активируй амулет-глушилку, — пожал плечами Борис, — если не доверяешь своим работникам.

— Уже активировал, — хохотнул Тимофей, заталкивая мизинец в ухо. Яростно пошевелил им, словно хотел прочистить слуховой проход. — Как будто пробку забили…

— Не о том говорим, — нахмурилась Анна Сергеевна, кутаясь в пуховый платок. Сентябрьские вечера нагоняли прохладу, а по утрам земля, трава и деревья покрывались инеем. — Надо ответ давать. Мне импонирует позиция Никиты Анатольевича. Он молод, успешен. И самое главное, что подкупает: не идет под крыло Меньшиковых.

— А о чем я говорю? — обрадовался Тимофей. — В своем мирке и мы можем без княжьего окрика прожить. Вот не вошел Никита в императорский клан — и что-то страшное случилось?

— Давайте рассуждать так, — Николай Егорович легонько пристукнул ладонями по столу. — В плане безопасности… Насколько Назаров сможет защитить наши интересы? Мы же теперь больше купцы, живем с торговли, чем с земли. Парень пишет, что берет на себя покрытие всех наших долгов и сопутствующих расходов…

— Только в случае перехода Васильевых в его клан, — напомнила жена. — Иначе не стоит об этом заводить разговор.

— А вы что вообще про Назарова знаете? — оглядел родовой совет Борис с тем же прищуром, снова собирая морщинки на лбу. — Я бы первым делом съездил в Вологду, встретился с ним, пообщался непринужденно: банька, рыбалка, разговоры с людьми.

— Будет он с тобой лясы точить! — рассмеялся Родион. — Ты часто с Бельским в баньку ходил или на Двину рыбачить ходил? Вот то-то и оно! Прав брательник: ехать в Вологду нужно обязательно. Звал же он Николая? Звал. А мы здесь на хозяйстве останемся. Заодно посмотришь, куда нас так завлекают.

Николай вздохнул. Он хорошо знал своих родственников. Если они болтают языками, жонглируют темами — значит, уже решили, как жить дальше. Время терять не хочется, да и с дочкой охота поговорить. Скучал старший Васильев по ней, чего зря лукавить. Срыв свадьбы оказался для него тяжелым ударом. Он мог сколько угодно орать и ругаться на Юльку, но в душе все болело. Проклинал Шереметевых, думая, что полегчает. И ворочался по ночам в постели, вставал и уходил курить на улицу.

— Давайте, высказывайтесь по очереди, кто что надумал, — строго, прекращая болтовню, сказал он. — Анечка, твое слово.

Порядок голосования на родовом совете был определен изначально, и Анна Сергеевна всегда начинала первой. Все аргументы «за» или «против» приводились в момент обсуждения, но, когда наступала пора выбора, лишнего никто не говорил.

— Я — за вступление в клан Назаровых, — еще плотнее закутавшись в платок, ответила женщина.

— Поддерживаю Анну, — кивнул двоюродный брат Борис.

Тимофей хрустнул пальцами, отлипая от подоконника, возле которого простоял все время.

— Против, — сказал он, обводя взглядом родственников. — А вот выплатить виру за моральный ущерб ему стоило бы.

— Несущественное дополнение, — отрезал старший Васильев. — Давай, Родион, говори!

— За клан, — коротко бросил брат.

Николай Егорович вздохнул. Трое уже четко высказались за предложение мальчишки. Его слово лишь покажет принципиальность в тяжелом выборе, не более. Но Главе рода было стыдно. За сутки, которые он сам давал братьям, он не нашел аргументов против разумных слов Назарова. По сути, молодой вологодский дворянин протягивал руку помощи, и при этом не требовал главной для себя награды — Юлю. А ведь мог по праву. Защитил ее честь и достоинство через дуэль, намяв бока Велимиру так, что Шереметев на неделю закрылся в родительском имении, подлечивая раны. Благородство это или хорошо просчитанный шаг? Теперь еще вопрос: а так ли нужно торопиться с ответом? Прав Тимофей: пнули один раз, могут пнуть и второй. Логического ответа на такое сомнительное утверждение Васильев не нашел, поморщился. Эх, с отцом бы посоветоваться, поговорить неспеша и обстоятельно. Но батька умотал на зимовье, решил поохотиться. На сотню верст с гаком в глухую тайгу.

Братья смотрели на него с некоторым удивлением, даже супруга нетерпеливо повела плечами. Молчание затягивалось, и Николай Егорович ответил, словно в ледяную прорубь погрузился:

— Против.

— Три — за, против — двое, — не удивившись ответу мужа, словно давно зная о мучивших его сомнениях, ответила Анна Сергеевна.

— Я еду в Вологду, — решительно сказал Васильев. — Надо своими глазами посмотреть, тут Бориска прав. Кота в мешке брать не буду.

— Тогда и я с тобой, — жена подошла к нему, и встав за спиной, положила руки на плечи супруга. — Юля останется на хозяйстве, пусть привыкает. А мы погостим у Назаровых. Вы, мужчины, о чем угодно можете разговаривать, но я знаю, как и через кого решаются семейные вопросы. У Никиты две супруги; думаю, найдем, что сказать друг другу.

— Когда Юльку будете пристраивать, торгуйтесь! — хохотнул Борис. — Быть третьей в очереди — не сладкая доля!

— Язык я тебе точно укорочу, — тяжело взглянул на него Николай Егорович. — Или вышвырну из семьи за непотребство! Думай, о чем тарахтишь!