Будет больно - Юлия Еленина

Вспоминаю его смуглую кожу с капельками воды, усмехающиеся черные глаза, выступающие тазовые косточки над краем белого полотенца, а потом… Я даже сжимаю футболку внизу живота, потому что меня будто скрутило схваткой — так остро реагирую на воспоминание о подтянутых ягодицах и увиденном мной члене.

Я сумасшедшая? Скорее всего, да. Иначе это не назвать.

На этот раз я даже сгибаюсь от острого ощущения, как стянуло живот. Озабоченная психопатка!

— Тебе плохо? — слышу за спиной.

Катись отсюда, ох, катись…

Тушу сигарету и хочу уйти, но Вадим перехватывает мою руку чуть выше локтя и спрашивает:

— Есть парадно-выходной наряд?

— Что? — не понимаю я.

— В соседнем городе сегодня одно мероприятие, связанное с моей работой. Хочу, чтобы ты поехала со мной.

Смотрю на Вадима с полминуты. Не знаю, что и думать. То ли он меня опять разводит, то ли еще какая стратегия. Я уже не понимаю, чего ожидать.

— Зачем? — спрашиваю наконец-то.

— Чтобы на тебя все дрочили, пока я заключу выгодную сделку.

— Это комплимент?

— Можно и так считать.

— А твои девушки не годятся? — не сдерживаюсь я, хоть понимаю, что звучит с нотками ревности.

— Они не годятся. Таких можно один раз трахнуть, но вот чтобы взглядом отыметь и мысленно… Тут ты лучше всего сгодишься.

— Охренеть, — только и могу сказать я, но понимаю, что, возможно, могу потом это использовать. — Ладно, давай съездим, все равно делать нечего, — равнодушно бросаю и иду в дом, а мне в спину доносится:

— В десять будь готова.

Не оборачиваясь, пальцами над головой показываю «ок» и иду наверх.

Что же ты, мальчик, опять задумал? Хотя выглядит так, будто просто решил наладить контакт и снова сделать вид, что ничего не произошло.

Я смотрю на свои вытянутые руки, но не могу унять дрожь. В последнее время со мной такое часто случается, хотя сейчас вроде бы и повода нет. Неужели меня просто испугала собственная реакция?

Все было же нормально, мы даже поговорили как нормальные люди. Но с Вадимом за день столько событий и эмоций, что уже путаешься. Путаешься в себе, в его мотивах, ищешь подтекст, издевку.

Итак, он меня куда-то пригласил по своей работе. Насколько я помню — он программист.

И что меня ждет? Кучка ботаников, разговоры на непонятные мне темы? Прием — дело такое, что не угадать, кто и кому будет нужен. Но Вадим уверен, что я помогу ему заключить какую-то сделку. А своими мозгами сработать слабо? Когда надо, он хорошо думает, даже слишком хорошо.

Ладно, чем не способ наладить контакт? И заодно, надеюсь, у Вадима появятся дела, которые отвлекут его от моей скромной персоны. Может, ему даже снова придется уехать… Эта мысль греет душу, и я готова флиртовать хоть целую ночь, только бы это помогло мне избавиться от Вадима.

Открыв шкаф, осматриваю критично свой гардероб. Обойдусь без пафоса — классика всегда в моде, только добавлю пару штришков. Черное платье, широкий красный пояс и красные туфли.

Без пяти десять раздается стук. Как деликатно, мать его!

Открываю дверь и даже теряю дар речи на минуту. В костюме Вадим выглядит… хм, впечатляюще. Даже старше своего возраста. «А он симпатяга», — хихикает внутренний голос.

Мы рассматриваем друг друга, а потом черные глаза останавливаются на моих губах, и Вадим усмехается.

— Что? — спрашиваю с вызовом.

Вот не хотела же никаких стычек! Но он может вывести даже без слов.

— Мне всегда казалось, что блондинка и красная помада — это вульгарно, но тебе идет. Думаю, каждый встречный мужик мысленно примеряет твой рот к своему члену.

И снова… Это комплимент или что? Обидеться бы сейчас и захлопнуть дверь — пусть сам заключает свои сделки. Но почему-то я спрашиваю:

— Ты тоже?

— Боюсь, мой член в твой рот не поместится.

— Пф, — фыркаю в ответ. — Поменьше гонору.

Обойдя Вадима, спускаюсь вниз и выхожу во двор. Вот что за дурацкий разговор? Детский сад, честное слово, а я все равно не могу промолчать. Провокатор чертов! Его бы таланты в нужное русло…

— Даже не представляю, о чем ты так замечталась, учитывая наш разговор наверху, — появляется следом за мной на крыльце Вадим.

Наверное, рассчитывает, что я отвечу что-то вроде: «Точно не о твоем члене».

Придурок! Молчи, Лиза, молчи. Не стоит снова заводить разговор об этом.

Ставлю дом на сигнализацию, иду к машине. И снова джентльменский жест — Вадим открывает мне переднюю дверь. Меня это удивляет, но я не показываю. Странно все, в нем как будто пытаются ужиться взрослый мужчина и мальчишка.

Мы едем молча, под тихую музыку, и я бросаю редкие взгляды на Вадима. Не знаю зачем, но мне кажется, что это поможет понять его. А потом вдруг прошу:

— Расскажи, чем ты занимаешься.

Короткий взгляд в мою сторону, полный недоверчивости, но хоть обошелся без своей фирменной ухмылки.

— А тебе зачем?

Пожимаю плечами.

— Нет, ну если ты работаешь на ФСБ и это секретная информации…

— Интересное предположение, — смеется Вадим. — На самом деле я занимаюсь всем понемногу. Могу сайт склепать, могу программу написать, могу игру даже создать. Заказы есть, очень хорошие заказы, так что с голоду не сдохну. А если сегодня договорюсь с одним человечком, то вообще буду в шоколаде, — он на секунду поворачивается ко мне и подмигивает.

Как озорной мальчишка сейчас в предвкушении новой игрушки — и я не могу сдержать улыбку. Так, стоп! Не хватало начать ему симпатизировать, хотя в данный момент тонна обаяния перебивает доводы разумы. Но я закалена — давно не верю милым людям. И Вадим может через пять минут снова выкинуть какой-нибудь фортель. Меня, кажется, никто и никогда так не катал на эмоциональных качелях, как этот мальчишка. Хоть ты на лбу ему напиши: «Организую эмоциональную встряску. Недорого».

— То есть ты живешь только на свои деньги? — возвращаюсь к разговору, чтобы отвлечься от мыслей об обаянии Вадима.

— Есть у меня карта, выданная отцом, но я ею пользовался в последний раз года три назад.

Замолкаю, отворачиваясь к окну. Почему меня его слова выбивают из колеи, если я знаю, как никто, что внешность обманчива? И что за странное чувство поднимается в груди? Уважение, что ли?

Остановись, Лиза. Он час назад вел себя как полный придурок, а теперь я за пару нормальных фраз готова проникнуться?

— Что, — слышу уже с насмешкой, — думала обо мне хуже, чем я есть на самом деле?