Пиксель. История одной точки - Элви Рэй Смит

В работе принимали участие еще двое моих коллег по лаборатории, Лэнс Уильямс и Гарланд Стерн. Лэнс добавил плавно плавающий по экрану язык, а Гарланд сделал двумерную оцифровку в реальном времени аналоговой видеозаписи, запечатлевшей сына Эмша, Стони (в его честь фильм и получил название). Гарланд использовал ту же методику оцифровки видеокадров и то же оборудование, которое применялось для работы с рисунками аниматоров в системе «сканируй и раскрашивай». Он взял пиксели из реального мира с монохромной видеокассеты, а не сделал их на компьютере. Но он прогнал набор из серых пикселей через 8-битную цветовую карту для получения эффекта псевдоцветной радуги. Таким образом, в фильме «Sunstone» смешивались обработанные изображения и компьютерная графика Цифрового Света.

«Sunstone» стал первым образцом цветной растровой графики в коллекции нью-йоркского Музея современного искусства. Это не цифровое видео (такового еще не существовало), но каждый кадр в нем — это растр из пикселей, а следовательно, Цифровой Свет. Только сам носитель еще не был цифровым. И не мог стать таким до Великой цифровой конвергенции, когда в 1998 году появился стандарт HDTV — телевидения высокой четкости.

Для создания «Sunstone» мы использовали три различные технологии Цифрового Света: двумерные интерактивно нарисованные пиксели, оцифрованное видео в реальном времени и трехмерную компьютерную графику, сделанную не в реальном времени.

Нарисованные пиксели создавались с помощью Paint3. Пиксели из видео оцифровывались в режиме реального времени с помощью системы, которую Гарланд Стерн сделал для аниматоров Нью-Йоркского технологического института. Но в 1979 году силы закона Мура еще не хватало для рендеринга полноценных длительных трехмерных анимационных сцен из нескольких объектов с удалением артефактов дискретизации. Конечно, нечто похожее уже появлялось, но еще не было полноценной реализации. Поэтому я написал программу под названием Texas (сокращение от Texture-Applying System — Система наложения текстур). Она упрощала наш воображаемый мир до двумерных плоскостей, встроенных в трехмерное пространство. Я называл каждую плоскость «планом», как в сценической постановке, а все вместе они образовывали «набор декораций». На каждом плане отображалась картинка в виде текстурной карты. При изменении текстуры в каждом кадре на плане отображалась двумерная анимация, перемещавшаяся в трехмерном пространстве. В трехмерной сцене допускается какое угодно расположение планов. В этом стилизованном мире действовала Центральная Догма: виртуальная камера располагалась за сценой, и все, что открывалось ее обзору, преобразовывалось с учетом линейной перспективы в окончательные кадры для видеоизображения.

Рис. 7.32

Чтобы вы осознали, какие мучения мы претерпевали (даже с ограничениями в виде плоских планов), скажу лишь, что рендеринг последовательности взрывающихся кубов в «Sunstone» занял 56 часов, хотя на экране она длилась всего 18 секунд. Но это была трехмерная растровая графика с текстурным отображением и полным сглаживанием. На трех гранях куба, вращающегося в пространстве, демонстрировалась двумерная анимация: одна грань содержала анимацию, нарисованную вручную Эмшем, другая — видео в реальном времени, снятое Гарландом Стерном, а третья — анимированное солнце, которое сделал я.

Эмш покинул лабораторию в конце 1979 года, чтобы стать ректором Калифорнийского института искусств, той самой первой частной высшей школы, которую Уолт Дисней специально основал, чтобы готовить аниматоров для своей студии. Вначале я ездил туда, чтобы повидаться с Эмшем, а в 1990 году приехал, чтобы поделиться воспоминаниями о нем и оплакать его смерть вместе с сотнями других людей. Калифорнийский институт искусств будет иметь огромное значение для нашей истории. И тот стиль работы, который практиковали мы с Эмшем, предвосхитил сочетание художественного и технического творчества, которое в итоге так замечательно сработает в Pixar.

Джим Кларк разворошил осиное гнездо

На протяжении последних двух лет в Нью-Йоркском технологическом институте происходили тревожные события. Эд Катмулл пригласил на работу Джима Кларка, доктора наук из Юты, чтобы тот разработал в нашей лаборатории наголовный дисплей, такой же, как у Айвена Сазерленда. Благодаря присутствию Джима мы обнаружили, что наш покровитель дядя Алекс тоже был мелким тираном, хотя и не шел ни в какое сравнение с Наполеоном, Сталиным или Дядей Сэмом.

Появление Джима стало для меня большой неожиданностью. Он приехал из Техаса и говорил с тем же южным акцентом, что и я. Мы как земляки быстро нашли общий язык. Он вырос в Плейнвью, штат Техас, примерно в 80 милях к востоку от моего родного города Кловис, штат Нью-Мексико. Однако на этом наше сходство заканчивалось. Джима выгнали из средней школы Плейнвью за драку. Он поступил на службу в военно-морской флот, где результаты теста на интеллект показали, что он очень умный человек. Поэтому он продолжил учебу в вечерней школе, добился приглашений от нескольких колледжей, а в итоге получил докторскую степень по компьютерной графике в Университете Юты.

Но в Нью-Йоркском технологическом институте работа у него не задалась. Он почти сразу испортил отношения с Александром Шуре. По прошествии многих лет я понимаю, в чем причина. В отличие от остальных сотрудников нашей лаборатории, Джим обладал мощным предпринимательским даром. Шуре увидел в нем конкурента, а не сотрудника. Джим быстро обнаружил проблему, понял, что не найдет общего языка с Шуре, и приступил к поискам другой работы. Письма потенциальным работодателям он писал прямо в лаборатории на текстовом процессоре, который совсем недавно вошел в обиход.

Однажды утром Шуре ворвался в лабораторию, размахивая ворохом распечатанных писем, обвинил Джима в намерении украсть наши секреты и реализовать их в другом месте, после чего объявил о его увольнении. Нам все происходящее казалось какой-то чудовищной нелепицей. Джим ни от кого не скрывал, что ищет другую работу. И он был слишком умен, чтобы пытаться украсть наши технологии. Наш «секрет» заключался в лучшем на тот момент аппаратном обеспечении. Все идеи, реализованные на этом оборудовании, были общественным достоянием. Короче говоря, мы не поверили обвинениям дяди Алекса.

Мы также недоумевали, откуда взялись распечатки. Сам дядя Алекс вряд ли стал бы заниматься цифровым шпионажем. Напрашивался только один вывод: у нас в лаборатории завелся крот! Мы строили догадки, но так ничего точно и не узнали. Это, впрочем, уже не имело значения, поскольку увольнение Джима открыло для нас новую ипостась Александра Шуре — злую и мстительную. Он поступил с нашим другом несправедливо, поэтому у каждого в голове зажегся предупредительный красный сигнал. Что касается предпринимателя Джима Кларка, то он впоследствии стал сооснователем Silicon Graphics, компании по производству аппаратного обеспечения, сыгравшей важную роль в развитии компьютерной графики, а затем Netscape, компании-первопроходца в области интернет-браузеров.

Тайные поездки к Диснею

Наши сомнения относительно