Ковчег детей, или Невероятная одиссея - Владимир Липовецкий

Солнце и поезд мчались друг другу навстречу.

Ничто не мешало их движению. Небо было открытым, а пустыня — ровной. Когда же они встретились, солнце на мгновение словно застыло над платформой, в самом центре которой расположились мальчик с собакой.

Подмигнув, солнце сказало:

— Я знаю, вам очень жарко. Вот почему я ухожу на запад. В другую сторону. Но мы еще встретимся. И завтра, и послезавтра… И еще много раз.

Грузовой состав мчался от западного побережья Америки к восточному со скоростью тридцать сухопутных миль в час. Жаркие дни сменялись прохладными ночами… Менялись границы штатов… Однажды проснувшись, они увидели вместо пустынной равнины панораму Скалистых гор… Это был штат Колорадо. Пока перед ними не открылись Великие американские озера…

Как ни хочется мне продолжить рассказ о путешествии мальчика и собаки на поезде через всю Америку, но я вынужден остановиться. Иначе получилась бы книга в книге.

Скажу лишь, что, оставшись без воды, Федя и Кузовок обратились за помощью к машинисту паровоза. А он их уже не отпустил. Федя сделал остановку в штате Юта, где его хотели принять в братство мормонов. В Чикаго он был задержан полицией и едва не потерял Кузовка. Но везение и на этот раз было на стороне Феди Кузовкова. На помощь ему пришел Красный Крест, и он оказался в Нью-Йорке раньше парохода. И встречал «Йоми Мару» на причале вместе с собакой. На этот раз не скрываясь ни от полиции, ни от друзей…

Если бы солнце посмотрело налево, то увидело бы в ста милях южнее еще один поезд. Он шел с той же скоростью и в ту же сторону — к Атлантическому побережью.

Второй состав был пассажирским.

Даже всевидящее солнце не могло бы проникнуть сквозь крыши вагонов, чтобы узнать, какова она — жизнь на колесах. Не могло оно знать и того, что мальчик и собака хорошо знакомы с двумя пассажирами из второго состава.

Это, конечно же, были Райли Аллен и Мария Леонова. Они покинули Сан-Франциско в тот же вечер, что и Федор Кузовков. Но последний день их пребывания в Калифорнии был совсем другим. В те часы, когда мальчик убивал время на пропахшем известью складе, Аллен знакомил девушку с городом.

Сначала (об этом попросила Мария) они гуляли в стороне от парадных улиц.

— И это вы называете окраиной? — изумилась она.

— Таков Сан-Франциско! — развел руками Райли. — Каждый клочок земли здесь на вес золота. Смотрите, как плотно стоят друг к другу дома. Как в Голландии.

— Сколько света и голубизны!

— Нам повезло. Летом здесь часто бывают туманы. На самом деле это суровый берег. Каждый дом и каждый камень продуты ветром.

— У людей такие добрые и приветливые лица…

— Я тоже так думаю. Хотя многие считают Сан-Франциско городом чудаков и неудачников.

Они подошли к подножию крутого холма. Марии захотелось прокатиться на трамвае.

— Удивительно, как он легко взбирается наверх, — сказала она, высунувшись из окна.

— Когда-то это делали лошади. Слава Богу, над бедными животными сжалились и вместо конки придумали трамвай.

Затем они вышли на улицу, где двухэтажные викторианские особняки льнули друг к другу. Райли и Мария тоже невольно прижались друг к другу. Мария смущенно посмотрела снизу вверх.

— Мне хочется пить…

— И, конечно, есть, — сказал Райли, посмотрев на часы. — Я осел! После ланча прошло целых четыре часа. Но ничего, мы наверстаем упущенное. Я знаю уютный ресторанчик на Норд-Бич. Там морская кухня. И должен сказать, очень изысканная.

— И, наверно, очень дорогая?

— Все в этом мире стоит денег. Сан-Франциско считают ресторанной столицей Америки. И если, Мария, вы не попробуете здешних блюд, — считайте, что не побывали в Калифорнии.

Вскоре они оказались в зале, где никто не пытался вести себя сдержанно. Шум стоял невообразимый.

— И это вы называете уютным ресторанчиком? — Мария приложила ладони к ушам. — Мне кажется, мы попали в мужской клуб.

— Да, сюда приходят не для свиданий, а для деловых встреч. Но я журналист, и мне захотелось снова побывать в этой атмосфере. Простите…

— Мне и самой интересно. Все так непосредственно.

— Давайте и мы будем чувствовать себя раскованно. Для начала — посмотрите меню.

— Тут много страниц… Целая книга! Я не знаю, что заказать.

— Вы не первая, кто так говорит, — сказал с гордостью официант. — У нас огромный выбор блюд и напитков. На любой вкус.

— Что вы посоветуете?

— Мой совет покажется вам неожиданным. Откройте меню, любую страницу. И ткните пальцем. Наугад.

— И что дальше?

— А я опишу блюдо.

— Это похоже на детскую игру, — сказала Мария.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Райли, раскуривая трубку. Мария закрыла глаза и сделала, как ей посоветовал официант.

— Филе морского окуня, — сказал он, взглянув в меню. — Вот как его готовят наши повара. Они обмакивают рыбу в кляре с перцем, базиликом, тимьяном и чесноком… Затем опускают в горячее сливочное масло… После чего жарят на раскаленной сковороде. Получается очень вкусно. Пальчики оближешь. Могу добавить, что окунь свежий. Еще утром он плавал в заливе и не подозревал, что попадет на наш стол.

— Несите, — махнул рукой Райли. — У нас такой аппетит, что мы вашу рыбу готовы съесть живой! Да, вот еще что, — остановил он официанта. — Принесите мороженое. И побольше… Лучше ассорти с фруктами.

— Как вы угадали, что я хочу мороженого? — спросила Мария после того, как официант ушел.

— Помните порт Муроран, ресторан «Фуки-Нуки» на берегу залива и юную девушку, которая уже два года не пробовала мороженого и забыла его вкус?

— Я так волновалась тогда… Первое в моей жизни посещение ресторана… Да еще в Японии. Но больше всего я запомнила ваш подарок — кимоно.

— Вы его уже одевали?

— Только в каюте, перед зеркалом.

…До отхода поезда оставалось еще несколько часов, и Аллен предложил зайти в редакцию газеты «Сан-Франциско кроникл». Там работает его приятель.

— Тома я знаю с детства. Нас многое связывает. Но в последнее время мы потеряли друг друга.

— Вы его предупредили о нашем приходе?

— Нет. Наш визит будет для него неожиданным.

— Наверно, я помешаю вашей встрече?

— Совсем наоборот. Том — светский человек. Он всегда в гуще событий. Бывает на приемах. Пишет о спектаклях и выставках. Мне важна его осведомленность. Пока мы были в море, я отстал от жизни.

Мария ожидала увидеть светского льва. Но друг Аллена оказался невысоким, к тому же с сутулой спиной. Но его глаза, умные и ироничные, восполняли все недостатки внешности.