Шабаш Найтингейл - Виолетта Стим

нового Ковена, чтобы убедиться в их безоговорочной поддержке избранного магистра.

Из Англии долетали обрывочные сведения о том, что король Генрих VIII уже снарядил корабль на поиски мятежных баронов, осмелившихся лишить страну волшебной поддержки, да и к тому же откусивших крошечный кусочек ее бесценных земель.

Угроза того, что все могло пойти не так, никуда не исчезала, но, как ни странно, Деми чувствовала себя на удивление спокойно. Обретенная магия будто бы подпитывала ее изнутри неугасаемой энергией, не позволявшей уставать от новых обязанностей. Она больше не являлась человеком и ощущала себя иначе. Увереннее, сильнее, взрослее. Так, как если бы вернула давно утраченную частичку себя, делавшую ее личность цельной и гармоничной.

Проснувшись как-то утром слишком рано, она оделась в домашнее платье, накинула плащ с капюшоном, взяла плетеную корзинку и потихоньку выскользнула в сад.

Компания травы, покрытой прохладной росой, и цветов, еще только раскрывавших свои бутоны навстречу солнцу, действовала на нее умиротворяюще. Деметра жила в прошлом уже больше двух недель и до сих пор не привыкла к тому, что могла их видеть.

Ходя по узким тропам и слушая щебетание птиц, она думала обо всем, что им пришлось и, возможно, еще придется пережить. Размышляла о Тристане Найтингейле – наследнике рода Мерлина и Дориане Далгарте – наследнике рода короля Артура. Об обманщике Абатисе Монтекью, решившем разрушить старый уклад жизни и встать во главе нового, лишь бы потешить свою гордыню… И Гордоне Эмброузе, чьи понятия о чести и справедливости привели его семью к гибели.

Ноэлин… Милая Ноэлин… Ее было жаль больше всего. Девушка пала невинной жертвой чужих жестоких амбиций, не успев вырастить сына и родить дочь. На память от нее остался только сад. Прекрасный сад, о котором Деметра пообещала себе заботиться, сколько сможет.

Не так давно она обнаружила заросли мяты, сразу за розовыми кустами, в тени окружавшей замок стены. И теперь сорвала несколько больших пучков. Веснушчатая горничная, которую, как выяснилось, звали Лэсли, сказала ей, что их можно засушить и заварить в горячей воде, сделав приятный и нежный на вкус отвар. Такой травяной чай мог стать отличной заменой противному горькому элю, подаваемому здесь в любое время суток.

Деми сложила травы в корзинку и прошла чуть дальше, к фонтану, где недавно посадила белые лилии в память о погибшей подруге. Им еще было рано цвести, однако, не без поддержки чар, стебли уже вытянулись высоко вверх.

Присев возле них, Деметра провела ладонью по гладким зеленым листьям, наблюдая за тем, как они еще больше увеличиваются, а из крупных бутонов рождаются удивительные белоснежные цветы. Она уговаривала себя использовать магию как можно реже и не забывать о том, что значит быть человеком… И все равно никак не могла пока с ней наиграться, словно ребенок, дорвавшийся до особо желанного подарка.

Магический амулет в виде цепочки, которым она сейчас пользовалась, был снят с шеи одного из мертвых стражников, и это было неприятно. Деми хотела бы завести собственное украшение, сумевшее отразить ее характер, но времени на его поиски пока не хватало.

Она вскинула голову, заслышав мелкие шаги по тропинке, и поднялась, посмотрев на бегущего к ней маленького темноволосого мальчика с серыми глазами. Вслед за ним семенила пожилая служанка-няня.

– Леди с Авалона! – радостно воскликнул Делмар, протягивая к ней руки, и Деметра подхватила малыша так же, как это делала Ноэлин.

Она позаботилась о том, чтобы спрятать мальчика сразу после своего чудесного воскрешения, и Абатис Монтекью не смог найти его. Теперь будущему родоначальнику семьи Далгартов опасность уже не грозила.

– Вы можете вернуться в свои прежние покои, – сказала Деми служанке, когда та подошла ближе. – Я прослежу за тем, чтобы вас никто не беспокоил.

– Вы сущий ангел, миледи, – проговорила пожилая женщина. – Благодарю вас.

Солнце поднималось выше, и скоро Деметра была вынуждена покинуть малыша и его няню. Она вернулась в замок, передав корзинку с мятой на кухню, чтобы травяной чай успели приготовить к завтраку, и отправилась одеваться при помощи горничных в уже дневное, привычное и тяжелое, бархатное платье.

Еду подали не в главном холле, а в небольшом зале сразу за ним, где по приказу Деми была обустроена полноценная столовая с красивым дубовым столом и резными стульями. С некоторых пор ей не хотелось принимать пищу на виду у стражников и прислуги.

Остальные обитатели замка, впрочем, своих привычек не меняли, и в новой столовой собрались только Деметра, Дориан и… Абатис Монтекью.

Новый глава Верховного Ковена, магистр Абатис выглядел великолепно в своем роскошном алом наряде и в золотой короне в виде тонкого обруча, украшенного мелкими драгоценными камнями. Самоцветы причудливо переливались, когда на них попадали солнечные лучи, а длинные светлые волосы мужчины были уложены волосок к волоску. Несмотря на поистине королевский вид, выражение лица у главного правителя казалось крайне недовольным.

Деми поприветствовала его миловидной улыбкой и, сев рядом с Дорианом, приступила к завтраку. На этот раз подали пирог с ветчиной, мягкий сыр с орехами и медом и заварной крем с голубикой на десерт. Пирог особенно удался, а мятный чай и вправду был очень приятен на вкус, так что настроение у Деметры быстро стало отличным.

Дориан ее радости не разделял.

– У нас так и не получается склонить Тристана Найтингейла на свою сторону, – сказал он, доливая себе еще эля. – Сегодня я вновь разговаривал с ним – бедняга все так же намерен мстить. А Хэлл Рейвен и Элизабет Старлинг его поддерживают.

– А может, нам самим попробовать зачаровать эту сферу? – с улыбкой спросила Деми. – Пустая сфера и устройство с кристаллами у нас уже есть.

– Остроумно, – приподнял бровь Дориан. – Тринадцати Первым необходимо создать Нью-Авалон до того, как король Генрих доберется до острова. А значит, осталось всего несколько дней, как всегда.

– Тринадцати Первым, Дориан, – напомнила Деметра и сделала глоток чая. – А сейчас в Верховном Ковене всего одиннадцать человек, по вине нашего дорогого Абатиса.

Мужчина смерил ее яростным взглядом, но ответить ничего не смог.

– О, не надо на меня так смотреть, – усмехнулась Деми, заметив буравящие ее глаза магистра. – Вы хотели стать королем, и вы им стали. Вам не на что жаловаться. Будьте паинькой и продолжайте украшать своим величественным видом Верховный Ковен.

– Мы все равно не могли принять в Ковен ни Хэлла, ни Элизабет, ни Гордона. И тем более не могли пригласить Тристана, как бы ему этого ни хотелось. В финальном списке никого из них не было, – ответил Дориан и, тоже обратив внимание на Абатиса, перевел