Оникромос - Павел Матушек

самом деле с кем-то дрался. Но еще страннее было то, что вместо левого рога у Хессируна была какая-то странная продолговатая вещь, излучавшая золотой блеск полуденного солнца, который просачивался сквозь густую листву древесных Тихо Зеленых. Прошло какое-то время, прежде чем Тертелл пришел к выводу, что эта штука, скорее всего, пуста внутри и просто оказалась надета на рог Хессируна, когда тот упал в яму.

– Чего это вы на меня так уставились? – спросил Хессирун, который не понял, что происходит, и, похоже, не расслышал ехидного вопроса.

– У тебя что-то на голове, – заявил Асерем, и его приспешники громко расхохотались.

– Я? Я ничего не чувствую, – сказал Хессирун и смерил Асерема гневным взглядом. – Ты опять начинаешь?

Тертелл уловил в его голосе нечто новое, едва уловимую тень твердости, которой раньше не было.

– Да ладно, стоит ли переживать из-за этого, – сказал Тертелл. – Лучше расскажи мне, как выглядела эта светящаяся вещь на дне лунки, которая привлекла твое внимание.

– Не знаю, я видел только золотое сияние, продолговатое золотое сияние.

Тертелл кивнул.

– Ну, что ж… Боюсь, то, что там было, попало на твой рог.

– Но как это?! – изумился Хессирун и тут же принялся истерически трясти головой и закатывать широко раскрытые глаза. Казалось, он нелепо пытается рассмотреть свои рога, что по понятным причинам было невозможно, и его диковинное поведение вызывало лишь очередные взрывы хохота.

– Прекрати! – рявкнул Тертелл, разрываясь между чувством смущения и необходимостью защитить друга, который легко подставлял себя под атаку.

Помогло. Хессирун осекся и перестал делать из себя посмешище.

– Я ничего не вижу, – признался он, запыхавшись.

– В жопу загляни, идиот, – фыркнул Асерем.

– Это ты со мной разговариваешь, квадратный недоумок? – спросил Хессирун голосом, тяжелеющим от нарастающего гнева.

– А ты видишь здесь другого идиота, который позорит всё стадо? Тебя давно должны были выгнать из нашей семьи, но у Тазама, похоже, слишком мелкие яйца, чтобы это сделать. Будь, наконец, настоящим козимандисом. Сделай хоть одно доброе дело для этого стада и уходи. Все будут тебе благодарны.

Хессирун прищурился и медленно двинулся к Асерему. В воздухе повисло явно ощутимое напряжение. Тертелл встал у друга на пути и попытался вразумить его.

– Что ты делаешь? Пошли отсюда, пока кто-нибудь из нас не пострадал.

– Ты лучше послушай его, – сказал Асерем, но, судя по голосу, он уже не так был в себе уверен.

– Не собираюсь, – коротко ответил Хессирун, обошел Тертелла и приблизился к Асерему, не сводя с него глаз.

Тертелл удивленно посмотрел на него. «Что здесь происходит?» – мысленно спрашивал он себя. Это была не нормальная ситуация. Хессирун был не в себе. Он вел себя как какой-то чужой козимандис. Было видно, что Асерем тоже смущен его агрессивной позой, неуверенно переступает с ноги на ногу и, вероятно, если бы только мог, превратил бы все в шутку и с достоинством удалился. Но такой возможности не было. Хессирун не выказывал страха, не прижимал уши и явно стремился к столкновению. Он остановился перед Асеремом, и тот воскликнул:

– Не провоцируй меня, а то пожалеешь!

– Посмотрим…

Ответ Хессируна уже не оставлял никаких сомнений в том, чем это должно закончиться. Тертелл сглотнул слюну. Разум подсказывал ему, что сейчас следует осмотреться, нет ли где-нибудь поблизости Тазама, единственного козимандиса, который мог бы встать между ними и предотвратить эту схватку, но он боялся даже моргнуть, чтобы не упустить момент, когда вся ярость неизбежной стычки будет выпущена на волю. Напряжение становилось невыносимым. Резкий запах феромонов щекотал ноздри. Противники стояли очень близко друг к другу, и не было места для разбега, поэтому Тертелл подозревал, что первый козимандис, который не выдержит напряжения, подпрыгнет и встанет на задние ноги, чтобы использовать вес тела и атаковать рогами сверху.

Он не ошибся.

Асерем поднялся вверх, чтобы нанести удар, но Хессирун, который был несколько выше противника, выдвинул голову вперед, подцепил своими рогами рога Асерема и с огромной силой скинул его вниз. Все произошло так стремительно, что блестящий предмет, надетый на рог Хессируна, превратился в смазанную полоску жидкого золота. Асерем покачнулся, но сумел устоять на ногах и молниеносно уперся копытами, готовый к бою. Но Хессирун словно ждал этого. Он отклонил голову влево, и их рога расцепились. Этого Асерем не ожидал. Он потерял равновесие, отлетел назад и растерянно присел на ляжки. Хессирун не дал ему времени остыть и понять, что происходит. Тремя мощными прыжками он сократил расстояние и с размаху вонзился рогами в ребра Асерема. Сила удара была настолько велика, что того подбросило вверх, перевернуло в воздухе и с глухим стуком опрокинуло на спину. В страшной тишине Хессирун подошел к лежащему Асерему. Тертелл почувствовал холодные искры, пульсирующие вдоль позвоночника, и понял, что это еще не конец. Хессирун поднял копыто и одним ударом сломал левый рог Асерема. Затем снова поднял свою ногу, но его остановил властный голос.

– Довольно! Ты не должен был этого делать. Он уже получил свое.

Все обернулись к тому, кто произнес эти слова. Тазам стоял на опушке леса в окружении нескольких своих любимых козимандисок. Казалось, они только что вышли из зарослей древесных Тихо Зеленых. Главный козимандис не проявлял беспокойства. Он выглядел довольно опечаленным.

– Нельзя оставить вас ни на минуту, и вы сразу же начинаете разбираться. Хотя от тебя я такого не ожидал…

Хессирун смотрел на вождя так решительно и непреклонно, что Тертелл начал опасаться, что он с ним тоже захочется сразиться. Тазам прочел его взгляд точно то же самое.

– Со мной тоже хочешь попробовать? – спросил он.

Хессирун медленно опустил ногу. Он по-прежнему молчал, и не только Тертелл задумался, какие мысли клубятся сейчас в его голове.

– Не вопрос, мы можем это сделать, – спокойно заявил Тазам, – но если ты победишь меня, а потом не позаботишься о стаде должным образом, то против тебя будут все козимандисы и все козимандиски. Понимаешь?

– Да, – тихо ответил Хессирун. Внезапно он стал меньше, как будто из него вышел весь воздух, а вместе с ним и все напряжение. – Я не этого хочу. Я не стал бы хорошим лидером. Это невозможно, я… я… я не хотел его так сильно…

Тазам подошел к Хессируну, внимательно посмотрел на Асерема и сказал:

– Он поправится, он только немного потрепан. Больше всего пострадало его чувство собственного достоинства, которое будет ныть до тех пор, пока рог не отрастет. Но ты, Хессирун, если ты все еще признаешь мою власть, ты должен сделать то, что я тебе скажу.

– Да, Тазам, конечно… – ответил Хессирун, опустив