Замки из песка - Анастасия Князева

– Мери, – повторяет мое имя, легонько сжимая за плечи. – Мери, взгляни на меня…

Машинально запрокидываю голову, чтобы встретиться с ним глазами. Вижу, что он беспокоится за меня, но не придаю этому значения. Слишком больно. Моя грудь горит от тоски, ребра с трудом удерживают рыдания, готовые в любую секунду вырваться наружу.

– Это все игра, – не понимаю смысла его слов. Слезы уже катятся по моим щекам, оставляя на них мокрые дорожки. – Все не по-настоящему, девочка. Верь мне, малышка. Прошу тебя. Ты должна мне помочь, Мери. Ты обещала, – подушечками больших пальцев он торопливо смахивает мои слезы, чтобы никто посторонний их не увидел. – Доверься мне, – последние слова Игорь выдыхает мне прямо в губы…

Дмитрий

Я думал о том, как бы сложилась моя жизнь, не родись я с золотой ложкой во рту. Что было бы, не будь я сыном Владимира Лебедева? Этот вопрос впервые возник в моей голове, когда мне было всего двенадцать лет. В одну из холодных питерских ночей, когда вся школа спала крепким сном после трудного учебного дня.

Мне не спалось. Снова. Я лежал в своей постели, устремив невидящий взгляд в потолок, и пытался стереть из памяти все неприятные эпизоды, связанные с моим происхождением. В голове, будто эхом, звучал настойчивый голос бабушки, которая требовала от меня полного подчинения и соответствия своей великой фамилии. Она никогда не была мне другом или наставником, какими обычно принято изображать в сказках бабушек. Лидия Игнатьевна скорее соответствовала образу злой ведьмы, чем феи-крестной…

Пытаюсь вспомнить, когда в последний раз видел на ее лице улыбку одобрения или признания. Но ничего, абсолютная пустота. Еще много лет назад я решил для себя, что этот человек никогда не получит надо мной власти. В отличие от Игоря, который появился в семье много позже и всеми способами пытался заслужить тепло этой каменно леди, я забросил это гиблое дело.

Всю дорогу до Санкт-Петербурга прокручивал в памяти события прошлого. Далекого и не очень. Вспомнил день, когда впервые увидел своего кузена, узнал, что он – сын дяди Юры…

Был июнь месяц, в школе начались каникулы, и отец отправил меня на лето к бабушке с дедушкой, который на тот момент был еще жив. Для папы бизнес и дела компании всегда стояли на первом месте, а после смерти мамы мы вообще перестали общаться. Он только раз приезжал ко мне в школу, и то, это было из-за приглашения директора. Я подрался со старшими ребятами, и меня взяла под свое крыло социальный педагог. Конечно же, они были обязаны поговорить о случившемся с моим отцом.

Никогда не забуду этот его приезд. Сказать, что папа был в гневе – это не сказать ничего. Таким сердитым я еще никогда его не видел.

После того, как он уехал, так и не сказав мне ни слова, я понял, что остался совсем один. После смерти мамы у меня в этом мире никого не осталось. Я сидел на подоконнике второго этажа и смотрел на автомобиль отца, выезжающий за ворота школы. Тогда, все и закончилось. Безвозвратно…

В дом дедушки меня привез его личный водитель. Дядя Женя был моим единственным другом во всем городе, для которого я не был пустым местом.

– Долго я еще здесь буду? – Спросил у него, еще сидя в машине. Уже тогда я понимал, что в этом доме мне нет места.

Смотрел на водителя и мысленно умолял, чтобы он озвучил мою мечту. Мол, нет, Дим, всего пару дней. Твой отец закончит работу и заберет тебя домой…

Он не ответил, да и этого не нужно было. Я увидел все по его глазам, в которых застыло немое сожаление. Папа не приедет, я ему не нужен.

Открыв дверцу, вышел из машины и медленно побрел к дому. Смотрел на знакомые сад и газон с подъездной дорожкой, обхватил взглядом помпезный главный вход, украшенный колоннами и статуэтками львов. Я не хотел здесь жить, но больше всего на свете мне не хотелось справлять здесь свой день рождения, до которого оставалось чуть меньше двух недель. С тех пор, как мама покинула меня, я возненавидел его всем сердцем. Бабушка сделала для этого все возможное. Вместе с отцом. Они оба постарались на славу.

В памяти всплыл первый день рождения без мамы. Лидия Игнатьевна устроила такое шумное празднование с торжественным приемом, будто только и ждала, когда ненавистная невестка покинет этот мир. В доме и саду играла музыка, все вокруг было украшено цветами и воздушными шарами, она даже аниматоров притащила. Для чего? Чтобы угодить своему единственному внуку? Хотела подарить мне настоящий праздник жизни и света? Нет. Никогда в это не поверю. Она только наслаждалась своей ролью хозяйки, улыбалась гостям и смеялась над их шутками. Ей было плевать на одинокого мальчишку, так и не спустившегося вниз. Я просидел весь день в своей комнате, обнимая мамину фотографию. Мне казалось, что я уже никогда не смогу быть счастлив. Одиннадцатое июня окрасилось в цвет тоски и боли. Я поклялся, что больше никогда не буду его праздновать…

Погруженный в мрачные воспоминания, не заметил, как оказался в просторной прихожей. Действовал я на автомате. Сбросил школьный рюкзак с плеча, избавился от обуви и побрел в сторону лестницы. Мне не терпелось оказаться в своей комнате на втором этаже. Сделать это нужно было до того момента, как меня схватятся и начнется церемония приветствия. Бабушка снова полезет ко мне с фальшивыми объятиями и будет играть роль заботливой сестры милосердия. Потом она заставит меня навестить деда в его комнате, пропитанной противными запахами лекарств и болезни. Он уже несколько лет как прикован к постели, это случилось через несколько месяцев после смерти мамы. Просто однажды он упал и больше никогда не поднимался. В нашей семье не было приятно говорить об этом. Лебедевы вообще мало говорят. Тишина – наша вечная спутница. Она везде. Всегда.

Но сегодня дома было, на удивление, шумно. Из дальней гостиной, которую обычно держали закрытой, доносились два голоса. Один из них я узнал сразу же. Высокий, властный. Он принадлежал бабушке. Мне лишь несколько раз приходилось слышать этот ее тон, которым она любила отчитывать провинившихся слуг, а однажды она так говорила с мамой… Давно, когда я еще был ребенком…

– Ты в своем уме, Юрий?! – Кричала она так, что по моей спине побежали мурашки. Бабушка была в ярости. – Как ты мог связаться с этой потаскухой?! Да еще и позволить ей забеременеть от тебя… Я не могу в это поверить!

Мои щеки заалели от такого цветастого словесного оборота. В школе нас наказывали за любое бранное слово, устав строго запрещал их употребление в стенах пансиона. Но, чтобы бабушка? Я не верил собственным ушам.

– Как ты не понимаешь?! – Отвечал дядя Юра, но чуть более спокойно. В его голосе слышались мольба и неуверенность, что показалось мне очень странным. Вообще, само его присутствие в доме уже было особенным событием. Я знал, что дедушка запретил ему здесь появляться. Конечно же, мне никто ничего не говорил, и тем более не объяснял причин подобного решения, но я часто слышал, как об этом шептались служащие. Говорили даже о том, что дедушка хочет вычеркнуть дядю Юру из числа своих наследников… – Это мой единственный шанс вернуться домой. Если отец узнает, что у меня есть сын, он не оставит своего внука на улице. Этот мальчишка – мой счастливый билет, мама…