Столетняя война - Жан Фавье

Тюшены нашли на больших дорогах других хорошо известных бродяг — последних рутьеров из компаний, «расформированных» Карлом V. Те еще встречались в горах Оверни и Веле, на известняковых плато Руэрга и Керси. Люди, не ведавшие ни ненависти, ни привязанностей — в отличие от беглых горожан, — но готовые к любым грабежам и насилиям, потому что им надо было жить, а другого ремесла они не знали, рутьеры лучше умели вести бои и осады укрепленных городов, чем ткачи или тележники, больше привычные к дракам на перекрестках. Их таланты дополняли друг друга. Бывший солдат обучал военному делу бывшего подмастерье.

Охота на тюшенов открылась в 1382 г., как раз когда Карл VI даровал всеобщее прощение всем, кто вернулся к мирной жизни. В следующем году лангедокские власти Иоанна Беррийского прибегли к беспощадным вооруженным репрессиям и в то же время к штрафам. В Лионе в июле 1383 г. ассамблея уполномоченных от нескольких городов Лангедока не могла не вотировать возобновления сбора эда. В 1384 г. герцог Беррийский и его финансисты сами назначили огромный штраф в 800 тыс. франков, который должен был выплатить за четыре года Лангедок, чтобы искупить свои «преступления». Разложили его так: 468 тысяч на всех, 332 тысячи на самые виновные города. Каждый выкручивался как мог, вводя подымную подать или облагая дополнительным налогом потребление. В частности, тяжелый налог брали при покупке мяса в мясной лавке.

Тогда Иоанн Беррийский организовал масштабную полицейскую операцию для очистки Лангедока от последних тюшенов. Большинство было разгромлено. Те, кто избежал побоища, вернулись к своим прилавкам и постарались, чтобы власти о них забыли. Осенью 1384 г. от Нима до Тулузы вновь воцарился порядок.

На самом деле никакие проблемы не разрешились, разве что консульские власти стали внимательней к беднякам. Отдельные города, прежде не думавшие об этом, произвели оценку имущества собственников. Дело дошло до пропорционального налога на имущество. Еще изобретали хитроумные коэффициенты, спасая от фиска крупнейшие вотчины. В целом тюшены не добились ничего, но они ничего и не требовали. Они терроризировали всех, чьи руки не были мозолистыми. Их бесцеремонно вернули к работе.

Что касается безработных солдат, они сплотили ряды и заново объединились в небольшие отряды, чтобы заниматься грабежом, заменявшим им ремесло в отсутствие настоящей войны. Некоторые даже осмелились найти себе логова, устроились в заброшенных замках или просто создали постоянные базы, удобные как для зимовки, так и для складирования добычи. Вантадур в Лимузене, Ла-Рош-Ванде в Оверни — там устроился Мериго Марше, которого позже публично обезглавят в Париже на Крытом рынке, — стали, таким образом, к 1390 г. незаконными крепостями.

Население окрестностей не преминуло заявить протест. Штаты Оверни отправили депутатов к Карлу VI. Рутьеров выбили из их донжонов. Но этого было мало, чтобы обескуражить Мериго Марше. В следующем году он открыто набрал новые отряды на обычных условиях: никакого жалованья, но гарантированная добыча. В Оверни 1391 г. можно было найти людей, готовых «грабить и обирать».

Английский крестовый поход во Фландрию

Правительство Ричарда II косо смотрело на то, что король Франции овладевает ситуацией. Победа при Розебеке не соответствовала английским интересам во Фландрии, как и подавление восстаний против фиска, который давал королю возможность финансировать политику, а при необходимости и войну. Поэтому английский король благосклонно прислушался к речам Урбана VI и его приверженца, епископа Нориджского Генри Диспенсера, который в то время проповедовал крестовый поход против приспешников дьявола — сторонников Климента VII. Если точней, этот поход был направлен против графа Фландрского Людовика Мальского. Так же в свое время рассуждал Филипп Бургундский, зять этого графа, когда добился, чтобы перед армией французского короля, идущей на войну с фламандскими повстанцами, несли орифламму.

23 февраля 1383 г. в Вестминстере парламент одобрил идею крестового похода. Одни думали о сбыте английской шерсти и о безопасности Кале. Другие искренне верили, что сторонники Климента подрьшают христианское единство. Римская курия хотела вновь получить возможность пользоваться таким финансовым центром, как Брюгге, через который обычно шли папские налоги, собранные в Северной Европе, в Великобритании и в Скандинавии. Уже было понятно, что Францию или Кастилию невозможно заставить силой признать другого папу, и это относилось также к Германии или Англии. Но в пограничных областях силой можно было кое-чего добиться. Фландрия как раз и была такой пограничной областью, где вели бои приверженцы обоих пап и где некоторые города — не самые незначительные — можно было привлечь на сторону того или другого папы.

Поход задержался, потому что встал вопрос, кто будет командовать. Король не был к этому готов. Епископ изъявил готовность, но бароны сомневались в его военном опыте. И многие англичане удивлялись, зачем нападать на Фландрию, где города, враждебные своему графу, охотно признают Урбана, а не на какую-нибудь местность, преданную делу Авиньона.

Экспедиция была готова к весне. Диспенсер принял крест 17 апреля в церкви Святого Павла в Лондоне. Из прихода в приход ходили проповедники. Против похода выступили отдельные противники чрезмерного обмирщения церкви, такие как богослов Джон Уиклиф.

17 мая английская армия высадилась во Фландрии. При епископе Нориджском было несколько капитанов: Хью Калверли, Уильям Элмхем, Томас Тревет. Но Диспенсер был слишком уверен в себе, чтобы прислушиваться к советам военных. Едва собрав четверть ожидаемой армии, под ногами которой путалось множество возбужденных клириков и болтливых нищенствующих монахов, ничем не занятых, он вознамерился сразу же пойти на Гент. 20 мая крестоносцы вступили в город. Они разграбили его.

Фландрия возмутилась. Граф Людовик, находившийся в Лилле, отправил посольство, чтобы потребовать ответа, на каком основании Англия ведет с ним войну. Общее удивление вызвал тот факт, что именем креста разгромили город, отнюдь не отличавшийся особыми симпатиями к Клименту. Епископ ответил: всех, кто встанет на сторону Урбана, пощадят. Потом он повел свою армию на другие города. Англичане заняли Дюнкерк, Берг, Бурбур, Кассель, Поперинге. 8 июня они осадили Ипр.

Людовику Мальскому снова ничего не оставалось, кроме как обратиться к королю Франции, фактически к Филиппу Бургундскому. Сбор королевской армии был назначен в Аррасе на 15 августа. Епископ Нориджский не нуждался в том, чтобы ему повторяли дважды: 10 августа, узнав, что Карл VI уже покинул Париж, он снял осаду с Ипра и отошел к Бергу и Бурбуру.

8 сентября французы отбили Берг. Через неделю, после попытки дать отпор и нескольких часов переговоров, которые вел герцог Иоанн IV Бретонский, несколько смущенный тем, что должен сражаться с бывшими английскими союзниками, гарнизон Бурбура капитулировал и ушел в Кале. Гравелинцы в свою очередь договорились об условиях капитуляции: Карл VI предложил им пятнадцать тысяч франков. Это было дешевле, чем осада. Потом он велел снести городские укрепления.

На том дело закончилось. Заключили перемирие. Когда Диспенсер вернулся в Англию, его приняли плохо. Крестовый поход во Фландрию обошелся очень дорого как клирикам, так и мирянам. Самым рьяным казалось, что поражение признали слишком быстро. Капитанов, взявших деньги за капитуляцию, обвинили в измене. В парламенте в октябре 1383 г. новый канцлер Майкл де ла Поль отметил, что нельзя вести войну со всем миром. Палата общин заявила, что епископ Нориджский получил деньги на поход, которого, по сути, не было. От него потребовали отчета.