В обратную сторону - Лана Мейер

в следующую секунду ощущаю, как кисть распарывает острый осколок. Кровь хлещет фонтаном, от боли немеет рука и все тело, но находясь под адреналиновым дурманом, я на автомате вынимаю осколок и швыряю его в сторону, разбив на десятки крошечных частей.

Кэтти надрывно плачет, спятившая стерва ликует и несет бессвязный бред, кривляется и хохочет, строя отвратительные гримасы. Уродливое лицо так близко, что я чувствую мерзкую вонь ее дыхания. Я едва могу стоять на ногах, ощущая, как сознание начинает стремительно рассеиваться, с каждой секундой я теряю все больше крови. Нельзя отключаться. Нельзя! Нужно остановить ее, иначе она пойдет на кухню, возьмет нож или что-то другое и закончит начатое. Собрав все оставшиеся силы, здоровой рукой я обхватываю шею Ирмы, пытаясь нащупать сонную артерию, и кажется, что мне это даже удается… В момент, когда я пытаюсь сдавить ее горло сильнее, она толкает меня спиной на перила.

— Думаешь, спокойно можешь прийти и занять мое место? Ты его займешь, но не здесь, — шепчет тварь, глядя в мои глаза настолько озлобленным взором, что ее веки напоминают мне врата в ад.

Надеюсь, я попаду в рай. Вот бы еще раз увидеть лицо мужа, Богдана и Роберта… Дима не успеет прийти.

— Я хочу, чтобы ты сгнила так же, как я гнила в этих чертовых больницах. Хочу, чтобы наш прекрасный муж видел, как от его красавицы ничего не осталось. Хочу оставить тебя живой, но дохлой. Такой же, как я, — сквозь сжатые зубы угрожает Ирма. Ее лицо расплывается перед моим взором, силы покидают меня с быстротечной скоростью. Остатков хватит лишь на малейший рывок.

— Кажется, ты говорила, что не умеешь плавать? — она наклоняет меня за край перил, и я цепляюсь в нее, что есть силы, прекрасно понимая, чем все это может закончиться.

И в тот момент, когда она толкает меня вниз, я забираю ее с собой.

Крик Катарины оглушает, бьет по едва работающим барабанным перепонкам. Всего две секунды полета, даже меньше. Считанные мгновения, через которые я погружаюсь в свой самый жуткий кошмар.

Удушье.

Абсолютное, плотное, неизбежное.

В легких — пустота, в голове — тоже. Я даже не чувствую вкуса хлорки, просто погружаюсь в кромешную тьму с привкусом собственной крови.

Только бы Ирма умерла. Только бы не встала и не причинила бы вреда моим детям.

Если с ними все будет хорошо, то мне умереть не страшно.

Дима будет для них лучшим отцом и никогда не оставит.

Это все, что меня волнует до тех пор, пока разум не выключается, а перед внутренним взором, будто бы прокрученная на большом экране, пролетает вся жизнь.

Дмитрий

Сдача элитного жилищного комплекса проходит муторно и напряженно. Дают о себе знать бессонная ночь и последствия вчерашней драки. Еще и Приемочная комиссия ожидаемо тупит, пытаясь найти повод снизить стоимость финальной сметы. Приходится по нескольку раз разжевывать все по пунктам. В итоге к трем часам дня голова трещит так, что приходится ненадолго прерваться.

Оставив отдуваться своего заместителя, я закрываюсь в свободном кабинете административного здания и первым делом звоню Элине. Хочу убедиться, что она не передумала и вернулась с сыновьями домой. Не то, чтобы я сомневаюсь в том, что Эля сдержит слово. Мне нужно просто услышать ее голос. Изо дня в день творится такой пи*дец, что лишний раз удостовериться не помешает. Набрав номер жены, я нетерпеливо жду ответа, нервно постукивая пальцами по столешнице. Слушаю бесконечные длинные гудки целую минуту. Брать трубку Эля не спешит. Может, укладывает детей или принимает душ, отвлеклась куда-то, оставила телефон в спальне, а сама вышла. Стараюсь не загоняться раньше времени, но дерьмовые мысли один хрен лезут в больную голову. Белов, сукин сын, вполне мог снова навешать Эле лапши на уши, притвориться жертвой и великим страдальцем, которого избил ее вероломный муж. Убью придурка, если мои подозрения подтвердятся.

Потеряв терпение, я сбрасываю вызов и набираю снова. Ответа нет и после третьей попытки. Выругавшись, звоню на домашний телефон. Идиот. С него и стоило начать. Аппараты установлены в каждой комнате. Кто-нибудь да возьмет трубку. Уверенность гаснет после десятого длинного гудка, внутреннее напряжение, наоборот, подскакивает до максимальных показателей. Номера Кэтти и Веры тоже молчат, что уже точно не может быть случайностью. Кэтти никогда не расстаётся со своим телефоном, а Вера отвечает на мои звонки даже глубокой ночью. От дурных предчувствий меня бросает в холодный озноб, и теперь я думаю только о том, чтобы с Элей и детьми ничего не случилось. По*уй на Белова. Он — пустое место.

Звоню на пост охраны, в глубине души надеясь, что мобильной связи нет во всем районе, но меня ждет жесткое разочарование — дежурный берет трубку. На все мои вопросы отвечает четко и уверено. Моя жена вернулась в час дня с детьми. Дом никто больше не покидал, кроме Веры, которая сначала каталась за продуктами, а потом уехала домой. Гостей не было. Мобильная сеть в порядке. Камеры наблюдения отключены, но, возможно, это детская шалость. Он лично все проверит, обойдет территорию, запустит систему видеонаблюдения и отчитается мне об исполнении.

Разговор с охранником ни грамма не успокаивает, а наоборот добавляет беспокойства. Выключенные камеры и молчащие телефоны — это весомый повод для тревоги. Решив не ждать результатов обхода, я вылетаю из здания и прыгаю в свою машину, завожу двигатель и срываюсь с места. Навигатор рисует, что дорога займет тридцать три минуты. Я планирую уложиться максимум в двадцать минут. Не еду, а лечу, нарушая все скоростные режимы и игнорируя цвета светофора. Повезло, что сейчас не час пик и движение на дорогах не такое интенсивное, как в вечернее и утреннее время.

Чем я ближе, тем сильнее разъедающее изнутри паническое напряжение. Руки, сжимающие руль, потеют, в висках стоит болезненный гул, мысли хаотично мечутся, рисуя картинки одна страшнее другой. Когда раздается звонок от дежурного, я уже въезжаю в ворота. Добрался за пятнадцать минут. Абсолютный рекорд. Поворачиваю голову в сторону пункта охраны. Там никого. Видимо, охранник все еще в доме. Вибрация гаджета резко прекращается. Меня заметили.

— Бл*ь, — я резко жму на тормоза, увидев выскочившего под колеса грузного мужика в мокрой униформе. Сердце обрывается, когда мой взгляд фокусирует пятна крови на его одежде. Но, как ни странно, именно это выключает панический режим, запуская холодный рассудок и заставляя действовать четко и быстро.

— Сюда, сюда, — охранник нервно размахивает руками, показывая в сторону дома. — За мной. Скорее. Я не стал вызвать полицию. Вам