Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс - Наталья Андреева

– Что, пропал хозяин? – Охранник кивнул на «Мерседес».

– Вроде того.

– А ключи откуда?

– Тайна следствия, – важно сказал он.

– Извините.

Охранник отошел к воротам. Надо же было опять на него нарваться! Неужели пойдет гулять сплетня? Ну и черт с ней. Хватит играть в кошки-мышки. Он должен узнать, где брал деньги. Открыл дверцу, уселся за руль. Появилось неудержимое желание прокатиться. Но куда ехать? Гнать ночью по пустому шоссе в неизвестность? Он открыл бардачок и нашел в нем документы на машину. Оказывается, Иван Александрович Саранский ездил на черном «Мерседесе» по доверенности. А принадлежала машина некой фирме. ЗАО «АРА». Все, как положено: печать, подпись, юридический адрес. Есть ниточка, за которую надо тянуть. Что это за «АРА» такая, чем занимается? Почему доверила какому-то Саранскому ездить на такой машине? Кто он ей, «АРЕ»?

Доверенность сунул в карман и еще немного посидел в «Мерседесе». Здесь ему было комфортно. Потом вспомнил об исцарапанных шипами щеках и нахмурился: завтра от насмешников не будет отбою. Крем тональный, что ли, у Зои попросить? Или взять больничный? Сослаться на головную боль. Мол, последствия травмы. Сам виноват. Знал бы, купил гвоздики или хризантемы. Нет уж: больше никаких роз.

Все равно царапины были заметны. Зоин тональный крем оказался гораздо светлее его, мукаевского, загара. По дороге на работу на него косились, но комментарии начались в прокуратуре. Первое «ой, что это с вами?» он стерпел, отшутившись. Мол, бандитская пуля. Алеша Мацевич, повстречавшийся в холле, стал рассказывать о своей кошке, настоящей тигрице. Как она прыгнула однажды на спину сантехнику, зашедшему починить сливной бачок. Над проделками лютой кошки смеялись все, но косились при этом на следователя Мукаева. Кто-то спросил: «У вас тоже кошка? И тоже дикая?» Он собрался было отшутиться, и в этот момент появилась Леся. Всем своим видом показала, что отныне в упор его не видит, молча прошла в кабинет к прокурору, и разговор о диких животных с энтузиазмом продолжила одна из женщин.

Когда в прокуратуре появился капитан Свистунов, следователь Мукаев был уже на взводе. Руслан, увидев его царапины, хмыкнул, но от комментариев воздержался.

– На пару слов, – позвал он друга детства. Отошли к окну.

– Говори, – потребовал Иван.

– О чем? – невинно посмотрел на него Руслан.

– Давай открытым текстом. Что ты знаешь и чего не знаю я?

– Я, Ваня, могу только догадываться. Я бы тебе посоветовал больничный взять. Могу порекомендовать сговорчивого терапевта. Неудобно ходить по учреждению с такой рожей. Боюсь, народ не поверит в бандитскую пулю. У нас так громко и много не стреляют.

– Да? А позавчера стреляли? Или уже забыл?

– Ты напоминаешь о том, что я тебе должен?

– Я устал от твоих намеков. Я виноват в том, что ничего не помню? Рад бы вспомнить, да не могу. Если я что важное забыл, ты скажи.

– Вообще-то я пришел работать, – невозмутимо ответил Руслан. – Давай о личном потом.

– Да, кстати… А почему сюда? Разве твое рабочее место в прокуратуре? Меж тем ты здесь днюешь и ночуешь. Неужели из-за меня? Я и есть твое ответственное задание? Может быть, ты меня в чем-то подозреваешь? Не доверяешь мне? Скажи прямо, хватит темнить.

– Ваня, остынь.

– Я… – он вдруг вспомнил об «АРЕ». А ведь это кстати, что Свистунов зашел! – Пойдем в мой кабинет. У меня к тебе дело есть.

– Ну наконец-то!

Иван все еще колебался. Но деваться некуда. Придется довериться Руслану. Тот начал первым:

– Тебе не кажется, Ваня, что Вэри Вэл умышленно не торопится? Я имею в виду паленку. Затягивает расследование. Какие тебе даны указания?

– Да, собственно, никаких.

– То-то и оно. А дело-то громкое.

– Ты же сам сказал, что Цыпин устал. Болеет.

– Тут не болезни, Ваня. Нет. Не то, – поморщился Руслан. – Он словно дает им время. На что?

– Может, ждут того, за кем деньги и сила? Что он вмешается? Хозяина ждут?

– То-то и оно. Все Маугли, все заветное слово знают. «Мы с тобой одной крови…» Похоже, поймали в мышеловку нашего Владлена Илларионовича. А кусочек сыра – обеспеченная старость.

– Да ты что?! Неужели он взятки берет? Выходит, он и есть «крыша»?!

– Не кричи. Все берут. Так что ты не дергайся и не суетись. И помалкивай. Будь осторожен. А то в следующий раз амне́зией не отделаешься.

– Амнезией, – машинально поправил он ударение.

– Один черт. Кстати, если бы я получил в апреле ту же информацию, что и ты, я бы себе эту амнéзию просто-напросто придумал. Есть вещи, узнав, которые надо тут же позабыть.

– Вот, значит, в чем ты меня подозреваешь…

– Подозревал. Очень уж умно, Ваня. Не помню, и весь спрос. Но факты-то подтверждаются. А он к тебе словно присматривается: помнишь – не помнишь? И что вообще знаешь? Тебе так не кажется?

– Кажется. Домой к себе зовет. На чай.

– То-то. А ты возьми да и сходи. Тут надо аккуратно.

– Хорошо. А теперь о моем к тебе поручении.

– Слушаю.

– Есть такая фирма: ЗАО «АРА». – Он достал из кармана листок, на который выписал данные из доверенности. – Здесь все. В том числе юридический адрес. Проверь, пожалуйста, что это за фирма и чем занимается.

– По какому делу она проходит? – деловито поинтересовался Руслан, взяв бумажку. – Попугаями торгует?

– Еще не знаю. Но возможны сюрпризы. Сколько времени займет проверка?

– Да самую малость. Пробьем по базе, запросим Москву. Значится, надо узнать, чем она занимается и кто владелец?

– Именно.

– Это быстро. Жди. А насчет царапин не переживай: шрамы украшают мужчину. Кстати, чем она тебя? Ногтями?

– Букетом. Розами.

– Ты бы, Ваня, гвоздики бабам покупал. Хорошо, что букет был не в горшке. А то бы…

– Я тебе в морду сейчас дам! – Он сжал кулаки.

– А где ж твои манеры? «Ах, извините», «не будете ли вы так любезны?», «салфеточку возьмите-с». В морду! Что, в чувство приходишь? Вспомнил, кто ты? Все-таки следователь Мукаев?

– Убью… – прошипел он, делая движение в сторону Руслана.

– Исчезаю.

Друг детства вышел в коридор, кусая губы от смеха, но за дверью не выдержал и расхохотался. Иван почувствовал, как к щекам прилила кровь, и несколько раз сжал и разжал кулаки. Да что ж там такое?

Это была пятница, конец рабочей недели. Он рассчитывал, что за выходные царапины подсохнут, затянутся, он же в это время отсидится в деревне. Рассчитывал до тех пор, пока не узнал, что в воскресенье следователю Мукаеву предстоит дежурить по району. Ему деликатно напомнили, что многие сотрудники в отпусках по случаю лета, а потому хоть вы, Иван Александрович, и на особом положении, но уж извините, и т. д. и т. п. Извинил и глупо спросил: