Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс - Наталья Андреева

– А что это такое: дежурство по району?

Потом спохватился, сделал умное лицо. Вспомнил, мол. На самом деле он понятия не имел, что ему предстоит делать. Было такое ощущение, что этого с ним еще не случалось. Попытался себя успокоить. Авось ничего не произойдет. Отсидится в кабинете, попьет чайку, полистает журнальчики. Все будет хорошо, просто замечательно. Никого не убьют, не зарежут; «…десять проникающих ранений грудной…» Его аж передернуло! А почерк действительно похожий, с наклоном в левую сторону. Неужели он мог такое записать? Как его… Он вновь поморщился. На месте происшествия! Ну и профессию он себе выбрал!

Капитан Свистунов появился, словно спасательный круг в открытом море. Как раз в тот момент, когда пропала всякая надежда выкарабкаться.

– Оказывается, я в воскресенье дежурю, – с тоской сказал следователь Мукаев.

– Я тоже, – спокойно ответил Руслан. – Так что не переживай. Я тебя не оставлю. А держишься хорошо. Народ уверен: Иван Мукаев вернулся. Разок в морду дашь кому-нибудь – и порядок. Я тебя уверяю: больше и не потребуется. Да хоть мне.

– Ты шутишь, что ли? Я вроде бы стал привыкать, но все равно пребываю в полной уверенности, что никогда раньше этим не занимался.

– Не занимался чем?

– Юриспруденцией.

– А чем же тогда занимался?

– Тоже не знаю. Но что-то же я вспомнил! Почему не свою прежнюю работу?

– Потому что. Откуда мне знать? Придет время – все вспомнишь. А с дежурством они поспешили. Пусть знаешь куда засунут свой график? Бездельники и тунеядцы! Нашли на кого проблему повесить!

– Ну зачем ты так?

– А как? Ты с Вэри Вэлом договаривался только насчет серийного маньяка. Вот пусть и идут в… Не морщись. Не туда.

– Я подам в отставку. У меня не получается.

– Погоди. Я тебе сюрприз приготовил. Знаешь, чем занимается твоя «АРА»?

– Чем?

– Оптовой торговлей спиртными напитками. Со складов. А ты говоришь: «Не получается».

– Но это же… Неужели нашли?

– Похоже на то. Попали. Где легче всего спрятать поддельную водку? Среди такой же продукции. С оптового склада легче реализовать по липовым накладным. Но это еще не весь сюрприз. Знаешь, в чем главная его часть?

– Говори, не тяни.

– Генеральный директор фирмы «АРА» некий Ладошкин Алексей Петрович. Устраивает тебя такой расклад?

– Хозяин, – прошептал он. Неужели нашел? Значит, и лаборатория близко.

– Не знаю, не уверен. Стал бы он так подставляться? А насчет воскресенья ты не волнуйся: «Как-то раз вне графика случилося несчастье». Ну и дальше про слона. Похоже, в нашей прокуратуре работают одни слоны. Но не тушуйся, Ваня. Желающий подмениться всегда найдется, так что я, капитан Свистунов, в эту ночь буду при тебе. У тебя будет мой носовой платок, чтобы вытереть сопли, и жилетка, чтобы в нее выплакаться. А то я вижу, ты опять расклеился.

– Я понять не могу, как выбрал такую профессию! Это же не мое!

– Как не твое? – возмутился Свистунов. – Ты же вышел каким-то образом на эту «АРУ»? Интуиция? Фантастическая удача?

– Понимаешь ли… – замялся он.

– Понимаю. Не скажешь. Ладно, считай – проехали. По тормозам. И что делать теперь? Ехать туда? Когда?

– Завтра.

– Завтра суббота.

– Мне кажется, что и в субботу в офисе на… – он заглянул в бумажку, – Волоколамском шоссе идет прием посетителей.

– Если он действительно находится там, этот офис. Адрес может оказаться липовым, и фирма тоже.

– А Алексей Петрович? Он липовый?

– Это, конечно, персонаж! Надеюсь, реально существующий. Кто поедет? – деловито осведомился Свистунов.

– Я, конечно.

– В Москву? С твоей амнéзией?

– Амнези́ей. Пустяки. Я найду этот офис. Похоже, они и не шифруются.

– Один поедешь? – внимательно посмотрел на него Руслан.

– Один, – вот так: твердо и решительно. – Жаль только, что выходные пропали. Хотел к девчонкам съездить. К Головешкам. Соскучился… А твоя когда родит?

– В конце лета. Если, тьфу-тьфу-тьфу, ничего такого не случится. У женщин все сложно. Кстати, твоя машина в порядке? А то я могу…

– Не надо. Я найду, на чем добраться, – Иван крепко сжал в кармане серебряного дельфина с изумрудными глазами. И повторил: – Не надо.

– Тогда до воскресенья? Успеешь?

– А если не успею, с работы выгонят? – усмехнулся он.

– Не дождешься. Вэри Вэл в тебя вцепился мертвой хваткой. И я думаю, ты знаешь, какая этому причина?

– Ну? – напряженно спросил Иван.

– Твоя потерянная память. Хочет убедиться, что все в полном порядке, потому старается на глазах тебя держать. Вэри вэри вэл. Андестенд ми? Ду ю спик инглиш?

– Yes, I can speak english very well.

– Кажись, у тебя теперь и с английским порядок, – задумчиво сказал капитан Свистунов. – Судя по произношению. А в школе двух слов связать не мог.

«А может, я шпион? – с ужасом подумал он. – Агент иностранной разведки? Только этого не хватало! Какая чушь лезет в голову! Но я, кажется, неплохо знаю язык. Нет, чушь. То же самое, что ночные засады, придуманные для Зои. Я не шпион. Я русский. Но все-таки кто я?»

Зоя заметно огорчилась, когда узнала о его планах на выходные:

– Ванечка, что ж они там, в прокуратуре вашей, звери? Человек после болезни не оправился, а они так нагружают! Убить тебя хотят! Я Владлену Илларионовичу при встрече непременно скажу!

– Не надо, Зоя, – попросил он. – Не говори ничего.

– Как это не надо? И зачем ты только вернулся на эту работу? – в сердцах сказала она.

– А куда? – Такая тоска прозвучала в его голосе! – Куда? Я не знаю! Не переживай: я справлюсь.

Зоя тяжело вздохнула и отправилась мыть посуду. Это было вчера вечером, а сегодня он встал рано, в шесть утра. Надо было пробежаться до парка и обратно, сделать гимнастику, потом пойти на стоянку и забрать наконец оттуда свою машину. Он волновался, потому что не ждал от поездки в Москву ничего хорошего. При слове «АРА» сердце начинало тревожно биться. Но сколько можно тянуть? Надо узнать, кто такой Иван Саранский и чем он занимался.

– Уж в субботу-то можно отдохнуть, – проворчала Зоя, увидев, как он переодевается в спортивный костюм. – Не жалеешь ты себя.

Он поцеловал ее в щеку и исчез. Пробежка не напрягала, напротив, доставляла удовольствие. За последнюю неделю он втянулся, окреп. Да и взгляды прохожих перестали смущать. Ничего, и это пройдет. Привыкнут. Прав Вэри Вэл.