Унесенный ветром - Николай Александрович Метельский

кого уже столетия никто не видел? Ну тогда они отлично скрываются.

Ну и не забыть усмешку, полную иронии.

— Да, понимаю, в это трудно поверить, но факт есть факт, — улыбнулся он. — Несмотря на твое неверие, они все еще здесь.

— То есть, — слегка притушил я свою ухмылку, — вся та мистическая хрень из легенд — здесь. Сейчас.

— Именно, — кивнул он. — Еще раз: я понимаю, что в это сложно поверить, но я не псих. Ёкаи и правда среди нас. Большая часть из них и правда ушла, но отдельные представители остались. И их довольно много.

— Хм… — промычал я, пристально разглядывая Сакурая. — У меня сейчас очень много вопросов.

— Понимаю, — произнес он, не дав мне договорить.

— Но главный из них, если предположить, что кое-кто не сошел с ума, откуда ты о них знаешь? — спросил я. — Опять наследие матери?

— Нет, — ответил он. — Этсу не имеет к этому никакого отношения. Просто я… — поморщился он. — Слишком долго рассказывать. К тому же это уже личная информация.

— Пусть так, — произнес я, сверля его взглядом. — Но хоть какие-то доказательства у тебя есть?

Ответил он не сразу, перед этим демонстративно меня осмотрев.

— А я должен их предоставить? — спросил он. — Аматэру-кун, я сюда не с предложением пришел, а с предупреждением. Если ты мне не веришь, это твои проблемы. Единственное, что я могу тебе предложить, это сходить к жрецам. Наиболее высокопоставленным. Они точно в курсе существования ёкаев. Может быть, тебе что-нибудь расскажут, может — нет. Однако ты Аматэру и шансы на то, что они не станут молчать, довольно велики.

— Хорошо, — постучал я пальцами по столу, как бы показывая свое раздражение. — Предположим. Ёкаи существуют и никуда не уходили…

— Уходили, — прервал он меня. — Просто не все.

— Как скажешь, — поджал я губы. — О чем именно ты хотел меня предупредить?

— До меня дошли слухи, что кто-то из европейских ёкаев хочет тебя убить, — ответил он с серьезным выражением лица. — Точнее… Точнее, слухи дошли из Европы, а там кто знает, какие именно ёкаи к тебе придут. К сожалению, все эти мистические существа не очень ладят с людьми и сотрудничать с ними довольно сложно, про доверительные отношения я и вовсе промолчу. Так что никаких уточнений от меня не жди, я их тебе не могу дать.

— Так, может, и не меня хотят убить? — приподнял я бровь.

— Глава древнего рода, отмеченный богиней солнца, — пожал он плечами. — Возможно, это какой-то другой род, мало ли в мире богинь солнца, но как мне кажется, это именно ты. Либо император, но пытаться убить его — это совсем уж безумная затея. Ах да, ёкаи еще как-то странно называют свою цель. То ли куратор ведьм, то ли ведьмин пастух, тут я не совсем уверен. Так что, может, это и не ты, но предупредить тебя стоило.

Я, в общем-то, тоже не сомневаюсь, что нацелились именно на меня. К тому же ведьминых пастухов в мире всего двое — я и Казуки. Тут другой вопрос: какого хрена творит мой старший братишка? Я его уже почти записал в слуги Древнего, а тут такое. Он что, реально самостоятельная фигура? Просто… Просто — какого хрена? Сакурай мне своим предупреждением всю схему порушил.

— Странно это все, — произнес я. — А как же дар Аматэрасу? Ёкаи вроде как должны благожелательно ко мне относиться.

— Японские ёкаи, — уточнил Сакурай. — Те, кто в хороших отношениях с Аматэрасу. В той же Европе относительно недавно, — покрутил он ладонью, — ёкаи воевали с рабами Христа. Там так вообще последователи бога, и что?

— Воевали? — изобразил я удивление. — Из-за чего?

Ответил он не сразу. Окинул меня взглядом, вздохнул и только после этого заговорил будто с ребенком:

— Я ведь упоминал, что у меня не настолько хорошие отношения с ёкаями. Думаешь, они мне просто возьмут и всё расскажут?

— По-моему, ничего секретного в этой информации нет, — заметил я.

— Ну, видимо, есть, — пожал он плечами.

Надо будет еще раз уточнить этот момент у Хирано.

— Что ж, я тебя услышал, — вздохнул я напоказ. — И запомню, кто принес мне эту информацию.

«Запомню» во всех смыслах. Тут ведь либо я в долгу перед ним, либо это спланированная акция Древнего, и пока непонятно, что именно.

— Я к тебе пришел не ради того, чтобы должником сделать, — поднялся он из кресла. — Как бы даже наоборот. Ну да ладно. Что хотел, я сказал, так что пора прощаться. Если выживешь, у меня есть что тебе предложить.

— Все же предложение тоже присутствует? — усмехнулся я.

— Нет, — ответил он серьезно. — Лишь намек на него в будущем. Ты выживи сначала. Если бы не это покушение, я бы и не подумал тебе что-нибудь предлагать, — соврал он. — Но раз уж перед тобой открылась одна из тайн этого мира, то почему бы и нет? Всего хорошего, Аматэру-кун.

Дождавшись, когда за Сакураем закроется дверь, откинулся на спинку кресла. Блин. Что происходит-то? В конце встречи брат прокололся и соврал, при этом за весь разговор я за ним лжи не чувствовал. Получается, он в любом случае подошел бы ко мне с каким-то предложением, но неожиданно узнал о готовящемся покушении и пришел сообщить о нем. Ведь если я умру, то с меня и поиметь будет нечего. Все-таки «предложение» наверняка подразумевает выгоду для него. С другой стороны, он говорил, что отдает долг нашим родственным связям, и вроде как не врал. Хотя, если подумать, он таким образом диалог вел, что… В его словах почти не было конкретных утверждений, на которых сработало бы мое чувство лжи. Хм… Он знает о том, что я чую ложь? Но тогда бы он знал о ведьминых пастухах. С другой стороны, а кто сказал, что не знает? Еще один плюсик в копилку того, что Сакурай — слуга Древнего. Но зачем он тогда предупредил о нападении? Так, стоп. Если забыть о Древнем, то Сакурай рассказывал о том, в чем и сам не уверен, в этом случае он и не мог утверждать что-то конкретное. Так что про чувство лжи он, скорее всего, не знает. Да и не стал бы он тогда врать в конце. Получается, он не слуга Древнего? Или слуга? Но в таком случае Древний готовит покушение и тут же предупреждает меня о нем? На фига? Мм… А ведь Хирано говорила, что тот ёкай в Сукотае и не собирался меня убивать, может, и на этот раз никакого покушения не будет? Просто демонстративное нападение, чтобы я проникся доверием к Сакураю, который хочет