Ревущая Тьма - Кристофер Руоккио

– Вы полагаете, этот деймон позволил вашему другу отправить мне сообщение?

Я не сразу нашелся с ответом. От одной лишь мысли о Хлысте меня корежило так, как бывает, когда на зубы попадает песчинка из устрицы. Как бывает, когда получаешь пощечину.

– Не вижу причин в этом сомневаться, – ответил я, сглотнув. – Не знаю, как иначе Хлыст смог бы связаться с вами. Как только мы покинули экстрасоларианский корабль, на котором прибыли на Воргоссос, «Мистраль» был взят под внешний контроль.

– Но зачем деймону бунтовать против хозяина? – задумался Бассандер. – Вот чего я не могу понять.

– Я и сам не понял, – сказал я. – Древние наверняка тоже задавались этим вопросом, когда их машины восстали.

– Возможно, он считает, что ему удастся сбежать из тюрьмы, когда Империя придет, чтобы уничтожить Воргоссос.

– Вы всерьез полагаете, что Сагара не знает о ваших намерениях? – спросил я.

Бассандер пожал плечами:

– И как он нас остановит? Одна планета против легионов? У него нет шансов.

– Вы его недооцениваете, – сказал я, качая головой. – Понятия не имеете, на что он способен. – По правде говоря, этого я и сам не знал. – Ему известно, что вы нападете. Может быть, он сам позволил Хлысту передать вам координаты Воргоссоса.

Новая мысль о Хлысте была не менее болезненной, и я даже зажмурился, чтобы привести себя в чувство.

– Мы уже состыковались с его кораблем? – поинтересовался я.

Бассандер снова устремил взгляд к трубам на потолке, как будто надеясь увидеть ответ среди меди и черного листового металла.

– С «Демиургом»? Да. Прямо сейчас сидим в одном из его ангаров, направляемся на встречу с «Непреклонным» и вашими друзьями-сьельсинами.

– Друзьями? – повторил я, не сдержав ехидства.

В подобранных Бассандером словах сквозила угроза; он намекал на инквизицию и возможные обвинения в связях с нелюдьми. Эту угрозу он вполне мог привести в исполнение.

– Марло, вы предатель. Будь моя воля, я вышвырнул бы вас из шлюза. Вы ослушались моего приказа и приказов Первого стратига. Иерархия и протокол существуют, чтобы им подчинялись. Так устроены Имперские легионы.

Бассандер ходил по тонкой грани между спокойствием и яростью с точностью дюрантийских часов. Ни разу не повысил голос, и только усилия, с которыми он произносил каждое слово, и напряженность его плеч выдавали гнев.

– Я не легионер, – выставил я вперед ладони.

– Трибун назначила вас своим иммунисом.

– Верно, – резко ответил я. – Своим иммунисом. Она приказала мне искать Воргоссос вопреки вашим с Хауптманном распоряжениям. Я подчинился.

– А перебить моих солдат тоже она приказала? – спросил Бассандер, подняв правую руку. – Меня покалечить?

– Нет. Конечно нет, – сразу помрачнел я и на мгновение потерял самообладание.

– Это были хорошие люди, – произнес Бассандер многозначительно, заставив меня против воли посмотреть ему в глаза. – Мои люди. А вы их убили.

Капитан поднялся; его движения были скованными, как будто вместо костей его скелет был из крепкого дуба. Испепеляющим взглядом он посмотрел на меня свысока:

– Чего вы хотели добиться?

– Чего я… – Я потянулся, удерживаемый наручниками, жалея, что не могу встать с ним лицом к лицу. Его манера мне претила, но я подавил защитный порыв. – Бассандер, я нашел Воргоссос. Нашел Кхарна Сагару, посредника для связи со сьельсинами, нашел рассадник нелегальной генетики и настоящего мериканского деймона. Что вы имеете в виду, спрашивая, чего я хотел добиться? Какое из обещаний я не выполнил?

– Вы попали в тюрьму, – с издевкой произнес Бассандер. – Адриан, вы потерпели неудачу.

Я надеялся, что он еще не успел допросить Валку или Танарана, и не знал, насколько близок к правде.

– Мы все еще вели… переговоры, – ответил я, распалив в груди остатки гордости.

– Переговоры? – Бассандер развернулся и подошел к стене, смутно отражаясь в ее отполированной поверхности. – Когда Сагара вас привел, вид у вас был такой, будто вы уже тысячу лет просидели в этой дыре. Не морочьте мне голову.

Он суетливо перебирал пальцами; его лицо в отражении было мрачным, глаза – узкими.

– Это в самом деле он? – спросил Лин. – Кхарн Сагара?

– Вероятно, – ответил я. – Или когда-то был им. Не совсем понимаю, как ему удалось прожить так долго. Он паразитирует на собственных детях, переселяя свой разум из тела в тело. Кем бы он ни был, он уже не тот легендарный Кхарн Сагара.

– То есть он пересаживает мозг?

Я смутно вспомнил синие огоньки за ушами Кхарна, его детей и Найи и отвернулся от Бассандера:

– Нет. Это слишком примитивно. Но мне неизвестно, что именно он делает. Я, как и вы, могу лишь гадать.

Пальцы капитана пробежались по солнечному диску на боку.

– Мне не нравится сотрудничать с таким человеком. – Бассандер Лин встряхнулся и повернулся ко мне.

– Что вы ему пообещали? – спросил я. – Не считая безопасности его планеты, разумеется. – Я наклонился, вспоминая, что Кхарн Сагара говорил во время нашей первой встречи. – Вы ведь наверняка заключили какой-то договор.

– Это вас не касается, – ответил Бассандер Лин.

На его лице промелькнула тень, лицо как будто осунулось, и мне это не понравилось. Молодой капитан стал отчасти похож на скелет.

– Вы поставили меня в весьма неприятное положение, – сказал он.

– Я вас поставил? – переспросил я. – У вас были такие же приказы, как у меня. То, что я, в отличие от вас, не поспешил от них отвязаться, не снимает с вас ответственности. Рыцарь-трибун Смайт возложила эту миссию на нас обоих. Это был наш долг.

На лице Бассандера дернулся мускул, и я понял, что он стиснул зубы крепче обычного, так, что едва их не переломал.

– Собираетесь читать мне лекции о долге? Вы? Марло, напомните-ка мне, кто из нас бросил семью ради удовлетворения личных амбиций? Кто решил поиграть в солдата, вместо того чтобы жениться на Анаис Матаро, несмотря на данное слово? – Он выдержал паузу. – Не. Читайте. Мне. Нотаций. Я прибыл за вами по непосредственному распоряжению рыцаря-трибуна. Заключил сделку с экстрасоларианским демониаком и теперь отправляюсь на встречу с этим вашим сьельсинским вождем. Все так, как вы надеялись.

– Неплохая неудача? – спросил я злорадно.

Бассандер небрежно отмахнулся:

– Ваш друг Вильгельм вас спас. У него больше здравомыслия, чем у вас. Он умолял пощадить его.

– Пощадить? – эхом повторил я.

– Он, кажется, решил, что ваша казнь – дело решенное, независимо от обстоятельств, – ледяным тоном объяснил Бассандер, – что Капелла приговорит вас за одно лишь приближение к деймонам из машин. Он хотел спасти себя.