Легенды московского застолья. Заметки о вкусной, не очень вкусной, здоровой и не совсем здоровой, но все равно удивительно интересной жизни - Николай Ямской

Про «Это» в отдельных кабинетах

В «Яре» все страсти в основном уходили на шалости да фейерверки. А пусть редкие, но неизбежные для такого рода отдельные инциденты, которые случались, вопреки досужим слухам собственно к выступавшим здесь цыганам отношения, как правило, не имели. Строгость традиций и семейных нравов в этой среде вообще не допускала никакой фамильярности. А вот дух подлинного, высокого искусства в довольно прокуренных, со слегка потертой мебелью кабинетах «Яра» действительно царил. И это, важно подчеркнуть, отличало заведение Судакова от всех других московских площадок, где с начала XX века отношение к цыганскому пению сильно поменялась. Там деятельность цыганских хоров уже была поставлена на регулярную коммерческую основу. А романтика былого «благородного цыганерства» сменилась потребительским взглядом на цыган как на своеобразную острую, пикантную приправу к безудержному загулу.

Вдохновляя классику

Так вот! На подмостках «Яра» эта тенденция «не работала».

Ни в отдельных кабинетах, ни, тем более, на его подмостках. Ибо там главным образом было представлено искусство лучших в России цыганских хоров — тех, чье исполнение восхищало и вдохновляло творчество А. Пушкина, М. Глинки, И. Тургенева, А. Островского, А. Фета, молодого Л. Толстого и многих других классиков. Для иллюстрации достаточно упомянуть, что с начала 1910-х годов в «Яре» выступал знаменитый цыганский хор Егора Полякова. Он потом оставался лучшим и в годы нэпа. Да и много позже, перейдя к сугубо концертной деятельности, в связи с невероятной его популярностью оказался одним из немногих цыганских коллективов, которому официально разрешили гастролировать по всей стране в качестве профессионального, признанного Госконцертом коллектива.

Так что недаром специально послушать цыган в Петровский парк приезжали литераторы, артисты, журналисты. «Яр» часто включали в программу пребывания знаменитых иностранцев. Во время своих гастролей в России здесь, например, побывали композитор Ференц Лист и певица Полина Виардо.

Колыбель отечественной эстрады

Кстати, о сценических условиях в «Яре». Открытые сцены имелись в каждом зале. Кроме того, находящиеся на втором этаже кабинеты тоже были оборудованы ложами, выходящими в зрительные залы. Ничего подобного в аналогичных, тоже не последнего разряда заведениях не было. Уж на что «Стрельна» с ее роскошным зимним садом в ресторанном зале! Там тоже выступали знаменитые хоры со своими артистами. Однако эстрада вообще отсутствовала. Да и вообще — условия для выступления были самые непритязательные.

В «Яре» же всем было комфортно: и артистам, имевшим для своих выступлений соответствующее, приподнятое над полом пространство; и посетителям за столиками — с любого места в зале, из любого кабинета они могли без помех наблюдать за происходящим на сцене.

А на ней, между прочим, очень скоро зародилось то, из чего затем выросла вся наша отечественная эстрада.

Испытание сухим законом

Поспособствовала тому, как ни странно, большая беда: в августе 1914 года Россия ввязалась в Первую мировую войну. По законам военного времени во всех ресторанах и трактирах сразу же ввели строгие ограничения: заведения закрывались не позднее 11 часов вечера, а продажу спиртных напитков, по существу, запретили. Поначалу многие рестораторы — особенно в крупных городах — отнеслись к постановлению пренебрежительно. Москва, например, упорно продолжала пить и гулять. И тогда последовали жестокие санкции — вплоть до ареста, заключения на три месяца в тюрьму или штрафа в 3000 рублей. Особо сильное впечатление произвел арест нескольких наиболее известных в Москве владельцев ресторанов, в том числе и господина Судакова.

Остальные, лишившись такого мощного «мотора» своего бизнеса, как выпивка, совсем было пали духом.

Но только не хозяин «Яра»! Понеся заслуженное наказание, господин Судаков не только первым нашел выход из положения, но и подсказал решение другим. Богатый концертный опыт работы с цыганскими коллективами натолкнул Судакова на мысль: а почему бы для привлечения публики не приглашать на ресторанные подмостки также исполнителей других жанров.

«Боже сохрани от неприличия…»

Задумано — сделано! Отныне в «Яре» стали строить программу по типу западных варьете. В течение одного вечера вниманию публики предлагалось сразу: выступления классической балерины, куплетиста, английских и американских эксцентриков. Приглашались также цирковые артисты и дрессировщики. Циркачей частенько ангажировали на целое театрализованное представление: в сцене «Прерванное свидание», например, участвовало сразу 25 дрессированных собак.

Программы постоянно подновлялись или менялись полностью. А потому состав исполнителей варьировался и расширялся. Для подбора артистов Судаков лично выезжал в Петербург и за границу. А уж за уровнем «предлагаемых блюд» — будьте любезны! — следил рьяно, не жалея на высокое искусство ни средств, ни усилий. Скажем, для исполнения оперных арий в «Яр» приглашалась знаменитая итальянка Инеса Минерва. А русские песни целых два сезона представляла их лучшая в ту пору исполнительница Надежда Плевицкая. Последняя, кстати, потом вспоминала, как заботился Судаков о доброй славе своего заведения. При подписании ангажемента чинный и строгий Алексей Акимович дотошно расспрашивал певицу о фасонах ее концертных платьев. «Московские купцы возят своих жен, и, боже сохрани, чтобы какого неприличия не было!» — объяснил он свой интерес.

Ни сна, ни отдыха измученной душе

С «Яром» между тем все убыстряющийся ход бурной отечественной истории проделывал удивительные метаморфозы. В самый разгар Первой мировой войны здание отдали под лазарет. Ненадолго воскреснув в 1916 году, «Яр» к осени следующего года снова закрылся. Сразу же после революции по распоряжению Моссовета в помещении бывшего ресторана было организовано централизованное приготовление обедов для демобилизованных солдат, многодетных семей и беднейших слоев населения. Но затем готовить обеды стало не из нечего. В стране ввели продовольственную диктатуру. И тогда не то что цирковых собак — людей кормить стало нечем. Отчасти поэтому недостаток хлеба решили хоть как-то компенсировать зрелищами. В результате роскошные помещения бывшего «Яра» ненадолго передали театру с убийственным для любой музы названием — «Бутырский Совдеп».

Когда ЦИК — «зацыкал», а ЧК — «зачикала»

Ресторан реанимировался в 1922 году, во времена нэпа. Теперь он носил новое, в «революционном духе» название — «Красный Яр».

Но чудом уцелевшая дореволюционная кухня, обслуга и невесть как пережившие конфискационные времена продукты из частных закромов позволили ему отчасти возродить старую славу. Правда, на этот раз в полной мере ею воспользовались уже новые хозяева. Через много лет в публикациях на историческую тему стало общим местом описывать, как вовсю гуляли в новом, согласно вывеске «покрасневшем» «Яре» в одночасье разбогатевшие на спекуляции нэпманы. Но почему-то напрочь «забыли» о том, как тогда замечательно воспользовались этой «вынужденной передышкой» высокопоставленные «слуги народа». А ведь тогда еще не додушенная ими окончательно пресса была переполнена «цветистыми» на данную тему материалами. В одной, например, из таких газет — горьковском «Новом времени» от 25 января 1923 года — появилась, я бы сказал, ядовитейшая заметка о Михаиле Калинине. Советская власть вознесла этого бывшего крестьянского сына на самую макушку. С 1919 года он занимал пост председателя Центрального исполнительного комитета (ЦИК), про который в народе уже тогда ходила грустная байка о своеобразном разделении властей в стране, согласно которому «ЦИК — «цыкает», а ЧК — «чикает».