Чего хочет женщина - Татьяна Полякова

— На что? — спросил он, подхалимски улыбаясь.

— На все.

— Ладушка, сына женю, прикинь, какие траты.

— Чего на свадьбу не зовешь?

Аркаша заерзал.

— Сама подумай…

— Ты что ж, стыдишься меня, что ли? — вскинула яголову.

— Да господи, да разве ж в этом дело? Только ведь…

— Значит, так, — сказала я, — добром не пригласишь,сама приду. Я вам такую свадьбу устрою, век помнить будете.

Аркаша поерзал, пожаловался на судьбу. Сошлись на том, что япойду с Ломом, народу много, в толпе меня не заметят. «Как же, не заметят меня,дождешься».

Я вышла из ресторана, коленки тряслись, голова кружилась.Димка женится, не видать мне его. Будет возле жены сидеть, он из таких,чокнутых. Я поехала к Таньке, на кухне Вовка тосковал со стаканом чая.

— Вова, у Димки свадьба? — спросила я.

— Да. Говорить не велел.

— Ты пойдешь?

— Я ж свидетель, пойду.

— Вова, привези мне завтра Димку, слышишь?

— Не пойдет он, не захочет. Я про тебя спрашивал,говорит, все.

— Вова, мне только увидеть его… Привези!

— Да я что. Не пойдет он…

Я перед Вовкой на колени бухнулась:

— Приведи Димку, век должна буду.

— Лад, ты что, встань. Я попробую…

Танька рядом причитала:

— Ладка, не суйся, хрен с ним, пусть со студенточкойтрахается, надоест она ему в пять минут. Натворишь дел, ох, чует мое сердце…

На следующий день я в Вовкиной квартире металась, как зверь вклетке. Ждала Димку. Вовкина мать была на даче, Вовка меня привез и за другомуехал. Я ждала, руки ломала. Услышала, как дверь хлопнула, потом Димкин голос.Я вышла, он меня увидел, в лице переменился, Вовка потоптался и сказал:

— Ну, это, пошел я, — и исчез за дверью, а Димкамне:

— Зря ты, Лада, ни к чему…

Хотел уйти, а я в рев и в ноги ему.

— Димочка, подожди, прошу тебя. Пять минут. — Онстоит, на меня не смотрит, а я реву еще больше. — Димочка, я ведь знаю,женишься, ты ко мне не придешь. Простимся по-хорошему, ведь на всю жизньпрощаемся. Люблю я тебя, Дима, пожалей меня…

Я ему руки целовала, а он губы кусал, попросил жалобно:

— Лада, пожалуйста, не надо. Тяжело мне.

— Димочка, последний раз, последний раз…

Он хотел меня поднять, а я ему в шею вцепилась, потянула засобой на пол, торопливо целуя.

— Возьми меня, — попросила, срывая одежду.

Куда мужику деваться?

Обоих трясло, лежали обнявшись, я глаза открыть боялась.Димка меня поцеловал и шепнул тихо:

— Пошли в Вовкину комнату.

Время пролетело, я и в себя не успела прийти.

— Уходить мне надо, — тихо сказал Димка, яобхватила его за плечи и попросила:

— Еще полчасика, и пойдешь.

Часы пробили одиннадцать. Тут уж я сама ему сказала:

— Иди, Дима, поздно, — отвернулась, слезы глотаю.Он ко мне прижался:

— Лада, уйду в двенадцать.

Не ушел. Только в четыре утра поднялся, стал одеваться.

— Ты ее не любишь, — сказала я, сидя впостели. — Зачем жизнь себе и мне калечишь? Ты меня любишь.

— Люблю, — вздохнул он. — Только теперь непереиграешь.

А я на нем повисла, зашептала жарко:

— Давай уедем вдвоем, слышишь?

— Господи, Лада, сегодня ж свадьба, гостей до черта. ИСветка.

— Что Светка? Ее тебе жалко, а меня нет? Неужели жизньсвою погубишь, для того чтобы какие-то балбесы на твоей свадьбе напились,наелись? Уедем, Дима, на юг, пусть тут без нас разбираются. Вернемся черезмесяц, все поутихнет. Вместе жить будем.

— Лада, — Димка встал на колени, в плечи моивцепился, — поклянись, что отца бросишь.

— Брошу, Димочка, — торопливо закивала я, —брошу, с мужем разведусь, ребенка тебе рожу, все сделаю, что захочешь, толькопоехали.

— Едем, — сказал он. — Машина под окном.

— К Таньке надо, денег занять.

Танька поначалу обалдела, принялась орать, но быстровыдохлась и рукой махнула, дала денег. Я изловчилась и мужу позвонила, такчтобы Димка не слышал. Не помню, что ему плела. Валерка первый раз в жизни наменя наорал, а я трубку бросила.

На юге мы пробыли почти месяц, Танька присылала деньги. Жиликак в сказке. Только все равно пришлось возвращаться. Приехали вечером.

— Домой надо, — сказал Димка. — Сейчасначнется. Завтра увидимся?

— Конечно.

— Где?

— На квартире.

Простились, и я поехала к Таньке.

— Как тут? — спросила.

— Пожар в джунглях, — затараторила она. — Чебыло… Аркаша чуть умом не тронулся, гостей назвал, а женишка-то нет. Ух иматерился, и мне досталось. Потом прибегал, чтоб пригрела, ну, я его по старойпамяти осчастливила. Жаловался: «Ладка, стерва, меня бросила и сына увела». АЛом чего выделывал… Ты, душа моя, случаем с ним не трахнулась?

— Сдурела? — первый раз в жизни соврала я Таньке.

— Такой концерт устроил, всех из кабака разогнал,сколько челюстей сломанных, не рассказать. Потом нагнали баб табун и загуляли:он, Пашка, Святов и Лешка Моисеев. Три дня гудели, никто сунуться не смел.Потом пропал, неделю не показывался и на Аркашу наорал: говорит, придушу твоегощенка. Если ты ему свои прелести не засветила, с чего б ему так беситься?

— Засветила, Танька, — покаялась я.

— Вот дура, говорила: не связывайся. Подлюга ведь. Ну,теперь он тебя достанет, и Димку твоего…

— А сейчас-то как?

— Да не бойся. Успокоились. Сколько шуметь-то можно?Аркаша на днях сказал: уж хоть бы вернулись.

— Ну и слава богу, — вздохнула я.