Дело бродяжки-девственницы - Эрл Стенли Гарднер

– А куда делись остальные двадцать?

– Мы предоставили возможность купить их нашим старымслужащим, которым можно доверять. За небольшим исключением, они никогда неприсутствуют на совещаниях. Удовлетворяются дивидендами. Но если они уходят отнас, то обязаны продать свои акции.

– Значит, Эдгар унаследовал долю акций отца и доставил вамэтим кучу неприятностей.

– Как мне кажется, – заявил Эддисон, – Фрэнк Джайлс Феррелсовершил в своей жизни одну-единственную ошибку. Его ошибка – это его сын Эдгар.У Фрэнка не было образования, но он много работал. Эдгар был его единственнымребенком, и Фрэнк решил, что Эдгар не должен и не будет надрываться, как егоотец. Старая история. Как только Эдгар достиг совершеннолетия, он получил вподарок автомобиль. Он получил образование в хорошем колледже – его отецпопытался устроить ему беззаботную жизнь.

– Как же вы допустили Эдгара до участия в деле?

– Когда Фрэнк умер, акции перешли парню. Он не хотелпродавать их даже по высокой цене. Вот тут-то я и просчитался. Я решил, чтобизнес ему скоро надоест и он все же решит уступить акции. Но все вышло совсеминаче. Во-первых, он приходил в контору лишь время от времени, далеко не каждыйдень. Во-вторых, постоянно совал нос туда, где ничего не понимал, считая, чтооказывает мне помощь. Черт побери, Мейсон, я не выношу его!

– Понятно. И вы хотите, чтобы его жена развелась с ним?

– В интересах дела – да. Это его скомпрометирует и развяжетмне руки.

– Других причин желать этого развода у вас нет?

– Поймите меня правильно, Мейсон. Я бизнесмен. Когда мнеприходится иметь дело с Эдгаром, я холоден, как рыба. Если окажется, что онсвил любовное гнездышко, где развлекается со своей милашкой, то Лоррейнубедится в этом и заставит его пойти на развод. При этом она получит свою долю.Понимаете?

– Пожалуй, да.

– При разводе Лоррейн получит часть акций. Я куплю их у нееи тогда смогу контролировать все дело. Эдгару придется уступить мне. Он либопродаст и свои акции, либо, как другие держатели, будет получать дивиденды, ноне сможет вмешиваться в дела.

– Вы так ненавидите своего партнера?

– Не то что ненавижу, а терпеть его не могу.

– Но на его жену эти чувства не распространяются?

– Лоррейн совсем другое дело. Она очень мила, оченьпривлекательна. У нее светлая голова. С ней я смогу договориться. Если онаполучит половину акций Эдгара, это будет прекрасно. Но, в конце концов,неважно, сколько она получит. Главное – контрольный пакет будет у меня. Вот чтомне нужно. С вашей помощью я застигну Эдгара в любовном гнездышке.

– И когда мы отправимся?

– Сегодня после обеда.

Мейсон взглянул на часы:

– Хорошо. Но не возвращайтесь в свою контору, не появляйтесьнигде, где бы вас можно было найти. Встретимся в семь часов на углу «Ричмонда».До этого не связывайтесь ни с конторой, ни с полицией.

– С полицией?

– Да.

– А при чем здесь полиция?

– Это связано с тем вашим шантажистом, с Хенселом. Так чтоделайте, что я вам сказал, и не задавайте лишних вопросов.

– Полиция, боже мой, Мейсон, мне это не нравится.

– А кому нравится? – ответил Мейсон, вставая из-за стола иподходя к шкафу с одеждой.

– Осторожнее, – сказал Эддисон. – Это за перекрестком. Уженедалеко, там, где поворот налево… Осторожно, поворот крутой… ну вот здесь…теперь налево по этому проселку.

Мейсон вывернул рулевое колесо, автомобиль с трудомпродвигался по разбитой дороге.

– Это здесь вы подобрали Веронику? – спросил он.

– Она стояла вон там, на шоссе, на самом повороте.

– Понятно.

Вглядываясь в даль сквозь ветровое стекло, Эддисон вдругзаметил:

– Никаких огней ни на участке, ни в доме не видно, пожалуй,Феррела здесь нет. Видимо, Лоррейн ошиблась. Должно быть, он и вправдуотправился на Северо-Запад.

– Ну раз мы уже приехали, – сказал Мейсон, – давайтепостучимся в дверь, убедимся, что действительно здесь никого нет.

Мейсон остановил машину и, открыв дверь, вышел. Эддисонпоследовал за ним.

Поднявшись на крыльцо дома, адвокат спохватился:

– У меня же в автомобиле, в отделении для перчаток, естьфонарик, пойду принесу его. – Ну что? – спросил он, вернувшись и подойдя кЭддисону.

– Стучал, стучал, никто не отзывается.

– Ну ладно, – сказал Мейсон. – Теперь мы полностьюубедились, что вашего компаньона здесь нет. Давайте осмотрим местность.

Луч фонарика Мейсона заскользил по стене и окнам дома. Внижнем этаже все окна были закрыты, шторы опущены. В верхнем этаже одно из оконбыло не зашторено. Луч фонарика остановился на нем. Сквозь стекло был виденпотолок комнаты.

Неожиданно адвокат замер на месте.

– Что такое? – спросил Эддисон.

– А разве вы ничего не заметили?

Эддисон сделал шаг назад, внимательно всматриваясь в окно.

– Разбито стекло, – вдруг сказал он.

– Маленькая круглая дырка, и от нее расходятся трещины, –сказал Мейсон.

– Черт побери! – воскликнул Эддисон. – Да это же…

– Это след от пули, – подтвердил Мейсон.

– Мы должны узнать, что случилось, – сказал Эддисон.

Они еще раз обошли дом, пытаясь открыть двери и окна. Но всебыло крепко заперто.

– Мне это не нравится, – сказал Эддисон, – мы ведем себя каквзломщики. А вдруг нас кто-нибудь увидит?

– Все окна заперты изнутри, – заметил Мейсон, – задняя дверьтоже заперта, попробуем еще раз парадную дверь.

Мейсон нажал на ручку, и неожиданно дверь на хорошосмазанных петлях бесшумно отворилась. Они очутились в прихожей дома, сам запахкоторого свидетельствовал о том, что здесь уже несколько месяцев никто не жил.

– Что ж, стоит заглянуть, – предложил Эддисон.

– Но это может быть опасно. Суньте руки в карманы и следуйтеза мной, я хочу посмотреть, что творится в комнатах.

– Если Феррел узнает о нашем визите, это ему явно непонравится, – сказал Эддисон.

– Это никому не может понравиться, в том числе и полиции.Идемте.