Порча - Максим Кабир

– А чего ты к взрослым не пошел? К Кострову?

– Чтобы деда в психушку забрали? – Курлык печально улыбнулся. – Я с матерью жить не собираюсь. И в детдоме тоже.

– Но если он опасный…

– Лучше уж так.

– Мужик, – произнес Руд, – я не врубился, что там за рисунок на стене?

– Рисунок. – Курлык пожал плечами, надеясь, что парни не прочтут в его глазах истинные эмоции. – Рыло.

…Дед нахохлился за кухонным столом. Изучал свои ногти, дрожащие пальцы. Пахло сивухой. Бутылка успела опустеть наполовину.

– Привет. – Курлык прислонился к дверному косяку.

– Здравствуй, Иван. Ты это… не бойся меня.

– Я не боюсь.

– Я, Иван, как лучше хотел.

По лицу старика пробежала рябь. Губа оттопырилась, оголяя коронки.

– Деда, ты помнишь Рязана?

– Кого?

– Мишу Рязанова с Армейской?

– А… – Дед покрутил рюмку. – Ну, помню.

Курлык облизался и спросил:

– Может, он понравится подвалу?

Школьное крыльцо украсили воздушными шарами. Ветер теребил флаги. Из колонок звучал вальс. Вальсы и гимн запускал тычком кнопки скучающий подросток. Две сотни детей образовали квадрат. Мальчишки в наглаженных костюмах, нарядные девчонки. Неожиданностью для Марины стало присутствие на линейке мэра. Упитанный глава Горшина сыпал банальностями. Дети изнывали от скуки. Ковырялись в носах – родители хлопали их по рукам.

Костров выступил с короткой речью. Завуч Каракуц раздала грамоты. Станцевал народный ансамбль. Маша и Медведь продемонстрировали развлекательно-педагогическую сценку. Миленькая первоклашка позвенела колокольчиком. Под бурные аплодисменты ученики прошагали в здание.

Школа наполнилась гомоном, жизнью.

К Марине подходили родители, вручали цветы. Хризантемы, герберы, альстромерии. Цветы не умещались в охапке. Кабинет превратился в оранжерею. Ей никогда не дарили так много букетов. Родители представлялись, но имена и фамилии тут же вылетали из головы. Ничего, будет время запомнить, наладить контакты.

За линейкой последовала встреча с подопечными.

Шестнадцать человек смотрели на новую учительницу. Уже взрослые. Еще дети.

Жилетки с отливом. Банты. Рюши. Большие пытливые глаза.

Марина – бежевое платье до колен, неброский макияж – встала на фоне доски. Мысленно попросила уверенности у Шолохова с Маяковским.

Как начать? Здравствуйте, ребята, я – ваша учительница? Они догадались…

Глаза пожирали. Спокойствие, только спокойствие!

– Давайте знакомиться? Меня зовут Марина Фаликовна Крамер.

– Марина Шариковна?

Бинго!

– Фаликовна. Знаю, смешное отчество.

– Вашего папу звали Фалик?

Мозг работал на повышенных оборотах. Цейтнот или нет? Расслабься, они же малыши.

– Да, – с улыбкой сказала Марина. – Это старинное имя немецкого происхождения.

– Вы – немка?

– Нет, я – русская.

Дети слушали голос, интонацию. Прощупывали.

– Я буду вашим классным руководителем, и мне очень хочется, чтобы мы подружились.

– А не слишком ли вы молоды?

Вопрос задал развалившийся на стуле парень, темноволосый, коренастый.

Класс требовал правильного ответа.

– Чувствую себя молодой, но в паспорт заглядываю все реже.

Девочки засмеялись.

– Небось сразу после института? – снова брюнет. Говорит с ленцой, смотрит нагло и все ниже подбородка.

– С пылу с жару.

– Никого из профессиональных педагогов не было?

«Испытывает, жук эдакий».

– А давайте я заодно и с вами знакомиться буду? Как твоя фамилия?

Съехав по спинке стула еще ниже, брюнет сказал:

– Пушкин.

– Ух ты, прямо как у Александра Сергеевича.

– Да он шутит, – сказала девочка с первой парты, – Тухватуллин он, Айдар.

«Не сомневалась».

– Варежку закрой, – шикнул девочке брюнет.

– Тухватуллин Айдар. – Марина пошла по проходу. Дети поворачивали головы. – Я мечтала поскорее тебя увидеть.

– Меня? – насупился паренек. – С чего бы?

– Я слышала только хорошее о твоих родителях, что они интеллигентные и благородные. Интересно увидеть, какого сына они воспитали.

Тухватуллин подобрался нехотя, выпрямился.

Ага, подействовало!

Марина мимоходом провела рукой по его плечу.

– Айдара я уже знаю и многих из вас тоже, пусть пока не по именам. Учителя говорили, что вы не только хорошо учитесь, но и хорошо веселитесь.

Девочка в первом ряду поняла руку.

– Да?

– А вы замужем?

– Давайте вы будете представляться перед вопросами, чтобы я запоминала, хорошо?

– Настя Кострова.

– Очень приятно, Настенька. Я не замужем.

– А жених у вас есть?

– Увы, нету. Я привереда.

В воздух взмыл лес рук.

– Прошу.

– Яна Конькова. У вас есть домашние животные?

– Пока нет, я только обустраиваюсь. У моих родителей живет кот, египетский мау, Осирис. Знаете такую породу?

– Ага, лысая.

– Не лысая, – поправила Настя, – с короткой шерстью, да?

– Точно. Короткошерстная, пятнистая. У тебя, Яна, есть животные?

– Морская свинка.

Марина спросила совета, кого ей завести, свинку или хомячка. Дети консультировали, спорили. Она акклиматизировалась.

– А какую вы музыку слушаете?

– Ой, я меломан. От джаза и рока до Элджея.

– А Чемерис рэп читает!

– Круто!

– Я вас нашел в ВК! – Мальчик при бабочке помахал смартфоном. – Добавите в друзья?

– Еще бы!

Класс шумел, бомбардируя вопросами.

– Вы с нами не справитесь.

Марина повернулась к Тухватуллину.

– Почему ты так думаешь, Айдар?

– Я знаю. Сломаетесь. Свихнетесь, как Ахметова.

– Интересно… – Марина слушала с мягкой улыбкой.