Патрульные апокалипсиса - Роберт Ладлэм

— Жаль, что американцы вмешиваются не в свое дело, — сказал студент. — Ей всего лишь трудно дышать, а кого-нибудь из нас, кто серьезно болен, отпихивают в сторону, чтоб создать ей все условия.

— Антуан, как ты можешь?

— Запросто. Я же изучаю историю.

— Пес ты неблагодарный! — закричал пожилой мужчина с небольшим военным крестом на отвороте пиджака. — Я воевал вместе с американцами и вошел с ними в Париж. Они спасли наш город!

— Сами по себе, солдат? Не думаю... Пошли, Миньон, отсюда.

— Антуан, ну ты даешь! Твой радикализм не просто устарел, это занудство.

— Маленький трахальщик, — сказал старый солдат, обращаясь ко всем сразу. — Это слово я, кстати, узнал от американцев.

* * *

А в посольстве, в кабинете Стэнли Витковски, напротив стола полковника сидел, сгорбившись, безутешный Клод Моро.

— К счастью, — сказал он устало, — мне деньги не нужны, я никогда не смогу потратить то, что есть, в Париже или даже во Франции.

— О чем вы? — спросил Стэнли, закуривая кубинскую сигару с довольным выражением лица.

— Если вы не знаете, полковник, тогда, как говорят в американской армии, вас нужно «с позором выгнать из-за физической и моральной непригодности».

— Почему? С головой у меня все в порядке, и я занимаюсь тем, в чем совсем неплохо разбираюсь.

— Господи, Стэнли, я солгал своему Бюро, спешно собранному комитету палаты депутатов, прессе,самому президенту!Я фактически поклялся, что мадам Кортленд выжила, не умерла, ее прекрасно подлечили в вашей клинике!

— Но вы же не были под присягой, Клод.

— Merde! Вы с ума сошли!

— Черта с два! Мы ее накрыли и внесли сюда, прежде чем кто-то сообразил, что эта сука мертва.

— А это сработает, Стэнли?

— Пока да... Послушайте, Клод, я просто пытаюсь вызвать замешательство. Лэтем, за которым охотятся нацисты, как раз тот, кого они убили, но они об этом не знают, поэтому направляются за вторым, и мы их ждем. А сучка посла не менее важна для них, может, еще важнее, поскольку они вычислили, что нам известно, кто она такая. В конце концов, граф Страсбургский не от столбняка же хотел ей прививку сделать. Немного удачи да чуть-чуть вашей выдумки — и наша шарада окупится...

— Выдумки? — задохнулся Моро, прерывая его. — Вы хоть представляете, что я наделал? Ясоврал президенту Франции! Нет мне больше веры!

— Черт, дайте разумное объяснение. Вы сделали это для его собственного блага. У вас были основания полагать, что его кабинет прослушивается.

— Абсурд!Как раз Второе бюро и отвечает за то, чтоб он не прослушивался.

— Хорошо, это не пойдет, — согласился Витковски. — А как насчет проверки благонадежности его главных помощников?

— Мы это проделали самым тщательным образом несколько месяцев назад. Однако в вашей идее увильнуть от прямого ответа что-то есть.

— Для блага самого президента, — прервал его полковник, глубоко и с удовольствием затягиваясь сигарой.

— Да, точно. О чем он не знает, за то не отвечает, а мы имеем дело с психопатами, с убийцами-фанатиками.

— Не улавливаю связи, Клод, но начало положено. Кстати, спасибо за подкрепление в больнице. Кроме двух сержантов и капитана, мои пехотинцы не сильны во французском.

— Ваш капитан приезжал сюда по студенческому обмену. У одного сержанта родители-французы, он выучил наш язык еще до английского, а знания второго сводятся к непристойностям и умению договориться с проститутками.

— Отлично! Нацисты — это сама непристойность, так что он отлично подходит.

— Как держится наша стенографистка, изображающая мадам Кортленд?

— Как заряженное ружье, — сказал полковник.

— Это опасно.

— Знаете ли, она — еврейка из Нью-Йорка и ненавидит нацистов. Ее дедушку с бабушкой отправили в газовую камеру в Берген-Бельзене.

— Странно, правда? Дру Лэтем как-то сказал: «Что пошло по кругу, по нему и вернется». Это очень верно в человеческом плане.

— Верно то, что, когда какой-нибудь нацистский гад заявится за новой миссис Кортленд, а это обязательно будет, мы его прижмем и расколем.

— Я уже говорил, Стэнли, сомневаюсь, чтоб кто-нибудь заявился. Нацисты не дураки. Они почувствуют ловушку.

— Я это учитываю, но ставлю на человеческую натуру. Когда ставка так высока — как-никак у нас живой зонненкинд, — все средства хороши. Эти подонки не могут себе позволить отказаться.

— Надеюсь, вы правы, Стэнли... Как ваш коллега, спорщик Дру Лэтем, относится к такому сценарию?

— Нормально. Мы устроили выборочную утечку информации, что он полковник Уэбстер для посольских, даже для антинейцев, хотя они явно уже это знают. Теперь вы сделаете то же самое. А еще мы переводим де Фрис сюда, в посольство, ее квартиру будут охранять пехотинцы.

— Удивительно, что она так быстро согласилась, — сказал Моро. — Эта женщина способна на разные уловки, но я уверен, она его действительно любит, и, учитывая ее прошлое, едва ли по своей воле оставила бы при таких обстоятельствах.

— Она еще не знает, — сказал Витковски. — Мы переправим ее сегодня вечером.

* * *

Был ранний вечер, дни в Париже становились короче. Карин де Фрис сидела в кресле у окна, тусклый мягкий свет от напольной лампы подсвечивал ее длинные темные волосы, бросая мягкие тени на красивое лицо.

— Ты хоть понимаешь, что делаешь? — спросила она, свирепо глядя на Лэтема, который опять был в военной форме, только китель висел на стуле.

— Конечно, — ответил он. — Я приманка.

— Ты — покойник!

— Черта с два. По крайней мере, перевес на моей стороне, иначе б я на это не пошел.

— Почему?Потому что полковник так сказал?.. Неужели не понимаешь, Дру, когда требуется сказать «задание выполнено» — ты всего лишь фактор Х или Y, статья расхода? Может, Витковски тебе и друг, но не обманывай себя — он профессионал. На первом месте операция! Зачем, ты думаешь, он настаивает, чтоб ты носил эту проклятую форму?

—Да знаю я, вычислил, что это часть уравнения. Но они дают мне бронежилет и китель побольше или как его там; не голым же они меня посылают. И еще, не говори Стэнли, как часто я не ношуэто мерзкое обмундирование, он обидится... Интересно, что за бронежилет он мне пришлет?

— Убийцы целятся не в тело, дорогой мой, а в голову через телескопический прицел.

— Все забываю, ты же в этом разбираешься.

— К счастью, да, потому я и хочу, чтоб ты послал к черту нашего общего друга Стэнли.

— Не могу.

— Почему?Он может послать «подсадную утку», чего проще? Но не тебя!